Святитель Григорий Палама - СВЯТИТЕЛЬ ГРИГОРИЙ ПАЛАМА. БЕСЕДЫ (ОМИЛИИ).
Итак, поскольку дурные страсти и мир греха не могут совершенно быть далекими от нас, ни разумное действие производиться в наших душах, если только мы не будем в созерцании Бога, то посему и сие созерцание, распинающее миру удостоенных его, также является тайной Креста. Так и при Моисее оное созерцание горящей купины, являло тайну Креста, большую и более совершенную, чем та, которая была в призвании Авраама. Значит ли из этого, что Моисей был более совершенно посвящен в тайну Креста, чем — Авраам? Да и каким доводом мог бы кто подкрепить такое утверждение? — Ибо (надлежит знать) что тогда, когда Авраам был призван, в самом факте призвания еще он не был посвящен в эту третью тайну Креста, т. е. — созерцание, но это имело место позднее, после оного призвания, и не раз и не два, но часто, хотя у нас и не имеется достаточно времени, чтобы поведать обо всем. Напомню же вам (только) оное, чудеснее иных, созерцание, когда он явно узрел Единого Триипостасного Бога, Который еще не был возвещен в Троице. Ибо говорится: «Явися ему Бог у дуба Мамврийскаго и воззрев, виде, и се Трие Мужи, и притече в сретение Им» (Быт. 18:1). Вот, явившегося Единого Бога он видел в Трех Лицах». Посему говорится: «Явился ему Бог, и се Трие Мужи», и затем, подбежав навстречу к Ним, он беседует как бы с Одним, говоря: «Господи, аще обретох благодать пред Тобою, не мини раба Твоего». И они, вот, Три, как Один сущие, беседуют с ним. Ибо говорится: «Рече к нему: где Сарра жена твоя? Возвращаяся прииду к тебе во время сие в часы, и родит сына Сарра жена твоя». Когда же Сарра, услышав, засмеялась — «рече Господь: что яко разсмеяся Сарра жена твоя?» — Вот, Единый Бог — и Три Ипостаси, и Три Ипостаси — и Единый Бог; ибо говорится: «Рече Господь».
И таким образом на Аврааме совершилась тайна Креста. Исаак же сам собою был образом Пригвожденного, быв послушен своему отцу даже до смерти, как и — Христос (Богу Отцу); и данный вместо него овен, предзнаменовал Агнца Божияго, данного ради нас на заклание; и чаща, в которой овен запутался рогами, была тайной образа Креста, почему и называется «Чащей Савек», т. е. «Чащей Оставления» [23], как и Крест именуется «Спасительным Древом». И на Иакове сыне Исаака совершилась тайна и образ Креста: ибо посредством древа и воды умножилось ему стадо. Ибо то дерево прообразовало Крестное Древо, а та вода — божественное Крещение, которое в себе заключает тайну Креста: «В смерть Христову крестихомся» (Рим. 6:3), говорит Апостол. И Христос Древом и Водою, т. е. Крестом и Крещением умножил Себе на земле словесную паству. Но и еще отчетливее Иаков явил образ Креста: когда поклонился краю жезла и когда благословлял внуков, положив руки крест на крест. К тому же, будучи от начала до конца послушен родителям и посему возлюблен и благословен, и вследствие этого ненавистен для Исава, он таким образом всякое искушение доблестно перенося, в течение своей жизни имел совершаемую тайну креста. Посему Бог и сказал: «Возлюбих Иакова, Исава же возненавидех» (Мал. 1:2).
Нечто подобное и среди нас имеет место, братие. Ибо подчиняющий себя духовным отцам, согласно реченной апостольской заповеди: «Чада послушайте своих родителей» (Еф. 6:1), тот, — как по своему послушанию подобный возлюбленному Сыну Божию, и сам бывает возлюблен Богом; непослушный же, как чуждый подобия в отношении Возлюбленного Сына, и Богом ненавидим бывает. И как сбывающееся не только в отношении Иакова и Исава, но и всегда и среди всех, Премудрый Соломон, являя это, говорит: «Сын послушный будет в жизнь, непослушный же — в погибель».
