Сбоник - Антология восточно–христианской богословской мысли, Том I
Ориген (А. И. Иваненко)[137]
Ориген имеет не менее важное значение для византийской и средневековой философии, чем Климент Александрийский, а его вклад в становление христианского богословия трудно переоценить. Считается, что именно Ориген написал первый систематический трактат по христианской теологии. Он первый ввел именование Девы Марии Богородицей. Он разрабатывал доктрину о трех уровнях постижения Священного Писания, открывая дорог} аллегорическому истолкованию как методу толкования Писания, впрочем, опираясь на подход, разработанный еще Филоном Александрийским.
Ориген родился в Александрии ок. 185 г. и носил египетское имя, означающее «рожденный (богом) Гором». Его родители были христианами; возможно, его отец, Леонид, сам дал ему христианское образование. Несомненно, на Оригена произвела сильное впечатление мученическая смерть его отца во время гонений имп. Севера (202 г.). Имущество семьи Оригена было конфисковано. Хорошо известна история про самооскопление Оригена в юности, вследствие буквального понимания Евангелия (Мф. 19, 12).
Не имеется свидетельств в пользу того, что Ориген учился у Климента Александрийского; впрочем, христианская община Александрии была небольшой, так что Ориген мог знать о Клименте, как и о его учении. Репрессии императора Севера едва не привели к разгрому зарождающейся Александрийской школы христианской теологии. Огласительное училище было закрыто, и Ориген окунается в глубины языческой премудрости. В 209—210 гг. он слушает лекции неоплатоника Аммония Саккаса, изучает труды Платона, пифагорейцев и стоиков. Однако Ориген не отрекается от христианства. В 216 г. александрийский архиепископ Димитрий (189—231 гг.) назначает Оригена главой восстановленного огласнтелного училища; полтора десятка лет преподавания, проповедей и размышлений над основами христианского вероучения увенчались трактатом «О началах», а также многочисленными комментариями к Библии. Ориген много сделал для превращения огласительного училища в настоящую богословскую академию.
Из‑за испортившихся отношений с архиепископом Димитрием (не признавшим его священства, полученного в Палестине), Ориген был вынужден переселиться в Палестину и создает там новое учебное заведение, подобное Александрийскому, где преподает около двадцати лет. Ориген собирает на новом месте прекрасную библиотеку. Среди его учеников — целый ряд выдающихся церковных деятелей, в том числе Григорий Чудотворец, будущий епископ Неокесарийский, составивший похвальное слово Оригену при выпуске из его школы. В Палестине Оригена настигает новая волна антихристианских гонений. Подобно другим христианским лидерам, Оригена арестовывают за антигосударственную деятельность, после чего он умирает в тюрьме города Тир в 253 г.
Наследие Оригена неоднозначно. Несмотря на весь свой авторитет и значение, он не только не был канонизирован Церковью, но ряд положений его учения был объявлен ересью[138]. Однако некоторые современные исследователи склонны смягчать древние обвинения, называя спорные утверждения теологуменамн, т. е. частными богословскими мнениями. В пользу этого говорит тот факт, что все высказывания Оригена носят вероятностный характер.
Приведенные ниже фрагменты взяты из ключевого трактата Оригена «О Началах» и сгруппированы по четырем темам: теология, физика, ангелология и этика.
В своей теологии Ориген противопоставляет сотворенной природе природу Божественную, которая невидима и вечна. Божественная природа выражается в трех сущностях в Троице, из которых только одна является Богом. Вторая сущность — это Сын Божий, Логос, София или Премудрость. Она представляет собой идею разума, к которой причастны все разумные существа. Третья сущность — это Святой Дух, принцип озарения, внезапно приходящего знания. Бог обладает пятью атрибутами — это способность, энергия, благодать, свет и слава.
В физике — умении о природе — Ориген придерживается мнения, что природа гварна и двойственна. Одну ее часть составляют разумные существа, разделяемые по характеру воплощения на ангелов, людей и демонов, а другую — телесная материя. Нынешний мир создан Богом как реакция на грехопадение разумных существ. Материальное разнообразие форм есть следствие греховного разнообразия пожеланий. Мир ограничен в пространстве и во времени, поскольку в противном случае он был бы непроницаем для Бога. Однако наш космос не единственный. Прежде сотворения и после конца света были и будут иные Вселенные, которые не идентичны друг другу, поскольку Сын Божий воплотился только в нашем мире. Ориген в духе своего времени придерживается концепции геоцентризма.
