Джордж Вандеман - Истина или пропоганда
Нам не потребовалась бы целая неделя, чтобы осознать, что мы «никогда больше не должны говорить все это», чтобы выжить. Мы очень хорошо умеем задавать вопросы и соизмерять ответы критериями своего сознания, не понимающего, что значит быть похищенным.
А вот Иисус понимает. Он понимает жертву похищения. Он понимает каждого грешника. Он понимает вас и меня.
Задумайтесь на мгновение о том, какие трудные вопросы мог бы задать нам Иисус, будь Он репортером! Но Он этого не делает. Он не таков!
Давайте вместе отправимся в далекое-далекое прошлое, в тот день, когда Иисус, утомленный и изнывающий от жажды, в самую жару сидел у колодца. Какая-то женщина с кувшином подошла набрать воды. Иисус попросил у нее напиться.
Как? Иудей просит у самарянки напиться? Женщину поразило уже одно то, что иудей вообще с нею заговорил!
Но Иисус знал, что она жаждала даже больше, чем Он. Иисус знал, что до сих пор самарянка пила из загрязненных, не утоляющих жажды источников. И Он обратился к женщине с сочувствием и лаской, доселе ей неведомыми. «Если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: «дай Мне пить», то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую» (Ин. 4:10).
Самарянка захотела этой живой воды. Тогда Иисус велел ей пойти позвать ее мужа и вернуться вместе с ним.
«У меня нет мужа», — ответила женщина. И Иисус сказал ей, что у нее было пять мужей, а тот, с которым она теперь жила, также не был ее мужем.
Потрясенная, она попыталась сменить тему разговора. Да и кого бы это не поразило? Ведь женщина осознала, что перед нею Тот, Кому все о ней известно. И все же Он хотел дать ей воды живой. Может быть, это и есть Мессия, приход Которого предсказывали пророки? И Иисус сказал ей: «Это Я, Который говорю с тобою» (стих 26).
Самарянка была так взволнована, что, забыв свой водонос[2], забыв дать Иисусу напиться, побежала в город, говоря каждому встречному: «Пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне все, что я сделала: не Он ли Христос?» (Стих 29).
Иисус велел ей привести мужа, но она созвала всех, кого знала. Спаситель окинул взглядом окрестные поля и увидел, что идут и лудильщик, и землекоп, меняла и землевладелец, арендатор и врач, сосед и знакомый, дядя и зять. Поля побелели от одежд самарян, жаждущих посмотреть на Человека. Иисус был счастлив, ибо только Он знал, как они нуждаются в живой воде!
Какое назидание мог бы прочитать Иисус женщине с подобным прошлым! Какие уничтожающие обвинения могли бы слететь с Его уст! Он мог бы безжалостно забросать ее каверзными вопросами. И тогда никто не пошел бы через поля, чтобы встретиться с этим Человеком!
Друг мой, я хочу повторить слова той самарянки: «Пойдите, посмотрите Человека! Оставьте ваши негодные источники, никогда не утоляющие жажды; оставьте попытки выкопать свой собственный колодезь. Копая, вы только усилите жажду. Идите и встретьтесь с Иисусом; приходите и пейте из Его источника, и вы никогда больше не будете страдать от жажды!»
В Сан-Франциско, как и на всем побережье Восточного залива, стояла небывалая жара. И как раз в это время шло богослужение на открытом воздухе. В те дни все жили, готовили пищу и спали в палатках, буквально задыхаясь от жары. Но, несмотря на это, жители палаточного городка до отказа заполнили огромный павильон, чтобы послушать одного из своих самых любимых проповедников — пастора Лютера Уоррена. Среди них находилась молодая женщина с двумя маленькими детьми. И им, разумеется, никак не сиделось на месте.
Наконец, вдоволь набегавшись, одно очаровательное дитя, двухлетняя девочка, уснула на руках матери. У старшей девочки, которая никак не могла угомониться, были такие же голубые глаза и слегка вьющиеся белокурые волосы. Женщина очень хотела послушать проповедь и терпеливо увещевала сидящую рядом дочь. Но было слишком жарко, да и складной стул казался чересчур жестким, и вскоре произошло неизбежное — девочка попросила пить.
Мать медлила, не решаясь потревожить спящего у нее на руках ребенка. И вдруг старшая малышка неопределенно махнула рукой в сторону кафедры: «Там у одного человека есть вода!»
В те дни ребенок не боялся попросить воды у незнакомца — тем более в церковном лагере. Мать разрешила, наказав сразу же вернуться, затем откинулась на спинку стула и расслабилась. Может быть, теперь она спокойно послушает проповедь.
