Реймонд Френц - В поисках христианской свободы
Но спросите вы: «Как мы узнаем друг друга?». Мы ответим: «Как мы можем не знать друг друга, если дух Господина нашего явлен в слове и деле, поступках и взглядах?» Живая вера, непритворная любовь, долготерпеливая кротость, детская простота, наряду с упорством в стремлении к зрелости, позволяют распознать сынов Божьих, а земной список нам не нужен, ибо имена всех таковых записаны в книге жизни у Агнца.
Согласно этой «Сторожевой башне», истинное собрание Христа отличалось от всех существовавших религиозных организаций, членство в которых требует принятия ряда конкретных, свойственных той или иной церкви, учений. Религиозные руководители встречались на своих конференциях и разрабатывали правила, обязательные для всех членов той или иной организации — тем самым они «заняли места Иисуса, истинного главы церкви, и Святого Духа, открывающего всякую истину». Издатели «Сторожевой башни» заявили о возвращении к «первоначальной простоте» раннего христианского собрания, организация которого была духовной; законом для которого была любовь, а правительством которого была воля сказавшего: «Если любите меня, соблюдите мои заповеди». По словам «Сторожевой башни», они были связаны друг с другом не организационными узами или человеческими традициями, но «узами любви и общего интереса». Через год, в 1882 году, эта позиция была еще раз подтверждена: у группы не было «ограды» из вероучений, за которую членам было нельзя выходить. С человеком не переставали общаться, если он не поддерживал всей совокупности учений. В то время у этих верующих не было какого–либо конкретного названия, они называли друг друга просто исследователями Библии. Вот что они тогда говорили:
Вопр. Пожалуйста, сообщите, каким именем вы именуетесь? Что у вас за деноминация?
Отв. Мы категорически не являемся очередной сектой и не признаем никакого сектантского имени, а вместе с Павлом верим (1 Кор. 3:1–4), что если кто–либо говорит «я Павлов» и «я Аполлосов», или «я баптист», или «я методист» и т.д., то этим он проявляет свои плотские наклонности, и, следовательно, сопротивляется Духу Христа. Разве Павел или Аполлос умерли за нас? Если да, то давайте назовемся их именами. Крестились ли мы в методистов, пресвитерианцев, баптистов или иные церкви и деноминации? Если да, то мы действительно являемся членами этих церквей, и должны носить их имя. Но если мы крестились в одно тело (церковь), единственным Главой которого является Иисус, тогда мы отдельные члены его тела, и единственным подобающим для нас именем было бы его имя, — по Писанию, «церковь Христова», «христиане», «церковь первенцев», и другие подобные общие названия. Еще раз мы подчеркнем: для христианского единения мы приняли только библейское основание. У нас нет символа веры (ограды), который бы связывал нас вместе или ограничивал бы наше общение с другими. Единственным стандартом нашим является Библия, единственным символом веры — ее учения. Мы понимаем, что истины из Писания открываются постепенно, а посему мы готовы изменить наш символ веры (наши убеждения, верования) сообразно с усилением света из нашего Стандарта.
Мы дружески расположены ко всем христианам, в которых можем увидеть Дух Христов, а в особенности к тем, кто считает своим стандартом одну только Библию. Посему, с нашей точки зрения, для того, чтобы называться христианами, не требуется, чтобы все имели такое же понимание, как и мы. Мы отдаем себе отчет в том, что рост в благодати и знании — процесс постепенный. Мы также не видим причин полагать, что только стражи Сиона смогут «своими глазами видеть» (Ис. 52:8), до тех пор, пока не придет совершенное, а «то, что отчасти, прекратится» (1 Кор. 13:10).
Если бы все христиане освободились от составленных ранее символов веры и изучали бы Слово Бога без предубеждений, свойственных их деноминациям, то наступило бы подлинное христианское братство и единство в истине и знании. Освободившиеся бы тогда от оков члены тела действительно бы водились Духом своего Главы, а сектантская гордость бы ушла в небытие.