Ангелология Оригена вслед за ап. Павлом насчитывает пять чинов (у Дионисия Ареопагита — девять): престолы, господства, архонты (начальства), власти и силы. Все разумные существа одной природы и причастны идее разума, т. е. Сыну Божиему. Демоны — это падшие ангелы, а совершенные люди ничем не отличаются от ангелов. Разумные существа не рождаются н не умирают, но переселяются из одного тела в другое соответственно своим поступкам.
Этика Орнгена направлена на достижение совершенства. Ориген обращает внимание, что Бог задумал сотворить человека «по образу и подобию» Своем)’, однако сотворил его только по образу. Отсюда следует вывод о незавершенной природе человека, которая должна быть завершена. Этот проект в христианском богословии получил название «спасения».
Ориген. О началах (фрагменты)[139]
© А. И. Иваненко, примечания, 2009.
I. Теология Оригена Кн. 1, гл. 1.0 Боге5.<…>Опровергши, по возможности, всякую мысль о телесности Бога, мы утверждаем, сообразно с истиной, что Бог непостижим и неоценим. Даже если бы мы получили возможность знать или понимать что‑либо о Боге, мы все равно должны верить, что Он несравненно лучше того, что мы узнали о Нем[140].<…>
Кн. 1, гл. 2. О Христе1. Прежде всего, нам нужно знать, что во Христе природа Его Божества, потому что Он есть единородный Сын Божий; а что — человеческая природа, которую Он воспринял в последнее время согласно домостроительству. Ввиду этого сначала должно рассмотреть, что же такое единородный Сын Божий. Известно, что Он называется многими и различными именами, смотря по обстоятельствам и по понятиям называющих. Так, Он называется Премудростью[141], как это мы встречаем в словах Соломона: «Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони. Я родилась, когда еще не существовали бездны, когда еще не было источников, обильных водою. Я родилась прежде, нежели водружены были горы, прежде холмов» (Притч. 8,22,24–25). Называется Он и перворожденным, или как говорит апостол: «Рожденный прежде всякой твари» (Кол. 1, 15). И, однако, перворожденный не есть иной по природе, чем Премудрость, но один и тот же (с Нею). Наконец, апостол Павел говорит: «Христос Божия сила и Божия Премудрость» (1 Кор. 1, 24).
2. Однако пусть никто не думает, что, называя Сына Премудростью Божией, мы признаем Его чем‑то не субстанциальным, — будто мы, например, считаем Его не каким‑либо разумным живым существом, но некоторою вещью, которая может делать (людей) мудрыми и сообщаться умам тех, которые делаются восприимчивыми к свойствам и к пониманию ее. Итак, если однажды принято надлежащим образом, что единородный Сын Бога есть Премудрость Его, существующая субстанциально, то, по моему мнению, наш разум уже не должен блуждать в догадках вроде той, не имеет ли самая ύττόστασις, то есть субстанция (substantia) Сына чего‑либо телесного; ведь все телесное имеет или вид, или цвет, или величину, но какой же здравомыслящий человек будет искать цвет или величину размера в Премудрости как именно премудрости? Бог Отец никогда, ни на один момент не мог конечно существовать, не рождая этой Премудрости: так должен думать и веровать всякий, кто только умеет благочестиво думать и мыслить о Боге. В самом деле, если Бог родил к бытию Премудрость, прежде не существовавшую, то Он не мог родить Ее прежде, нежели родил, или мог, но не хотел родить. Но этого нельзя сказать о Боге: всем ясно, что подобные предположения и нелепы и нечестивы, ибо в том и другом случае обнаруживается, что Бог или возвысился из состояния неспособности в состояние способности, или же — при предположении Его способности, — что Он медлил и откладывал родить Премудрость. Вот почему мы всегда признаем Бога Отцом единородного Сына Своего, от Него рожденного и от Него получающего бытие, однако без всякого начала, не только такого, которое может быть разделено на какие‑либо временные протяжения, но и такого, какое обыкновенно созерцает один только ум сам по себе и которое усматривается, так сказать, чистою мыслью и духом. Итак, должно веровать, что Премудрость рождена вне всякого начала, о каком только можно говорить или мыслить. В этой самой ипостаси Премудрости находилась вся сила и предначертание будущего творения[142] — и того, что существует с самого начала мира, и того, что происходит впоследствии: все это было предначертано и расположено в Премудрости силою предвидения.
