Арчака - Образы Будущего. Размышления об откровении Шри Ауробиндо и Матери
Внутренний Свет и безмолвие станут, таким образом, неотъемлемыми естественными качествами новых созданий, качествами, которые позволят им постоянно расширять свое сознание и освободиться от всего личного, от своего человеческого «я». Когда победа над эго одержана полностью, так что в существе не осталось и малейших его признаков, это непременно оказывает свое воздействие на все бытие существа, вплоть до периферийных его зон. Мы полагаем, что эго ограничивается только тем, что составляет сознательную, а также подсознательную часть нашей индивидуальности. Но в действительности оно гораздо объемнее и как раз поэтому так трудно избавиться от него.
Ибо существует не только эго, управляющее нашими мыслями, ощущениями и эмоциями, нашим телом, но и более утонченные и мощные ипостаси эго, например семейное эго, социальное, национальное, эго, обусловленное временем и средой, эго религиозное или политическое. Все эти типы эго, существующие благодаря современному состоянию и жизнедеятельности человеческого мозга и человеческого мышления, должны быть упразднены в результате более высокого развития сознания. Ибо можно говорить об эго еще больших масштабов, например о земном эго, основу которого составляет чувство принадлежности именно к этой планете. Можно продолжить ряд и дальше: эго, обусловленное принадлежностью к «собственной» солнечной системе, к «собственной» галактике – Млечному Пути, к космосу в том виде, как мы воспринимаем его. Всякое эго, независимо от его масштабов, это свой особый мир со своими законами, которые защищают нас и содействуют нашему развитию и которые мы должны – рискуя потерять все то, что составляло наше «я» – бесстрашно переступить, если хотим просветлить все многочисленные пласты своего существа, чтобы Сверхличное Начало, превосходящее всю иерархию эго-миров и соответствующих состояний существа, засияло в нас.
Каким бы высоким ни было духовное состояние прежних мудрецов, пророков, аватаров, среди них нет ни одного, кому бы удалось полностью вырваться за барьеры, выставленные нам тайной, определяющей нашу жизнь на всех уровнях проявленного бытия. То, что эти великие всем своим существом были слиты, безраздельно связаны, едины с Единым, – в том нет никаких сомнений. Об этом свидетельствуют их учения. Так же не вызывает сомнений и то, что в неких предощущениях им было дано прикоснуться к природе божественного «Не-Я», имперсонального аспекта божественного бытия. При этом очевидно что как во внешней своей жизни, так до некоторой степени и во внутренней они не избавились от эго, продолжая оставаться такими же, как и мы, людьми, жить, как мы, и в той же вселенной, что и мы. Каким бы духовным величием они ни обладали, в какой бы мере им ни удалось бы преодолеть в себе все личное, они все же оставались земными созданиями, их жизнь подчинялась и ритмам и устройству вселенной – такой, как она воспринимается нашим эго.
Вместе с тем, с давних времен у нас сохранились яркие свидетельства о таком устройстве космоса, где он предстает в совершенно ином свете. Риши Вед, например, говорят о трех ипостасях проявленного мира – Истине, Праведности, Бесконечности. Св. Иоанн Богослов, в своем Откровении, пророчествует о новых Небесах и новой Земле в будущем, когда не будет нужды ни в светильнике, ни в свете солнечном для освещения (Откр. 21, 23; 22, 5 – прим. пер.). В наши дни Шри Ауробиндо дал, наконец, подлинное истолкование как обычного, так и пророческого видения мира и провозгласил неизбежность рождения нового существа во вселенной. Он даже сумел войти в сообщение с основополагающим принципом иного мира, являвшегося духовному взору наших провидцев, и низвести его в пределы нашего мира. Начиная с этого времени, опираясь на его опыт и Силу, которую он назвал Супраментальной, мы входим в особое измерение космического Бытия, где все постепенно подвергается преобразованиям: и мы сами, и наше непосредственное окружение, и само звездное царство.