Однако, не прошло много времени, как человеческое рассуждение уже предлагало более «практическое» решение. Прозвучал вопрос: разве плохо было бы для более эффективного проповедования благой вести создать «ревностную, деятельную организацию» (построенную, конечно же, «на библейских основаниях»). В «Сторожевой башне» за март 1883 года был опубликован этот вопрос, а также ответ на него:
В. «Не было бы создание ревностной, деятельной организации (или секты), построенной на библейских основаниях, самым лучшим решением для распространения настоящей благой вести? Нам нужно братство и единомыслие. В единстве сила. Не застрельщики выигрывают сражение, а дисциплинированные и сплоченные батальоны».
О. Мы понимаем, что создание видимой организации и принятие какого–нибудь конкретного названия, скорее всего, привело бы к увеличению нашей численности и сделало бы нас более респектабельными в глазах мира. Физический человек склонен считать организованную для определенной цели группу людей в большей или меньшей степени силой, поэтому он высоко ценит различные организации, из которых, слушаясь голоса нашего Господина, мы вышли. Но физический человек не может понять, как группа людей безо всякой видимой организации, может хоть чего–нибудь достигнуть. Когда они смотрят на нас, то считают нас рассеянными повсюду застрельщиками–одиночками, «странными людьми» с очень странными взглядами и надеждами, на которых не стоит обращать особого внимания.
И хотя физический человек не может увидеть нашей организации, потому что он не понимает вещей духовных, Божьих, мы надеемся, что вы видите: настоящая Церковь организована очень эффективно и находится в самом превосходном рабочем состоянии (смотрите план нашей организации в октябрьском выпуске под заголовком «Экклезия»). Апостол Павел призывает нас к единству веры и целей (Фил. 3:15, 16, Diaglott). Все, ведомые одним и тем же Духом могут придти и приходят к познанию одной и той же истины. Под руководством нашего Предводителя, все действительно освященные, сколь бы мало их ни было, и как бы далеко они не находились друг от друга, крепко объединены Духом Христовым в вере, надежде и любви, и, следуя повелению Господина, движутся едиными батальонами для достижения его целей. Никогда не забывайте, что дело Бога не зависит от численности (смотри Судей 7 в качестве примера).
Принимая во внимание эту организацию — духовную организацию — и не желая уподобляться людям этого мира, которые не могут увидеть или понять ее, мы вполне готовы к тому, чтобы нас с упреком называли странными людьми. Мы всегда отказываемся называться каким либо другим именем, кроме имени нашего Главы — христианами, и мы неустанно заявляем, что между теми, кто постоянно водится его Духом и следует открытому в его Слове примеру, не может быть разделений.
Итак, в статье показывалось: желание иметь сильную видимую организацию исходило из сугубо человеческих, плотских размышлений. Оно свойственно «физическому человеку», который стремится к численному росту, восхищается силой, присущей видимой организации с собственным отличительным названием. И именно недуховным людям было так трудно «понять, как группа людей безо всякой видимой организации может хоть чего–нибудь достигнуть». Эти исследователи Библии вновь подчеркнули: единственная организация, к которой они принадлежали — это организация духовная, «невидимая для мира». Некуда было «пойти и посмотреть», нечем было произвести впечатление на людей: ни мощной и эффективной организацией, ни собственной силой, ни имуществом или зданиями. Не организационное единство, а единство духа было провозглашено заветной целью. Людей призывали освободиться от разделений в разных деноминациях и видимых религиозных организациях. Ранние исследователи Библии не могли призывать других разделить с ними эту свободу, если бы сами ее не достигли.
Поэтому когда в «Сторожевой башне» за 1 марта 1979 года под заголовком «Современная теократическая организация» цитировался отрывок из «Сторожевой башни» за февраль 1884 года (так, словно он поддерживал современный взгляд на организацию, существующий у Свидетелей Иеговы сегодня), это только вводило читателей в заблуждение. Обратите внимание на материал, предшествующий цитате — он «помогает» слушателям понять мысль, за которую ратует автор статьи:
