KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Религия и духовность » Религия » Бал Тилак - Арктическая родина в Ведах

Бал Тилак - Арктическая родина в Ведах

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Бал Тилак, "Арктическая родина в Ведах" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Это вполне совпадает с вышеприведенным указанием, а именно – что много дней проходило между первым появлением света на горизонте и восходом солнца (VII, 76, 3). Мы не можем поэтому принять объяснений Яски или Саяны о том, что множественное число употреблялось для обозначения разрозненного появления зорь.

Ведические зори представляли собой единый физический феномен, и говорить об этом во множественном числе можно лишь как о ряде суточно-долгих частей, и вот именно поэтому к Ушас обращаются то во множественном, то в единственном числе. Другого объяснения нет, соответственно которому мы поняли бы описания зорь в разных гимнах.

К тому же, как бы окончательно решая вопрос, «Тайттирийя Самхита» (IV, 3, 11) утверждает, что зори – это тридцать сестер, или что их просто тридцать, и что они пятью группами ходят круг за кругом, достигая одного и того же определенного места и имея одно знамя на всех, одно и то же. Весь этот раздел памятника может быть назван гимном заре, содержащим 15 строф, что читают как мантры при закладке эмблематических кирпичей на жертвенный алтарь, которые именуют «кирпичами зари». На алтарь следует положить 16 таких кирпичей, но указанный пассаж приводит только 15 мантр, или строф, а 16-я записана где-то в другом месте. Эти 15 строф столь важны для нас, что я приложил к данной главе текст этого отрывка, известного под названием «Анувака», и его перевод, сравнив при этом его текст из «Тайттирийя Самхиты» с таким же текстом, включенным в четвертую Веду, в Атхарваведу.

Первый стих «Ануваки» звучит при укладке первого «кирпича зари», и в нем говорится лишь об одной заре, о первой, которая появляется на горизонте. Вторая строфа говорит уже о паре зорь, «живущих в одном доме»; третья заря упоминается в третьей строфе, а затем следуют четвертая и пятая. О каждой из пяти говорится, что она имеет пять сестер, исключая саму себя, итого насчитывается тридцать зорь. Затем эти тридцать сестер описываются, как они ходят кругами группами по шесть, направляясь к одной и той же цели.

В двух следующих строфах жертвоприноситель просит, чтобы его и всех, кто с ним, благословили на такое же взаимное согласие, которое царит между этими зорями. То, что эти зори не соотносятся с последовательностью дней, делается ясным из того, что первая из этих главных пяти зорь считается ребенком Риты, вторая хранит величие Вод, третья движется в области Сурьи, четвертая – в области Огня, или Жара, а пятой управляет Савитри.

Последняя строфа «Ануваки» подытоживает все описание, утверждая, что заря, дарящая свет в разных формах, на деле является одной-единственной. Во всем тексте «Ануваки» нет ни одного упоминания о том, что восходит солнце или хотя бы появляется солнечный свет, а в таком источнике, как «Тайттирийя Брахмана» этот факт объясняется следующими словами: «Было такое время, когда все это не было ни ночью, ни днем, но пребывало в неразличимом состоянии. И вот тогда боги ощутили необходимость зорь и создали их, и тогда возник свет; поэтому он озаряет его (то есть это состояние. – Н. Г.) и разрушает его мрак, и для него (света) мы кладем эти кирпичи зари». Суть этого пассажа в том, чтобы объяснить, как и почему эти «кирпичи зари» должны возлагаться при чтении данных мантр. Здесь приводится древний сюжет о тридцати зорях, созданных волей богов, не в порядке последовательных дней, а в тот период, когда все было «ни днем, ни ночью». Эти слова в соединении с выразительным утверждением в конце «Ануваки», что существует всего одна заря, достаточны, чтобы доказать, что тридцать зорь, упоминаемых в «Ануваке», длились непрерывно, а не появлялись последовательно.

Если же нам необходим еще один авторитетный и выразительный источник, мы найдем его в «Тайттирийя Брахмане» (II, 5, 6, 5). Это старая мантра, а не часть комментария к «Брахмане», поэтому она столь же убедительна, как и другие вышеприведенные строки. Она адресована зорям, и ее значение таково: «Эти самые зори, это те, которые первыми воссияли, богини создали их в пяти формах. Вечные (извечно) они нераздельны и бесконечны».

