Алексей Маслов - Афоризмы и тайные речения Бодхидхармы
Бодхидхарма посещает город Лоян, беседует с правителем царства Лян У-ди и, наконец, пораженный абсолютным непониманием пути достижения буддийской благодати, поселяется в священных горах Суншань, неподалеку от монастыря Шаолиньсы (Молодого леса). Проповедовал он передачу знания вне слов, исключительно «от сердца к сердцу».
Как гласит предание, Бодхидхарма был поражен тем, что китайские монахи столь трепетно верят сутрам, не понимая даже их смысла и, самое главное, не занимаясь истинной медитацией – а ведь только она может очистить сердце и пробудить состояние Будды внутри человека. Он попытался объяснить монахам глубинную суть буддизма, «открыть им взор Дхармы», но то ли это показалось монахом слишком сложным, то ли из-за того, что Бодхидхарма не мог свободно говорить по-китайски, он оказался не понятым. И тогда этот буддийский патриарх удаляется на вершину одной из гор гряды Суншань – Ужу (Гора пяти пиков).
Заснеженный Шаолиньсы. По преданиям, именно таким увидел его Бодхидхарма (худ. Ань Гоянь)
В высокогорной пещере он просидел в медитации лицом к стене девять лет, доказывая, что для просветления нет необходимости читать сутры или размышлять над речениями Будды, но следует лишь «вглядываться внутрь себя». Так он положил начало традиции сидячего созерцания как основного способа очищения собственного сердца. И хотя традиция медитации (дхианы) и раньше была широко распространена в буддизме, ни в одной школе она не рассматривалась в качестве ключевого метода. Бодхидхарма, таким образом, становится первым патриархом Чань и вводит в монашеский обиход несколько важнейших постулатов. Прежде всего, в качестве основного вида практики он рассматривает медитацию лицом к стене (би гуань – «взирание на стену»), а в качестве базовой концепции просветления – концепцию «Сидя здесь, непосредственно стать Буддой», то есть непосредственное, необусловленное никакими вспомогательными методами или молитвами воплощение себя как Будды.
Вход в пещеру, где по преданию Бодхидхарма провел девятилетнюю медитацию лицом к стене. Внутри пещера высотой 7 метров и глубиной 3 метра. Вполне возможно, что именно она и служила прибежищем наставника в течение многих лет
Бодхидхарма медитирует лицом к стене в пещере (худ. Хоу Си)
Сам же Бодхидхарма удалился куда-то на запад, и следы его затерялись. Оставил он после себя действительно богатое духовное наследие и прежде всего учение Чань – учение о достижении просветления и очищения сознания через сидячую медитацию. Перед уходом он оставил несколько трактатов, где объяснял суть своего учения, а также экземпляр «Ланкаватара-сутры». Монахам монастыря Шаолинь, рядом с которым он провел последние годы в Китае, он оставил два трактата: «Ицзиньцзин» («Канон изменения в мышцах») и «Сисуйцзин» («Канон об омовении спинного мозга», или «Канон об очищении самого сущностного»). Списки этих трактатов (на самом деле значительно более позднего происхождения) разнятся от школы к школе. Ему же приписывается и основание целого направления шаолиньского ушу, в частности, комплекса «18 приемов архатов» (то есть прямых учеников Будды), который включает восемнадцать классических приемов боя. Этот комплекс вместе с системой его боевого применения до сих пор входит в практику шаолиньских монахов и последователей этой традиции.
Эти предания вошли во все буддийские каноны, стали классической версией рассказа о Бодхидхарме. Мифологическое сознание сделало из одного, причем полулегендарного человека, центр сразу нескольких традиций. Обратим внимание: Бодхидхарме приписывается создание всей традиции Чань («Первопатриарх чань-буддизма»), создание шаолиньских боевых искусств, создание новых методов укрепления здоровья и развития внутренней энергетики и многое другое. Он оказывается ключевым звеном в развитии целого ряда традиций и причудливым образом замыкает на себе как индийскую, так и китайскую линии «передачи истины».
Так кто же «пришел с Запада»?Итак, что же мы действительно знаем об историческом Бодхидхарме, о человеке, но не о мифе? Прежде всего, попытаемся посмотреть, когда же впервые появляется он в исторических хрониках.
Разобраться в этом весьма нелегко. Ведь описание священножительства Бодхидхармы, его агиография – одни из самых богатых в буддийской литературе. Правда, при внимательном рассмотрении большинство источников практически в точности повторяют друг друга, и реальное разнообразие легенд и преданий в данном случае крайне невелико.
