Фома Аквинский - Сумма теологии. Том IX
С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что тщеславие является смертным грехом. В самом деле, вечной награды можно лишиться только по причине смертного греха. Но тщеславие лишает вечной награды, в связи с чем читаем: «Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас,– иначе не будет вам награды от Отца вашего небесного» (Мф. 6:1). Следовательно, тщеславие является смертным грехом.
Возражение 2. Далее, всякий, усваивающий себе то, что приличествует одному только Богу, совершает смертный грех. Но из желания тщетной славы человек усваивает себе то, что приличествует только Богу. Так, [в Писании] сказано: «Я… не дам славы Моей иному» (Ис. 42:8); и ещё: «Единому… Богу – честь и слава» (1 Тим. 1:17). Следовательно, тщеславие является смертным грехом.
Возражение 3. Далее, грех, который наиболее опасен и пагубен, явно является смертным. Но тщеславие как раз и есть такой грех. Так, в своей глоссе на слова [Писания]: «Богу, испытующему сердца наши» (1 Фес. 2:4), Августин говорит: «Пока человек не восстанет против любви к человеческой славе, он не почувствует её губительной власти, поскольку хотя и легко быть равнодушным к хвалам при их отсутствии, однако трудно не получать от них удовольствия, когда они налицо». И Златоуст, в свою очередь, говорит, что «тщеславие выступает как тать и исподволь лишает нас всего нашего внутреннего имения»[124]. Следовательно, тщеславие является смертным грехом.
Этому противоречит следующее: Златоуст говорит, что «в то время как другие пороки гнездятся в слугах дьявола, тщеславие находит себе место даже в слугах Христа». Но в последнем случае речь не идёт о каком-либо смертном грехе. Следовательно, тщеславие не является смертным грехом.
Отвечаю: как уже было сказано (24, 12; 110, 4; 112, 2), грех является смертным по причине того, что он противен любви к горнему. Затем, сам по себе грех тщеславия, похоже, не противен горней любви в том, что касается любви к ближнему, тогда как в том, что касается любви к Богу, он может быть противен горней любви двояко. Во-первых, со стороны материи, которой хвалятся, как, например, когда кто-либо хвалится чем-то ложным, что противно тому почитанию, которое мы должны воздавать Богу, согласно сказанному [в Писании]: «Вознеслось сердце твоё, и ты говоришь: "Я – «бог»" (Иез. 28:2); и ещё: «Что ты имеешь, чего бы не получил,– а если получил, что хвалишься, как будто не получил?» (1 Кор. 4:7). Или же когда человек предпочитает Богу преходящее благо, которым хвалится, ибо и это запрещено: «Да не хвалится мудрый мудростью своею, да не хвалится сильный силою своею, да не хвалится богатый богатством своим; но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня» (Иер. 9:23-24). Или же когда человек предпочитает свидетельство человека свидетельству Бога, в связи с чем в осуждение некоторым сказано: «Ибо возлюбили больше славу человеческую, нежели славу Божию» (Ин. 12:43).
Во-вторых, тщеславие может быть противным горней любви со стороны того, кто хвалится, когда в своём стремлении к славе он видит свою конечную цель, определяя все, в том числе и добродетельные дела, к тому, чтобы её обрести, и не удерживаясь при этом даже от делания того, что противно Богу. В указанном смысле оно является смертным грехом. Поэтому Августин говорит, что «этот пророк», то есть любовь к человеческой похвале, «становится враждебным благочестивой вере, когда страсть к славе бывает в сердце сильнее страха или любви Божией, как говорил Господь: "Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищете?" (Ин. 5:44)»[125].
Однако если любовь к человеческой славе, пусть даже и тщетной, не противостоит любви к горнему ни со стороны материи похвальбы, ни со стороны намерения ищущего славы, то тогда она является не смертным, а простительным грехом.
Ответ на возражение 1. Никто не может заслужить жизнь вечную посредством греха, и потому добродетельный поступок не заслуживает вечной жизни, если он совершается ради тщеславия, причём даже в том случае, когда это тщеславие не является смертным грехом. С другой стороны, если человек лишается вечной награды не просто по причине акта, а именно из-за тщеславия, то в таком случае тщеславие является смертным грехом.
