Мильхар - Прогрессивный сатанизм. Том 2
Но скорее всего – никакой борьбы не было. Просто человечество заселило весь земной шар, и возник вопрос: а что дальше? Более того: экологическая ниша стала тесной, возникла конкуренция между племенами за продуктивную территорию. И вместо прежнего стремления к увеличению количества людей потребовалось повысить их качество. Люди заметили, что качество потомства больше зависит от мужчины, чем от женщины. Дальнейшее легко выводится логическим путем: 1) низведение женщины до роли собственности мужчины (вдруг она поебется с каким-нибудь некачественным и родит от него какого-нибудь урода – а все подумают, что это от меня такие рождаются); 2) ревность (неужели он более качественный, чем я???); 3) многоженство (если я такой самый качественный – почему бы мне нескольких жен не поиметь?); 4) гомофобия (качественные мужчины ебут женщин, а не друг друга); 5) психологические и психосоматические проблемы (сосед всегда кажется более качественным…).
Казалось бы: ну и что в этом плохого? Идет естественный отбор, сильнейшие оставляют больше потомства. Но дело в том, что внутривидовая борьба, в отличие от межвидовой, дает улучшение качества вида только на короткое время (впоследствии оно снижается из-за обеднения генофонда), и одновременно ухудшает его приспособляемость к изменению среды обитания. А человек тем и отличается от животных, что он свою среду обитания сам постоянно изменяет – причем гораздо быстрее, чем это могут сделать природные процессы.
Отсюда и пошло вечное противостояние между прогрессистами и консерваторами по поводу морали. Мораль патриархата приемлема только тогда, когда условия обитания человека не меняются в течение длительного времени (поэтому и сохраняется она прежде всего в глухих деревнях). А изменение условий обитания человека требует как минимум изменения морали, а возможно – и полного отказа от нее. Поэтому наиболее "аморальны" жители крупных городов: там среда обитания меняется быстрее всего.
Обратите внимание: мораль патриархата предписывает делать то же самое, к чему зовет и стадный инстинкт. Это неудивительно: инстинкты направлены как раз на то, чтобы обеспечить наилучшее выживание вида на ограниченной территории в неизменных условиях. Возможно постепенное изменение рангов стадной иерархии под влиянием изменения условий обитания, но этот механизм инерционен и в полной мере работает только тогда, когда условия меняются постепенно, в течение жизни десятков поколений. При более быстрой перемене условий жизни вид может и вымереть, если особи, имеющие полезные для новых условий качества, перемрут от голода в период изменений, не оставив потомства (т.к. неприспобленные к новым условиям высокоранговые особи отберут у них ставший вдруг дефицитным корм, по принципу "умри ты сегодня, а я завтра").
В природе имеется и другой механизм коррекции неблагоприятных изменений в результате полового отбора – хищники. Так, у фазанов высокоранговые самцы хуже летают, чем низкоранговые. Наземные хищники ловят в первую очередь плохо летающих особей, и таким образом не дают фазанам совсем разучиться летать. Но так удачно получается не всегда, и именно поэтому разучились летать страусы: не было наземных хищников, охотящихся на них. А теперь подставьте вместо фазанов и страусов человека, а вместо способности летать – интеллект, и призадумайтесь… В период матриархата человек впервые встал выше всех животных благодаря своему разуму и речи. Территория перестала быть для него ограниченной, и условия по мере расселения переставали быть неизменными. Поэтому стадный инстинкт уже не был столь нужным, и, видимо, именно в это время он начал в человеке ослабевать.
Необходимость совершать опасные переходы в неизвестные земли и в считанные дни приспосабливаться к новым условиям привела к осознанию ценности интеллекта.
Когда человек заселил все пригодные для жизни земли, возникла совершенно иная ситуация. Территория снова стала ограниченной, и условия снова стали неизменными.
Стала актуальной борьба групп людей за территорию, а именно этой цели служит стадный инстинкт. Но он, видимо, успел в человеке за время матриархата достаточно ослабеть, и именно поэтому потребовалась мораль, диктующая следовать стадному инстинкту.
