Коллектив авторов - Призови имя мое
Духовное горение сердца к Господу есть любовь к Нему. Она загорается от прикосновения Господа к сердцу. Как Он весь есть любовь, то и прикосновение Его к сердцу тотчас возжигает любовь к Нему. А от любви – горение сердца к Нему. Вот это и должно быть предметом искания. Творение Иисусовой молитвы есть только орудие к тому, или лучше сказать, только труд, показывающий сильное желание души обрести Господа.
Еп. Игнатий* * *Когда сердце ваше затеплится теплотой Божией, с того времени начнется собственно внутренняя ваша переделка. Огонек тот все в вас пережжет и переплавит, иначе сказать, – все одухотворять начнет, пока совсем одухотворит. Пока не придет тот огонек, одухотворения не будет, как ни напрягайтесь на духовное. Стало быть, теперь все дело – достать огонька.
Еп. ФеофанОгонек не покажется, пока страсти в силе, хотя им и не поблажают. Страсти то же, что сырость в дровах. Сырые дрова не горят. Надо со стороны принести сухих дровишек и зажечь. Они, горя, начнут просушивать сырость и, по мере просушивания, зажигать сырые дрова. Так понемногу огонь, гоня сырость и распространяясь, обымет пламенем и все дрова положенные.
Еп. ФеофанДрова наши суть все силы души нашей и все отправления тела. Все они, пока не внимает человек себе, пропитаны сыростью – страстями, и пока страсти не изгнаны, упорно противятся огню духовному. Они проходят и в душу, и в тело, забирают и самый дух – сознание и свободу и, таким образом, господствуют над всем человеком. Как они в сговоре с бесами, то через них и бесы господствуют над человеком, мечтающим, однако же, что он сам себе господин.
Еп. Феофан* * *Не нужно еще забывать, что кроме естественной теплоты и теплоты благодатной, может быть при молитве еще и третья теплота – бесовская. О ней подробно будет сказано в другом месте, в писаниях старца схимонаха Василия, который говорит о ней в предисловиях на книги свв. Григория Синаита, Филофея Синайского и Исихия Иерусалимского.
Как наглядный пример благодатной теплоты, возникающей в сердце, я хочу привести рассказ преп. Григория Синаита о Максиме Кавсокаливите, на которого часто указывает епископ Феофан. Я передам рассказ преп. Григория Синаита о преп. Максиме Кавсокаливите полностью, как он изложен в Добротолюбии. И из него вы узнаете не только о том, как возгорелся в душе Максима благодатный огонь и появилась постоянная, самодвижная молитва Иисусова, но перед вами откроются до некоторой степени и тайны высших молитвенных состояний, которых касаться в нашей беседе мы не можем просто потому, что эта тема выше нашего духовного возраста и понимания. Но знать, что эти высшие молитвенные состояния существуют, нам полезно, чтобы мы не думали, будто все содержание молитвенной жизни исчерпывается теми молитвенными состояниями, какие мы сами переживаем.
* * *Итак, перехожу к рассказу св. Григория Синаита, помещенному в пятом томе Добротолюбия под названием: «Из жития преподобного отца нашего Максима Кавсокаливита. Об умной благодатной молитве».
«Божественный Григорий Синаит, встретив святого Максима и беседуя с ним, между прочим, спросил его: прошу тебя, отче мой честнейший скажи мне: держишь ли ты умную молитву? Тот, поникши немного главою, ответил ему: не хочу скрывать от тебя, честный отче, чуда Пресвятой Богородицы, которое было со мною. От юности моей имел я великую веру к Госпоже моей Богородице и умолял Ее со слезами, да подаст мне сию благодать умной молитвы. В один день, пришедши в храм, как имел обычай, просил я Ее о сем с безмерной теплотой сердца и когда потом с любовью целовал святую икону Ее, вдруг ощутил в груди моей и в сердце моем некую особенную теплоту и пламя, исшедшее от святой иконы, которое не жгло меня, а орошало и услаждало, и вносило в душу мою великое умиление. С этого момента, отче мой, сердце мое начало извнутрь себя говорить молитву, и ум мой услаждается памятованием Господа моего Иисуса Христа и Пресвятой Владычицы моей Богородицы и всегда пребывает в сем памятовании о Них; и с того времени молитва не пресекалась в сердце моем, – прости мне.
Тогда св. Григорий говорит ему: скажи мне, святый отче, бывало ли с тобою в то время, как ты говорил молитву: Господи Иисусе Христе и проч., божественное какое изменение, или исступление, или другой какой плод Духа Святого? – Божественный Максим ответил ему: да; и сего ради отче, я уходил в пустынные места и всегда любил полное безмолвие, да наслаждусь в большей мере плодом молитвы, то есть преизобильной любовью к Богу и восхищением ума к Господу.