Ответ на возражение 2. Не всякий жаждущий тщетной славы стремится к тому превосходству, которое приличествует одному только Богу. Ведь приличествующая Богу слава отличается от славы добродетельного или богатого человека.
Ответ на возражение 3. Тщеславие считается опасным грехом не столько по причине собственной тяжкости, сколько потому, что оно склоняет к тяжким грехам в той мере, в какой делает человека превозносящимся и излишне самонадеянным, чем постепенно располагает человека к утрате внутренних благ.
Раздел 4. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ТЩЕСЛАВИЕ ГЛАВНЫМ ПОРОКОМ?
С четвёртым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что тщеславие не является главным пороком. В самом деле, порок, который всегда является следствием другого порока, не может являться главным. Но тщеславие всегда является следствием гордыни. Следовательно, тщеславие не является главным пороком.
Возражение 2. Далее, честь, похоже, предпочтительней последующей ей славы. Но честолюбие, каковое суть неупорядоченное желание чести, не является главным пороком. Следовательно, не является таковым и тщеславие.
Возражение 3. Далее, главный порок занимает некоторое особое положение. Но тщеславие, похоже, не занимает никакого особого положения ни как грех, поскольку не всегда является смертным грехом, ни как желаемое благо, поскольку человеческая слава уж слишком явно преходяща и находится вне человека. Следовательно, тщеславие не является главным пороком.
Этому противоречит следующее: Григорий считает тщеславие одним из семи главных пороков[126].
Отвечаю: существует два перечня главных пороков. Так, те, которые одним из них полагают гордыню, отказываются признавать тщеславие одним из главных пороков. Однако Григорий считает гордыню царицей [и матерью] всех пороков, а тщеславие, которое является прямым следствием гордыни, главным пороком, и небезосновательно. В самом деле, гордыня, как мы покажем ниже (152, 1), означает неупорядоченное желание превосходства. Но всякий, желающий то или иное благо, желает его ради некоторого совершенства и превосходства, и потому цель каждого порока определена к цели гордыни, вследствие чего этот порок, похоже, играет роль своего рода каузальной связи с другими пороками и его не до́лжно причислять к тем особым началам пороков, которые известны под именем главных пороков. Затем, из тех благ, посредством которых человек добивается чести, более всех остальных, похоже, этому способствует слава, поскольку она означает проявление благих человеческих качеств, а благо естественным образом любят и почитают все. Таким образом, подобно тому, как посредством славы пред лицом Божиим человек обретает честь в том, что касается божественного, точно так же посредством славы во мнении людей он обретает превосходство в том, что касается человеческого. Поэтому слава ввиду её близости к превосходству, которого люди желают более всего, сама по себе крайне желанна. И коль скоро многие пороки возникают из неупорядоченного желания славы, тщеславие является главным пороком.
Ответ на возражение 1. Ничто не препятствует тому, чтобы главный порок был следствием гордыни, поскольку, как уже было сказано, гордыня является царицей и матерью всех пороков.
Ответ на возражение 2. Честь и хвала, как было показано выше (2), являются причинами славы, из которых она следует, и потому слава соотносится с ними как их цель. В самом деле, человек любит почести и похвалы потому, что рассчитывает с их помощью обрести некоторую славу в знании других.
Ответ на возражение 3. Тщеславие в силу вышеприведённой причины занимает особое положение под аспектом желанности, что является достаточным для того, чтобы считать его главным пороком. И при этом главный порок не обязательно должен всегда быть смертным грехом. В самом деле, смертный грех может являться следствием греха простительного, располагающего человека [к смертному греху].
Раздел 5. ПРАВИЛЬНО ЛИ ОПРЕДЕЛЕНЫ ДОЧЕРИ ТЩЕСЛАВИЯ, А ИМЕННО НЕПОВИНОВЕНИЕ, ХВАСТОВСТВО, ПРИТВОРСТВО, СПОР, УПРЯМСТВО, РАЗНОГЛАСИЕ И ТЯГА К НОВОВВЕДЕНИЯМ?