Эти упоминаемые здесь «пять форм» соотносятся с разделением тридцати зорь на пять групп по шести зорь в каждой, о чем говорится в «Тайттирийя Самхите» после указания на жертвоприносительные «группы времени» по шесть дней, и выразительно указывается на то, что зори в своих пяти формах длительны, нераздельны и непрерываемы. В Ригведе (I, 152, 4) описывается одежда любовника зорь как «неразделимая» и «обширная». Читая это при сопоставлении с приведенной мантрой из «Тайттирийя Брахманы», мы приходим к заключению: зоревая одежда солнца, или же одежда, которую зори как его матери ткут для него (Ригведа: V, 47, 6), описывается как «широкая» и «протяженная».

Говоря проще, это означает, что зори, описанные в Ригведе, были явлением долгим и длительным. В Атхарваведе (VII, 22, 2) зори описаны как «гармонические» и «двигающиеся вместе», а не раздельно. Первое определение есть и в Ригведе, в отличие от второго, хотя это ясно после сказанного, что там зори «объединены в одном доме». Г. Гриффит воспринимает это выражение как «плотно собранная группа», а поэтому переводит так: «(Он) Сияющий послал зори плотно собранной группой, чистые, единогласные, ярко сверкающие в своем доме». Все примененные здесь определения зорь ясно указывают на группу единичных зорь, действующих гармонично, и, как это ни странно, Гриффит, переводящий текст правильно, упустил суть, сам дух его содержания. Мы встречаемся с прямым авторитетным Указанием на то, что речь идет о «группе» или, в переводе Гриффита, о «плотно собранной группе» из тридцати длящихся зорь, что и описывается в Ведах, а не о единичных зорях умеренной и тропической зон, будь это упоминанием о ряде взаимно последовательных зорь или об одной из них.

Перед тем как начинать рассматривать другие варианты ведологов, интересно взглянуть на объяснение Саяной факта тридцати зорь. В своем комментарии к «Тайттирийя Самхите» (IV, 3, 11) он говорит, что первая заря, о которой сказано в первой строфе «Ануваки», – это заря начала творения, когда все вообще было еще неразделимо, неразличимо, судя по указанной «Брахмане».

Вторая заря в следующем стихе – это обычная заря, которую мы видим каждый день. Все это было бы еще ничего, но число зорь вскоре перерастает их число, известное Саяне: ведь третья, четвертая и пятая строфы «Ануваки» повествуют о еще трех зорях, и Саяна был вынужден объяснять это тем, что, хотя заря была всего одна, она своей йогической, или оккультной, силой породила эти разные формы.

В конце концов Саяна пришел к выводу, что тридцать отдельных зорь, описанных в «Ануваке» как тридцать сестер, объединенные в пяти группах, являются тридцатью зорями одного месяца. И он нигде не объясняет, почему для указанной мантры выбраны лишь тридцать зорь одного месяца из 360 зорь всего года. Это пояснение не только несостоятельно само по себе, но и противоречит вышеприведенным нами источникам. Но Саяна ведь писал, будучи убежден, что ведическая заря – это та же самая, что он и другие ведологи (например, Яска) наблюдали в тропической зоне. И не то удивительно, что он привел столь много объяснений, противоречащих источникам, а то, что он оказался в состоянии разглядеть требуемые мантрами и хоть в какой-то мере воспринимаемые объяснения.

В свете развивающихся знаний о характере зари на Северном полюсе и о существовании человека на Земле до ледникового периода мы обязаны без колебаний воспринимать более разумно и рационально различные пассажи ведической литературы, описывающие характер зорь.

Если бы новые знания были сообщены Саяне в его дни, я уверен, что он отнесся бы к новым теориям более резонно и с более широким пониманием. Астрономия («Джьотиш») всегда считалась «глазом Веды», и поскольку этот «глаз» сейчас с помощью телескопа может охватывать более широкие области, чем раньше, будет большой ошибкой с нашей стороны пропустить возможность использовать знания, добываемые для освещения тех слов в наших священных книгах, которые все еще остаются непонятыми.

Чтобы продвигаться вперед, следует согласиться, что не только «Тайттирийя Самхита» указывает на число зорь и что будет неправильным сопоставить лишь эти данные с данными в Ригведе и искать общий для обоих памятников вывод. «Тайттирийя Самхита» описывает правила жертвоприношения, и не следует рассматривать мантры, относящиеся к «кирпичам зорь», как независимо сложившиеся. Этот взгляд поддерживается и тем фактом, что в Атхарваведе встречаются некоторые из них. Сомнений все еще много, но их устраняет критическое изучение «Ануваки». Тут «тридцать сестер» не упоминаются порознь, предоставляя слушателю строф или читателю самому подсчитывать их общее число, – шестая строфа «Ануваки» выразительно указывает на «тридцать сестер» и является достаточным доказательством того, что в древние времена такое число к зорям и относили.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*