Самые ранние источники сразу же показывают, что Бодхидхарма не имел прямого отношения ни к Шаолиньскому монастырю, ни к становлению традиции Чань – и то, и другое существовало еще до него, а сам Бодхидхарма, возможно, никогда и не появлялся в районе гор Суншань.
Горы Суншань удивительно красивы и издревле считались местом паломников и отшельников
Большинство хроник сходится на том, что Бодхидхарма действительно был третьим сыном одного из правителей южных царств Индии. Скорее всего, Бодхидхарма происходил из благородной касты воинов-кшатриев; по другим предположениям, он принадлежал к священнической касте брахманов, по третьему – он все же принадлежал к воинам-кшатриям, но выполнял священнические обязанности. В любом случае, все хроники сходятся на том, что он был человеком благородного происхождения. Есть также уже современные предположения, что он принадлежал к роду правящей династии Палава и жил в столице – г. Канчипураме.
Самым ранним из дошедших до нас источников, который упоминает некоего миссионера Бодхидхарму, являются «Хроники монашеских общин-сангхар Лояна» («Лоян цюэлань цзи»), составленных в 547 г. Ян Сюаньчжи, известным переводчиком санскритских текстов на китайский язык [10, 1000в]. С момента прихода Бодхидхармы прошла лишь пара десятков лет, а поэтому именно этот текст должен передавать историю Бодхидхармы ближе всего к реальности. Весь отрывок, связанный с Бодхидхармой, лапидарен и удивителен, поэтому имеет смысл привести его полностью:
«В ту пору пришел сюда некий монах из западных районов по имени Бодхидхарма, персидского происхождения из Центральной Азии. Совершил он путешествие по диким окраинам Китая. Видел он золотой диск, что был помещен на самой вершине пагоды монастыря Юннинсы, в котором отражалось солнце, а лучи озаряли облака на небе, колокола на колокольной башне раскачивались под порывами ветра, отражаясь эхом от небес. Он совершил молитву перед храмом и воскликнул: “Прожил я на этой земле уже 150 лет, прошел через многие страны. Наверное, не найдется такой земли, где бы я не побывал. Но даже в Индии не найдется ничего подобного этому храму. И даже в отдаленных чертогах Будды нет такого”. Он вознес молитву и молитвенно сложил руки».
И вот первая неожиданность: практически никаких подробностей мы здесь не встречаем, Бодхидхарма перечисляется лишь как один из многочисленных проповедников, приходящих в ту пору из Индии в Китай. Он не именуется ни «патриархом», «ни основателем Чань», ему не приписывается никаких подвигов, например девятилетнего сидения в пещере. Судя по крайне поверхностному характеру упоминания Бодхидхармы в тексте «Хроник», в ту пору этот миссионер ничем не запомнился составителю трактата. Ни о какой его проповеднической деятельности здесь речи не идет, и даже не упоминается само учение Чань. По сути, рассказ о Бодхидхарме является лишь «фоном» для описания одной из самых красивых пагод храма в городе – Лояне – Юннинсы (Вечного покоя). «Хроники» гласят, что Бодхидхарма был поистине восхищен видом этой пагоды и провел несколько дней перед ней, молитвенно сложив руки. Поскольку Лоян находится в нескольких десятках километров от Шаолиньсы, то это в какой-то мере подтверждает пребывание Бодхидхармы в этом районе, точнее – в районе священных гор Суншань. Не сложно заметить, что хроники на удивление спокойно, если не сказать равнодушно, отнеслись к приходу человека, которому, следуя легендам, суждено было стать патриархом крупнейшего учения китайского буддизма.
За стенами монастыря Шаолиньсы монахи впервые стали практиковать учение Бодхидхармы
Столь малое говорит о многом. Прежде всего о том, что некий монах Бодхидхарма действительно приходил в Китай, причем в район гор Суншань. Итак, приход Бодхидхармы – это не легенда, хотя никаких других подробностей мы не встречаем. Во-вторых, судя по самому отношению «Хроник» к этому проповеднику, он не имел никакого отношения ни к созданию новой школы Чань, ни к Шаолиньсы. Обратим внимание, что сам текст представляет собой подробное описание тех монашеских школ, которые существовали вокруг Лояна, и их учителей. Но Бодхидхарма именно как лидер школы даже не упоминается!