Это полное и радикальное преобразование сознания, о котором он поведал нам, является конечной целью его учения и, в действительности, становится очевидным лишь для тех, кто умеет внутренним взором различить за его словами видение; ибо чтобы понять, нужно увидеть. А понять нужно прежде всего то, что речь идет не только о преобразовании человеческого рода в новый вид существ, но и о преобразовании всей вселенной в некий супракосмический мир, в котором осуществятся предсказания Вед и пророчества Иоанна Богослова и в котором восприятие его подлинных обитателей – свободное, естественное, неизменное – будет основано на полном уничтожении эго на всех планах бытия. Этим существам, чье видение будет простираться за пределы вселенной, будет чуждо даже само чувство принадлежности к ней уже при самом их появлении на свет.
Неизбежность совместных изменений космоса в целом и человеческого сознания предполагает наличие естественного процесса высшей Природы, методичному поступательному развитию, которого, как и достижению его результатов, воспрепятствовать невозможно. Мы в состоянии предвидеть стадии этого процесса, но ни насладиться их плодами раньше, чем они будут достигнуты, ни ускорить их приближение мы не силах. Многое должно измениться в человеческом сознании, прежде чем будет полностью и окончательно преобразовано связанное с ним чувственное восприятие. Независимая от тела организация сознания является, в сущности, лишь первым шагом на пути к такому восприятию окружающего мира, для которого будет прозрачна сущность всякой вещи и всякого явления в нем и которое в настоящее время представляется просто немыслимым.
Обладая такими качествами, новые существа начнут писать следующую главу нашей истории, они примут участие в устранении таких ограничений нашего современного бытия, о которых мы и не подозреваем. И в первую очередь потому, что они будут совершенно лишены эго. Точнее, если изначально эго и будет присутствовать у них, постепенно они избавятся от него и к тому времени (перед этим, возможно, пройдет не один век) наша вселенная станет совсем иным миром со своими, совершенно отличными от нынешних, законами.
Самый первый пласт эго, который будет устранен новыми существами, – не индивидуального происхождения и обусловлен существованием такого института нашей жизни, как современная семья. Они освободятся от эго с неизбежностью, поскольку это будет продиктовано самим устройством их головного мозга, которое позволит их сознанию функционировать вне их телесной оболочки (а стало быть, не ощущать бремени витальной и ментальной составляющих существа) и станет их главным отличием от родителей. Все изменения не произойдут, разумеется, в один миг. Наши привычки, образовавшихся вследствие самого факта существования семьи, слишком глубоко укоренились в нас, чтобы с ними можно было бы покончить одним духом. Разрушение старых устоявшихся стереотипов произойдет естественным образом, наша психика будет меняться, по мере того как мы будем понимать значение появления новых существ и роста их численности. Причем изменения, о которых идет речь, будут происходить не потому, что так решат эти новые создания. Они не станут ради собственных целей, диктовать нам свои условия. Сам образ их существования, хотя они и вышли из нашей среды, будет разительно отличаться от нашего, что неминуемо и притом совершенно естественно приведет к созданию нового типа отношений между родителями и детьми, а это, в свою очередь, окажет огромное влияние на жизнедеятельность более широкого, чем семья, коллектива – то есть всего человеческого сообщества в самых разных областях его деятельности, начиная с организации обучения и заканчивая ведением политических дел.
Само собой разумеется, что новая система воспитания и образования, равно как и новый тип политического устройства общества, должны появиться с неизбежностью. И в самом деле, можем ли мы заниматься воспитанием и обучением существ, во всем превосходящих нас с самого своего появления на свет, и тем более управлять ими? Можно ли представить себе кроманьонца в роли наставника и руководителя Моисея или Будды? А ведь разница между кроманьонцами – этими первыми на нашей планете мореплавателями, астрономами, художниками, жившими сорок тысяч лет назад, – и нами не столь велика, как между нами и существами будущего, поскольку мозг этих последних будет функционировать совершенно иначе, чем у нас, в то время как наш работает в точности так же, как у кроманьонца.
В действительности, все будет определяться условиями жизни на планете, при которых начнут появляться первенцы новой расы, численностью их первого поколения, а также тем, как мы узнаем об их присутствии, сколько внимания уделим этому событию. Кроме того, нужно учитывать, что мы не знаем будет ли их появление сопровождаться какой-либо катастрофой планетарного масштаба (как это всегда было в прошлом, когда Природа производила на свет очередной новый вид живых существ), ждет ли нас некий естественный катаклизм, от которого у нас не найдется защиты или какое-либо великое потрясение, которое разрушит полмира.