Святой Григорий спросил его: прошу тебя, отче, скажи мне: имеешь ли ты то, о чем сказал? Божественный Максим, потупив очи, говорит ему: не пытай о моих прельщениях.
Тогда святой Григорий сказал ему: о, когда бы и мне дал Бог иметь такое же прельщение, какое у тебя, отче святый! – Впрочем, прошу тебя, скажи мне: в тот час, когда ум твой восхищаем бывает к Богу, что видит он умными очами своими? И может ли тогда ум вместе с сердцем возводить молитву? Святой Максим ответил ему: нет, не может. Ибо когда благодать Святого Духа придет в человека посредством молитвы, тогда молитва прекращается, так как ум тогда весь овладевается благодатью Святого Духа и не может более действовать собственными своими силами, но пребывает бездействен и повинуется только Духу Святому, и куда хочет Дух Святой, туда и ведет его, или в невещественный воздух Света Божественного, или в другое какое созерцание несказанное, или, как часто бывает, в Божественную беседу, и кратко сказать, как хочет Утешитель, Дух Святой, так и утешает рабов Своих; какая потребна каждому из них, ту и подает им благодать Свою. Сие, что говорю я, может всякий ясно видеть в пророках и апостолах, которые сподоблялись видеть всякого рода видения, хотя люди насмехались над ними, почитая их прельщенными и упившимися. Так пророк Исаия видел Господа, на Престоле высоком превознесенного и окруженного Серафимами. Первомученик Стефан видел отверстые небеса и Господа Иисуса одесную Отца, и проч. – Таким же образом и ныне рабы Христовы сподобляются видеть разные видения, которым некие не верят и никак не признают их истинными, но считают прелестью, и тех, которые видят их, называют состоящими в прелести. Дивлюсь я таким много и недоумеваю, что это за люди, и как ослепились они, что, будто слепые, не видят и не веруют тому, что обетовал неложный Бог устами пророка Иоиля, именно, что это самое даст Он верующим, говоря: излию от Духа Моего на всяку плоть и прорекут (Иоил. 2, 28). – Таковую благодать Господь ниспослал на учеников Своих, и ныне подает ее, и будет подавать до скончания века, по обетованию Своему, всем верным рабам Своим. Итак, когда сия благодать Духа Святого сойдет на кого-либо, то не что-либо обычное показывает ему из вещей чувственного мира сего, но показывает то, чего тот никогда не видел и не воображал. Тогда ум такого человека научается от Святого Духа высшим и сокровенным тайнам, которых, по божественному Павлу, ни око человеческое не может видеть, ни ум уразуметь сам собою никогда (ср.: 1 Кор. 2, 9). И чтобы тебе понять, как ум наш видит их, вникни в то, что я скажу тебе. Воск, когда далеко от огня находится, бывает тверд, и можно взять его и держать; но как только ввергнешь его в огонь, тотчас растаивает, и там в огне возгорается и горит, и бывает весь светом, и таким образом кончается весь среди огня. Так и ум человеческий, когда один сам по себе бывает, не встретясь с Богом, тогда уразумевает, как обычно, окружающее его по силе своей, – когда же приблизится к огню Божества и к Духу Святому, тогда весь всецело овладевается огнем Божественным, и бывает весь свет, и там в пламени Духа Святого возгорается, и разливается в Божественных помышлениях, и никак невозможно ему тогда среди огня Божества помышлять о своем и о том, о чем хочет.
После сего святой Григорий напомнил ему: бывает, Кавсокаливите мой, и другое нечто, подобное сему, что, однако же, есть действо прелести. – На это великий оный Максим ответил ему: бывает; но у каждой из сих свои особые признаки, – иные признаки прелести и иные – благодати. Когда злой дух прелести приближается к человеку, то возмущает ум его и делает диким, сердце ожесточает и омрачает, наводит боязнь и страх и гордость, очи извращает, мозг тревожит, все тело в трепетание приводит, призрачно перед очами показывает свет не светлый и чистый, а красноватый; ум делает исступленным и бесноватым и уста заставляет говорить слова непотребные и хульные; тот, кто видит сего духа прелести, большей частью серчает и исполнен бывает гнева, смирения совсем не знает, истинного плача и слез не имеет, но всегда хвастается своими хорошествами и тщеславится ими, всегда без сдержанности и страха Божия поддается движениям страстей, наконец выходит из ума и приходит в совершенную пагубу. От таковой прелести да избавит нас Господь молитвами твоими, отче честный.