Но разве сын послушания Иаков к тому же не в большую был посвящен тайну Креста, именно — в созерцание, благодаря чему человек более совершенно распинается и умирает греху, и живет для добродетели? — Да! Ибо сам он свидетельствует о себе и относительно Богосозерцания и спасения: — «Видех бо Бога», говорит, «лицем к лицу, и спасеся душа моя» (Быт. 32:30). «Где — те, которые, находясь в нашей среде, обнаруживают пустой и неправославный образ мыслей? — Пусть они выслушают, что Иаков видел лице Божие, и не только не лишился, вследствие сего, жизни, но, как сам он говорит, еще и «спасеся», хотя Сам Бог говорит: «Никтоже узрит лице Мое, и жив будет» (Исх. 33:20). Так что же, быть может, есть два Бога: Один, имеющий лице, подлежащее видению Святых; Другой же — имеющий лице, превосходящее всякую возможность видения? — Прочь, такой абсурд! — Но (это надо понимать в том смысле, что) зримое лице Божие есть не иное что, как божественная благодать и действие являемое на достойных. А то лице, которое отнюдь не может подлежать зрению, надлежит разуметь в том понятии, когда имеется ввиду превосходящее всякое описание и видение естество Божие: потому что никто, как написано, Бога в лице и в естестве и не видел и не возвестил.
Итак, созерцание в Боге и божественная тайна Креста не только отгоняет от души дурные страсти и производящих их демонов, но и опровергает ложные мнения и их проводителей и изгоняет их из оград Священной Христовой Церкви, в недрах которой находясь, нам отрадно ныне праздновать и разъяснять божественную благодать и действие Креста, совершаемый на Праотцах еще до явления Креста в мир.
Итак, как на Аврааме совершалась тайна Креста, сын же его сам стал прообразом Того, Который был впоследствии распят; так и, опять, тайна Креста совершалась во всей жизни Иакова. Иосиф же сын Иакова, сам был прообразом и тайной имевшего впоследствии быть распятым — Богочеловека Слова: ибо и он (Иосиф), вследствие зависти, был веден на заклание, и то — от сродников по плоти, ради которых он был послан к ним отцом, как и Христос затем. Если же Иосиф не оказался убитым, но был продан, то тут нет ничего удивительного, ибо и Исаак не оказался заклан: ибо не сами по себе они представляли действительность, но были лишь образами грядущей действительности. Но, быть может, долженствует и на них видеть сугубую тайну двух природ Иисуса: то, что они были ведомы на убиение, этим они предъизобразили Страсти по плоти Богочеловека; а то, что они отнюдь не пострадали — этим предъизобразили бесстрастие Божества. Это же самое можно обнаружить и в отношении Иакова и Авраама: потому что если они и перетерпели искушения, однако победили, что ясно было написано и в отношении ко Христу. Итак, из тех четырех, которые в добродетели и благочестии прославились прежде Закона, двое, именно — Авраам и Иаков, изведали тайну Креста в делах, имеющих отношение к их жизни; а двое других, именно — Исаак и Иосиф сами собою чудесным образом предъизобразили тайну Креста. Что же затем и Моисей, первый приявший от Бога Закон и передавший его другим, не посредством ли дерева и воды, еще до Закона, сам оказался спасен, когда, будучи вложен в ящик, был отдан струям Нила, а затем и сам древом и водою спас Израильский народ: древом предъизобразив Крест, водою же — божественное Крещение? Как и Павел, ведатель таин, еще яснее возвещает, что — «вси в Моисея крестишася во облаце» (1 Кор. 10:2). И прежде моря и оного жезла (рассекшего море), он свидетельствует о нем, что он добровольно воспринял Крест Христов: «Ибо большее богатство» — говорит — «вменив египетских сокровищ поношение Христово» (Мф. 11:26). Поношение же Христово со стороны неразумных есть Крест, как, опять, сам Павел говорит о Христе, что Он «претерпел Крест, о срамоте нерадив» (Мф. 12:2). Предшествуя же Христу, Моисей и сам весьма ясно предъизобразил Его и образ Креста и спасение благодаря этому образу: ибо прямо поставив жезл, он простер на нем свои руки, и так по образу Креста представив себя на жезле, он совершенно обратил в бегство Амалика. Также и медную змею, поставив на знамени наискось и таким способом всенародно воздвигнув образ Креста, он велел ужаленным среди иудеев взирать на него, как бы на Самого Спасителя, и так излечил укусы змей.
Не достанет же мне времени поведать об Иисусе (Навине) и бывших после него: Судиях и Пророках, о Давиде и бывших после него [24], которые при действии тайны Креста, сдерживали реки, останавливали солнце, разоряли нечестивые города, одерживали победы в войне, прогоняли полки чужих, избежали уст меча, угашали силу огня, заграждали уста львов, побеждали царей, испепеляли пятидесятиначальников, воскрешали мертвых, словом замыкали небеса и снова разрешали, делали облака на небе нерождающими дождь и затем — плодотворящими; ибо если Павел и говорит, что все это совершила вера, однако — сила веры во спасение: почему и все возможно верующему. Вот, этим–то, конечно, и является Крест Христов для верующих. — «Слово крестное», снова сказать устами Павла, — «погибающим юродство есть, а спасаемым нам сила Божия есть» (1 Кор. 1:18). Но дабы мы допустили включение в число спасаемых силою крестною и всех тех, которые были в ветхозаветное время прежде Закона и под Законом, не Сам ли Христос, чрез Которого и в Котором все, сказал прежде наступления Креста: «Иже не примет креста своего, и в след Мене грядет, несть Мене достоин» (Мф. 10:38)? Видите, как и до того; как Кресту было суждено водрузиться, Крест уже был спасающим? Также и тогда, когда Господь открыто предрек Ученикам Свое страдание и смерть чрез крест, Петр же, слушая, не сдержался, но, ведая, что это в Его власти, взмолился, говоря: «Милосерд Ты Господи: не имать быти Тебе сие» (Мф. 16:22), тогда Господь запретил ему, как мыслящему относительно Него «яже суть человеческая, а не Божия»; призвав же народ вместе с Учениками Своими, сказал им: «Иже хощет по Мне ити, да отвержется, и возмет крест свой, и по Мне грядет. Иже бо аще хощет душу свою спасти, погубить ю: а иже погубит душу свою Мене ради и Евангелия, той спасет ю» (Мк. 8:34–35). Посему Он призывает вместе с Учениками и народ, и тогда свидетельствует и возвещает оные великие и превосходящие естество и воистину не человеческие, но Божеские мысли, дабы явить; что это требуется не только от избранных Учеников Его, но и от всякого верующего в Него. Следовать же Христу означает — жить по Евангелию Его, проявляя всякую добродетель и благочестие; желающий же следовать Ему, должен отвергнуть себя и взять крест свой и уже более не щадить себя, если призовет время, но быть готовым и на позорную смерть ради добродетели и истины божественных догматов. Но если отвергнуть себя и предать на крайнее бесчестие и смерть — велико и выше естества, однако это не несправедливо: потому, что и земные цари не удостаивают ли следовать за собою, и особенно тогда, когда идут на войну, лишь тех только, которые готовы умереть за них? — Так что же удивительного, если и Царь Небесный, согласно обетованию [25] обитав на земле ради борьбы против общего врага человеческого рода, ищет, чтобы именно такого рода люди следовали за Ним. Но земные цари не могут вернуть жизнь убитым на войне, ни даже приблизительно наградить тех, которые положили свою жизнь за них. Ибо что получит от них тот, кого уже нет в жизни? Но и им, если случится положить жизнь свою за Благочестивых (Царей), есть упование о Господе. Тем же, которые в следовании Ему, подвергли свою жизнь опасности, Господь воздает жизнь вечную.
