Руслан Жуковец - Основы мистического пути
Мистик видит невидимое и в обыденной реальности нашего мира. Для него любые отношения иллюзорны, а связи – реальны и осязаемы. Видение связей, которые скрыты от большинства людей, – вполне обычное дело для мистика. Так, например, мистик может наблюдать, как изменения на ментальном плане Реальности отражаются в реальности физической и в жизни людей.
Тем не менее физический мир значительно грубее мира тонкого, и давление впечатлений, приходящих от обычных органов чувств, является довольно сильным. Именно из-за этого многие мистики удаляются от мира в прямом смысле этого слова. Оставаясь в гуще современной жизни, сложнее отделять зёрна от плевел – в смысле разделения впечатлений и информации, получаемой посредством тонкого и грубого восприятия. Под давлением энергий большого города сделать это становится непросто, особенно если восприятие мистика ещё не стало очень тонким. Но и самое тонкое восприятие может быть нарушено вторжением грубых вибраций, что поневоле вынуждает мистика держаться подальше от праздных и непраздных толп. Воспринимать состояния окружающих интересно только на первый взгляд. На деле это оборачивается массой не очень приятных ощущений и знанием того, чего знать никогда не хотелось, да и было не нужно.
Жизнь каждого человека состоит из смеси впечатлений, поступающих как снаружи, так и изнутри, – от движения энергий и реакций разной степени механистичности. Мистик живёт в ещё более плотном потоке впечатлений, часть из которых поступает из соприкосновения с иными, более высокими уровнями Реальности. Парадокс заключается в том, что впечатления, связанные с ними, приходят как бы извне, но воспринимаются как возникающие внутри. Это как с желаниями – импульс жизненной силы получается людьми извне, но кажется, что желание рождается у них внутри как бы само по себе. Мистику необходимо уметь различать, откуда появилось то или иное впечатление или знание, и тут без высочайшего уровня осознанности не обойтись. Впрочем, без высокого уровня осознанности и мистиком-то стать почти невозможно.
Порой происходит причудливое наслоение впечатлений и импульсов, берущих своё начало на разных этажах Реальности, и мистик становится этаким «перекрёстком миров». И некоторые из этих миров проявлены вполне ощутимо, а некоторые проявляют себя время от времени или чувствуются на грани предела возможностей восприятия. Соприкосновение с каждым уровнем Реальности даёт мистику новый опыт и открывает ещё одну частицу Истины. Соприкосновения такого рода могут иногда случаться и с неподготовленными людьми, но их суть утрачивается в силу того, что без соответствующего уровня осознания они переживаются как «сон во сне» и стираются из памяти подобно предутренним снам. Осознанность остаётся главным ключом к миру мистика, хотя и органы восприятия и связи – например, энергетические центры – тоже важны.
Мир мистика является куда более подвижным и переменчивым в сравнении с миром людей, живущих в уровнях трёх низших тел. Перемены его зачастую почти непредсказуемы, и каждый поворот приводит к новым открытиям. Это, конечно, связано с прохождением Пути, по которому мистик движется до конца своей жизни, но Путь тоже часть мира мистика. И чем дальше он проходит по своему Пути, тем шире, многообразнее и таинственней становится этот самый мир.
Сон жизни
Все люди видят сны, но не все помнят об этом. Так утверждает наука, и нет никаких оснований не доверять ей в данном вопросе. Все люди видят сны наяву и вообще спят, говорят мистики, но на их заявления никто не обращает внимания; если же кто-то начнёт размышлять о сне бодрствующих людей, то вряд ли сможет понять, в чём суть данного утверждения. Спящие не осознают того, что они спят и видят сны, – причём и днём, и ночью ситуация остаётся одинаковой.