Homo потому и называется Sapiens, что лучшие представители этого вида способны разобраться в любой ситуации своим умом, а не следуя природным или общественным шаблонам. Но наиболее неинтеллектуальным представителям народа, которые неспособны просчитать последствия своих действий, мораль действительно необходима. И всякая мораль отражает оптимальный для общества способ существования не блещущих интеллектом людей в какое-то время в каком-то месте. В зависимости от особенностей времени и места в морали могут быть различия.
Так, не случайно все антисексуальные догмы пришли с Ближнего Востока. Именно там в первые века до н.э. был наибольший всплеск венерических заболеваний. Есть даже гипотеза, что многоженство у арабов (а от них – и у всех мусульман) пошло от того, что здоровых мужчин, способных зачать потомство, среди них было меньше половины. Требование девственности от невесты тоже не случайно: это – гарантия, что у нее венерических заболеваний нет.
Кроме того, Ближний Восток – пересечение важнейших торговых путей, поэтому торговля всегда была одним из основных занятий его жителей. Отсюда возникла и привычка подходить ко всему с коммерческих позиций. В том числе – и к сексуальным отношениям. Именно на Ближнем Востоке наиболее выражено отношение к женщине как к собственности мужчины. Древневавилонские тексты при описании военных трофеев наряду с золотом и другими драгоценностями упоминают также женщин. Персы, завоевав Вавилон, тоже взяли в плен всех молодых девушек из города (40 тыс.).
На Ближнем Востоке с глубокой древности и до сравнительно недавних времен было распространено рабство, в том числе – рабыни для удовлетворения сексуальных запросов мужчин. Всякая мораль распространялась только на свободных людей; по отношению к рабам допускалось нарушать любые обычаи и религиозные предписания (больного раба можно было и убить, а при покупке рабов обращали большое внимание на состояние их здоровья). Проституция и публичные дома в современном виде также впервые появились в Вавилоне. В других языческих культурах в это время существовали жрицы любви, которых нельзя назвать проститутками в нашем понимании этого слова: они были действительно жрицами, а совокупление с ними считалось религиозным обрядом.
Мораль древних славян, германцев и кельтов, которой восхищаются некоторые современные неоязыческие авторы, была в значительной степени патриархальной. Во многом это объясняется не очень благоприятными климатическии условиями Северной Европы, в результате чего небольшое по численности племя для своего выживания должно было удерживать и оборонять от соседей довольно обширную территорию.
Отсюда возникли стереотипы: мужчина – воин, женщина – домашняя хозяйка, которые не так уж далеки от тогдашней реальности.
Поскольку мужчины в большом количестве гибли в бою, а женщины в одиночку вели все хозяйство, включая работы в поле (из-за чего они не могли себе позволить рожать детей слишком часто), то воспроизводство населения было для древних народов Северной Европы довольно серьезной проблемой. Поэтому многое в их культуре и морали было нацелено на поощрение рождения детей.
Так, большое значение придавалось тому, чтобы брак заключался по любви; считалось, что в этом случае в семье будет больше детей. Хотя мораль требовала супружеской верности, но девственность до брака не была обязательной. Наоборот, для молодежи поощрялась свободная сексуальная жизнь, чтобы будущие супруги могли заранее убедиться в том, что они и в этом отношении совместимы. К бисексуальности отношение было достаточно спокойным, а вот "чистый" гомосексуализм строго осуждался – скорее всего, не по инстинктивным, а по чисто прагматическим соображениям: отказ произвести на свет потомство наносил ущерб всему племени. Именно интересы племени и его выживания в борьбе с соседями мораль славян, германцев и кельтов ставила выше всего. Неудивительно, что в наше время эту мораль пропагандируют именно националисты различного толка.
Неожиданно сходной с моралью североевропейских народов оказывается мораль африканцев. Хотя климатические условия в Африке совсем другие, но благоприятный климат породил чрезвычайно высокую плотность населения при невозможности куда-либо переселиться (мореплавание африканцы так и не развили, а сухопутные направления закрывали Сахара и более развитые цивилизации Египта и Карфагена). В результате, проблемы перед африканцами стоят те же: выживание племени в условиях постоянных войн с соседями и чрезвычайно больших военных потерь.
