Павел Пономарев - Соловецкие святые и подвижники благочестия:жизнеописания, некоторые поучения, чудесные и знаменательные случаи
|е пением стихиры Святому Духу: «Днесь благодать Святаго Духа нас собра; и вси вземше крест Твой…» А по окончании священнодействия преподобный утешил своих учеников поучением, приличным случаю. Вот о чем он говорил: «Не скорбите, братия, не малодушествуйте, но уповайте всегда на Бога. Господь всесильным Своим словом извел из бездны источники воды сладкие для всех живущих на земле верных и неверных. Нас ли, рабов Его, оставит, не пропитает? Вспомним обещание Его: «Мать исчадие свое скорее забудет, нежели Аз вас!» (1, с. 127).
Годы протекали за годами. Угодник Божий, испытавший в своей жизни столько превратностей, приближался к концу своего многотрудного земного поприща. Силы стали оставлять преподобного старца, и он заблаговременно начал готовиться к переселению в нескончаемую жизнь. Теперь он обращал больше внимания на себя, хотя не прекращал обычной заботы и о пользе ближних. Старец часто ходил к изготовленной им самим могиле и над ней, размышляя о смерти и Божием Суде, проливая слезы, глубоко вздыхал: «Душе моя, душе моя! Что спиши? Конец приближается, и имаши смутитися» (1, с. 129).
Господь открыл Своему верному рабу не только приближающуюся кончину, но и самый ее день. Блаженный старец задолго до преставления объявил братии, что кончина его последует в воскресный день до восхода солнца.
Лежа на одре болезни, преподобный призвал учеников и сказал им: «Я отхожу от вас к вечной жизни, а вы пребывайте богоугодно, каждый в своей, Богом предызбранной службе, безвыходно из скита, ради любви братской по Бозе» (1, с. 129).
Вскоре к тяжелой болезни старца присоединилась другая — изнурительная горячка. Изнемогая, он только повторял себе: «Воля Господня да будет о мне, что угодно Господу, да сотворит», — и потом погружался в молитву (1, с. 129). Угасающий подвижник три дня и три ночи лежал недвижимо, и его дыхание было едва заметно, так что ученики, рыдая, ожидали скорой его кончины.
Но к общей радости и удивлению, через три дня старцу неожиданно стало легче, он встал с одра и обратился к братии со словами: «Время жизни моей оканчивается, о чем мне и Господь возвестил! Вы изберите среди вас себе наставника вместо меня, я его поставлю и благословлю» (1, с. 129). Почувствовав облегчение от болезни, преподобный Иисус в последний раз совершил Божественную литургию и причастил братию Святых Христовых Тайн. После литургии он опять почувствовал изнеможение и уже больше не вставал. В эти предсмертные минуты он был весь исполнен необыкновенной радости.
Рано утром, призвав к себе учеников, преподобный в последний раз облобызал и благословил каждого. Братия горько рыдали. Простившись со всеми, старец сказал: «Я отхожу ко Владыке моему, Господу Иисусу Христу… Заповедаю вам: тела моего по смерти не омывайте, одежду на нем не переменяйте, а в которой теперь нахожусь, в ней положите во гроб, погребение сотворите сами, без мирских людей». Когда плачущие иноки спросили: «Отче святый, как мы останемся в сиротстве без тебя? Желали бы и мы умереть с тобою, ибо ты нас вел ко Христу за собою, а ныне далеко оставляешь», — старец сказал: «Утешьтесь, мои возлюбленные, ибо я хотя телом разлучаюсь, но духом пребуду навсегда с вами». И с этими словами отпустил их в кельи.
Один из учеников, служивший старцу в болезни, выйдя от преподобного, остановился и не пошел в свою келью. Он стал тайно подсматривать за больным и увидел, что, проводив иноков из кельи, старец встал с ложа, преклонился на колени посреди кельи и молился со слезами Богу и Пресвятой Богородице, призывая и святых Божиих угодников. И в этой молитве часто поминал устроенную им святую киновию и братство. После молитвы он лег на ложе и перекрестился. Через несколько минут преподобный опять встал с одра и на коленях молился Господу с воздетыми руками: «Господи Боже мой! Благодарю Тебя, что призрел на смирение мое и сподобил меня скончаться в православной вере в Тебя, в исповедании и в исполнении заповедей Твоих! Приими, Владыко Преблагий, в мире дух мой, а Твоих рабов, которых во едино стадо чрез меня грешнаго собрал, сохрани…» Непродолжительна была эта молитва добродетельного подвижника, и он снова лег на одр. В эти минуты лицо его с устремленным к небу взором сияло необъяснимым спокойствием и радостью. Он пребывал уже недвижим в молчании и как будто с кем‑то душевно беседовал. Вдруг свое молчание старец прервал восклицанием: «Благословен Бог отец наших! Если так, то уже не боюсь, но в радости отхожу от мира сего!» (1, с. 131).