И вдруг, не веря своим глазам, она увидела, что ее маленькая дочь направляется прямо к помосту и просит проповедника дать ей напиться! Оцепенев от стыда, женщина смотрела, как пастор Уоррен прервал проповедь и налил стакан холодной воды из стоявшего на кафедре графина. Девочка выразила свою благодарность тем, что подняла красивенькие голубые глазки и пристально посмотрела в очи проповеднику.
Если бы вы знали пастора Лютера Уоррена, то догадались бы, что он не имел ничего против такой неожиданной сцены. Наоборот, это дало ему идеальную возможность поговорить о прохладной, вселяющей бодрость живой воде в жаркий день, когда все страдают от жажды.
Посмотрите, друг мой! Там, на кресте, — Человек, у Которого есть вода! Живая вода! И вы можете пойти прямо к Нему и попросить у Него напиться. Он не будет возражать, если Его побеспокоят такой просьбой.
В ту пятницу Иисус умирал. Грехи рода человеческого сокрушили Его жизнь. Во всей мировой истории еще не было более важного момента. А вор, распятый на кресте рядом с Ним, потревожил Его, безмерно страдающего, странной просьбой.
Что случилось? Ведь исполнение всего замысла спасения было приостановлено на то время, пока Иисус отвечал на мольбу раскаявшегося злодея!
Обратитесь к Нему! Он остановится, чтобы ответить и вам — в любое время! Можете смело идти к Нему и попросить у Него глоток воды — чтобы никогда больше не страдать от жажды! Вы можете попросить Его об этом прямо сейчас!
Безрассудство Голгофы
Иногда Господь проявляет в Своих действиях некоторую странность. Его приемы ведения войны или разрешения конфликта выглядят довольно причудливо, если не сказать — эксцентрично. Ни один современный генерал не одобрил бы Его стратегию.
Попробуйте представить, что вы — часовой, стоите в дозоре на стене древнего города Иерихона. И вот однажды к нему приближается войско, состоящее из 600 000 бывших рабов. Вы усмехаетесь при одной только мысли, что Иерихон может пасть и оказаться в их руках. Намечается что-то интересное!
Как же дальше развиваются события? Ни с того ни с сего вокруг города начинает ходить какая-то странная процессия. Впереди — группа отборных воинов, затем — семь священников с трубами, следом — священники в полном облачении, несущие на плечах золотой ковчег. И за ними — все войско Израиля. Почитайте об этом в 6-й главе Книги Иисуса Навина.
Не слышно ни единого звука, кроме мощной поступи марширующих и торжественного гласа труб, прокатывающегося эхом по окрестным холмам и улицам Иерихона. Обойдя вокруг города, войско так же молча возвращается в стан. Что происходит?
То же самое повторяется на следующий день и на третий. В этом есть что-то непостижимое, даже пугающее. Что все это может означать? Вы вдруг вспоминаете, что перед этим народом расступилось Красное море, и река Иордан во время разлива приостановилась, и образовался проход. А Иордан слишком близко, чтобы чувствовать себя спокойно. Что же собирается совершить Бог этих евреев на этот раз?
В течение шести суток один раз в день иудеи обходят город. Только и всего. На утро седьмого дня осады происходит нечто странное и зловещее. После очередного обхода войско не отступило, как это было прежде, а пошло второй, третий, четвертый раз… Уже сделано шесть кругов. Что будет дальше? Какая надвигается угроза?
Вам не придется долго ждать. Совершив седьмой круг, войско остановилось. Трубы, некоторое время молчавшие, затрубили с такой силой, что земля содрогнулась. Стены с массивными башнями покачнулись и обрушились до основания. Ваше счастье, что вы находились на крепостной стене только в собственном воображении!
Ну что за способ взятия города! Какой, казалось бы, нелепый способ! Просто-напросто маршировать вокруг и трубить в трубы! Но ведь он сработал!
В годы правления Иосафата, царя иудейского, произошло нечто не менее странное. На его страну напало войско, при одном упоминании которого все трепетали. Но царь, воодушевленный Господом, поставил во главе своего войска певцов, чтобы они возносили Богу благодарение за победу!
Слыханное ли дело — выставлять впереди армии хор? Не чересчур ли это? Но неожиданный прием снова сработал! Когда захватчики услышали певцов, провозглашающих победу, они так испугались и растерялись, что подняли оружие друг на друга и сами себя истребили!
А еще был Гедеон. Его войско насчитывало 32 000 человек. Господь сказал ему, что у него слишком много солдат. Поэтому Гедеон стал отпускать воинов домой, пока их не осталось всего триста. По указанию Господа их разделили на три отряда. Каждому воину дали трубу и светильник, спрятанный в кувшин. Эти три отряда подошли к вражескому лагерю с разных сторон. На исходе ночи по сигналу Гедеонова боевого горна затрубили все трубы. Затем, разбив кувшины и подняв горящие светильники, воины ринулись на вражеский лагерь с криком «Меч Господа и Гедеона!»