Основой любого сна – будь он естественным ночным или полуестественным сном наяву – является отождествление человека со своими состояниями. Тот, кому снится сон, отождествляет себя с ним, принимая всё происходящее за реальность и не обращая внимания на несостыковки и логические дыры в происходящем действии. Во сне наяву человек отождествляется со своими мыслями и чувствами и может видеть несостыковки и нелепость событий, происходящих вовне, но не может заметить того же у себя внутри. Другими словами, обычный сон, который начинается и заканчивается внутри человека, выглядит для него как нечто внешнее, происходящее наяву; в бодрствующем же состоянии внутренний сон продолжается, но источником для него становится внешняя реальность. В случае с обычными снами импульсы, рождающие сновидение, чаще всего приходят из ума и невыраженных чувств, лишь иногда сменяясь импульсами из ментального плана Реальности или даже с более высоких её уровней. В снах наяву импульсы, порождающие сновидения, поступают извне – из событий, разговоров и действий, в которых участвует или свидетелем которых становится человек. Всё это рождает впечатления, а они вызывают к жизни многочисленные внутренние реакции – в виде эмоций, мыслей и чувств, с которыми человек и отождествляется, полностью погружаясь в их беспокойный поток. Так возникает сон наяву, и, справедливости ради, нужно заметить, что большинство людей проживают в нём всю свою «сознательную» жизнь.
В обычном сне человек может осознавать «неправильность» происходящего, но единственный выход из этой ситуации – пробуждение. В снах наяву люди тоже частенько понимают, что с ними творится что-то не то, но как «проснуться» из своего состояния, они не знают. Спящим наяву кажется, что их состояние единственно возможное и других состояний просто нет, а значит, и некуда идти. Чаще всего люди ищут способ поменять один сон на другой – то есть поменять содержание своих снов – или же ищут способы изменить свои сны с помощью алкоголя и подобных по действию средств и практик.
Сон разума рождает чудовищ – гласит известная поговорка, но что делать, если и сам разум есть всего лишь форма сна? Согласно философии – разум есть способность человека производить синтез на основе имеющихся фактов и познавать абсолютное и вечное. Однако, по сути, всё познание посредством разума будет тоже очередным сном, и вся история философии доказывает именно это. Один философ, создавая собственную систему, описывает свой сон; другой – опровергая доводы предшественника, открывает миру новый «сон не про сон».
Умный человек действует во внешнем мире куда эффективнее дурака – это очевидный факт. То, что во внутреннем мире они в равной степени являются рабами своих сновидений, – это другой факт. И дураку в некотором смысле жить проще, потому что он не так остро осознаёт своё рабство – в отличие от человека умного, который нет-нет, да и задумается о том, как изменить свою ситуацию. При этом те, кого люди считают умными, всегда ограничены.
Умный может объяснить происходящее, предсказать последствия тех или иных действий и предвидеть развитие событий. В этом, собственно, кроется вся сила умных людей. Однако эти способности всегда относятся к специальным сферам и лежат в плоскости нескольких тем. При этом понимание умного человека сужено обусловленностью и привязанностями к неким моделям описания мира. Фактически сам ум со всем своим содержимым становится препятствием на пути к глубокому пониманию жизни, ибо оно остаётся однобоким. А разного рода внутренние аффекты делают суждения умного человека порой настолько глупыми, насколько это вообще возможно. Я бы сказал, что разделение людей на глупых и умных есть вещь весьма условная и абсолютно неверная. В зависимости от внешних и внутренних обстоятельств и те и другие могут проявлять как наличие острого ума, так и вести себя крайне глупо. Но тем, кто считает себя умными, нравится указывать глупцам их место, потому что это очень питает эго. Интеллектуалы имеют очень ядовитое эго, с некоторыми из них не смогут сравняться даже духовные люди, чьё эго, казалось бы, переплюнуть невозможно.
Привязанность к способностям собственного ума становится препятствием для многих одарённых людей, наделяя их презрением к тем, кто как бы глупее, и закрывая им путь к истинному развитию. Тот же, кто начинает смотреть на жизнь шире, не привязываясь к собственным желаниям, страхам и идеям, тот становится мудрецом. Но мудрец уже не может поддерживать видимость наличия смысла в человеческой суете, а потому и умным его не назовёшь. Мудрец бесполезен с обычной точки зрения, потому что лучший совет, который он может дать, – перестань беспокоиться и тратить время на бесконечные колебания, выбирая то одно, то другое. Такой совет не помогает отождествлённым людям, потому что разотождествиться по собственной воле они не могут, а заниматься этим в течение длительного времени – не хотят. И их сон продолжается, а с ним продолжается и страдание.