С этими словами келья озарилась необыкновенным светом, разлилось благоухание и стали слышны голоса, поющие псаломскую песнь. В эту минуту блаженный на своем одре обратился лицом вверх, простер ноги, руки сложил крестообразно, и душа его отлетела в небесные обители, куда постоянно стремилась во всё время своего земного странствования.
Честна пред Господем смерть преподобных Его (Пс. 115: 6). Эти слова исполнились над иеросхимонахом Иисусом, которого Господь сподобил преставиться в преклонных летах тихо и мирно, после великих подвигов благочестия, в Неделю Православия, утром, до восхода солнца, 6 марта / 29 марта 1720 года — так, как и предсказал о том он сам задолго до своего преставления.
Ученики, возвратившись в кельи, вдруг услышали благозвучное пение и, полагая, что началось утреннее богослужение, поспешили в храм, но, к удивлению, нашли его запертым. Они в недоумении начали прислушиваться к пению. Казалось, оно исходило из кельи их святого аввы. Все устремились туда и нашли преподобного на одре, уже мирно предавшим свою душу Господу. Плач его учеников был неутешным. Положив честное тело подвижника в гроб, они оставили его в кельи до погребения.
Известия о кончине блаженного ученики не разглашали, однако же иноки Соловецкого монастыря и Анзерского скита о ней узнали. В короткое время Голгофский скит наполнился посетителями, которые принесли с собой ладана, восковых свечей, деревянного масла и прочих, приличных такому случаю, приношений. Все желали, чтобы принесенное ими было употреблено при самом погребении. Пришедшие иноки и миряне, окружив келью святого, ожидали погребения, однако быть при этом сподобились немногие. Сильный дождь вынудил мирян разойтись, а между тем ученики, воспользовавшись случаем, исполнили заповедь старца и совершили погребение без мирских людей.
Отпевание происходило в храме через три дня по преставлении, то есть в среду второй сдьмицы Великого Поста, после Божественной литургии Преждеосвященных Даров. Совершали чин иеромонахи с иеродиаконами в присутствии всей скитской братии и пустынножителей, которые поспешили проводить своего отца. Когда оставалось отдать последнее целование почившему старцу, было прочитано найденное в его кельи в запечатанном конверте духовное завещание старца. В нем преподобный прежде всего воздавал хвалу Господу Богу за все Его благодеяния к себе в продолжение своей долголетней жизни; затем, выразив всю свою надежду на воскресение и жизнь вечную, утешал учеников, прощался с ними, благодарил всех еще живых благодетелей и, наконец, объявлял, что имения у него никакого не осталось.
Скитские иноки на своих руках вынесли из храма тело старца и положили в каменном склепе, приготовленном на самой горе, глубиной не более метра. Поверх склепа они поставили деревянную гробницу, на которой сделали надлежащую надпись.
С самого дня погребения почитателями преподобного на его могиле стали во множестве совершаться панихиды, так что через некоторое время старанием учеников блаженного старца над гробницей была поставлена часовня и на надгробной доске изображен лик преподобного.
В 2000 году преподобный Иов был прославлен Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви для общецерковного почитания. Его честные мощи покоятся ныне в храме в честь Воскресения Христова Голгофо–Распятского скита Спасо— Преображенской Соловецкой обители. Память ему совершается:
— 6/19 марта; 29 мая / 11 июня;
— в Соборе Соловецких святых — 9/22 августа;
— в Соборе Новгородских святых — 3-я Неделя по Пятидесятнице.
Некоторые чудесные случаи, совершенные Богом по молитве преподобного иеросхимонаха Иисуса
Однажды ночью к старцу пробрались воры, не зная, что у него нечего было похищать. Притаившись у кельи, они дожидались, когда преподобный уйдет в храм к утреннему богослужению. Старец еще не спал и стоял на обычном правиле. Он прозрел их намерение и обратился ко Господу: «Боже, пошли сон рабам Твоим, утрудившимся в суетном угождении врагу». Молитва была услышана, и незваные посетители проспали у келии старца беспросыпно пять дней и пять ночей, пока сам преподобный, при— шедши с братией, не разбудил их словами: «Доколе стережете всуе? Подите в домы свои». Пробудившись, они встали, но идти не могли, потому что немало времени пробыли без пищи. Старец накормил их и отпустил.
