KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Религия и духовность » Религия » Митрополит Макарий - История русской церкви (Том 3)

Митрополит Макарий - История русской церкви (Том 3)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Митрополит Макарий, "История русской церкви (Том 3)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Что расположило великого князя Изяслава поступить таким образом избрать для России митрополита без сношения с Цареградским патриархом? Древние летописи об этом ничего не говорят. Позднейшие писатели полагают, будто Изяслава могли расположить к тому междоусобия и волнения, бывшие в России и препятствовавшие послать кого-либо из России в Царьград для поставления в митрополита [*10], или замешательства, происходившие тогда на патриаршем престоле: так как патриарх Михаил Оксит в 1146 г. добровольно отказался от своей власти, преемник его Косьма Аттик вскоре после поставления низложен (26 февраля 1147 г.), а на место его избран Николай Музалон уже через девять месяцев [*11]. Но если бы Изяслав хотел по прежним примерам получить себе митрополита из Византии, то все эти кратковременные препятствия нисколько бы ему не помешали: случалось, что не несколько месяцев, а несколько лет Россия оставалась без митрополита, ожидая прибытия его из Царьграда. Напротив, из всего хода тогдашних обстоятельств видно, что Изяслав не хотел просить себе митрополита от патриарха и домогался независимости от него Русской Церкви. На Соборе, который созвал Изяслав, была речь не о том, как поступить по случаю смерти митрополита и временных замешательств, происходивших тогда в России и на Цареградской кафедре, а прямо о том, имеют ли право русские епископы поставить сами для себя нового митрополита без сношения с патриархом. И когда Нифонт и другие восставали против этого, им не указали на бывшие тогда замешательства в России и в Цареградской Церкви. Когда Нифонт и другие требовали, чтобы Климент, по крайней мере, после избрания и поставления своего в России испросил себе благословение у Константинопольского патриарха, им не обещали, что это будет сделано. Напротив, Климент, действовавший согласно с волею великого князя Изяслава, до конца своего служения не обращался к патриарху за благословением, не сносился с ним: таково, значит, было твердое намерение великого князя и самого митрополита. Как же объяснить это событие? Едва ли не всего вероятнее будет догадка, что здесь выразилось только то, что давно уже чувствовали и понимали, не могли не чувствовать и не понимать и князья русские, и многие их подданные, выразилось сознание, что поставление русских митрополитов в Константинополе имеет большие неудобства для Русской Церкви и государства, что митрополиты-греки, часто не знавшие русского языка, не в состоянии приносить для России столько пользы, сколько приносили бы митрополиты из русских, что постоянная присылка в Россию митрополитов-греков была не безобидна для русских иерархов и что, наконец, избрание для России митрополита в Константинополе, совершавшееся без участия русских князей, было оскорбительно для последних, тем более что давало повод царям греческим оказывать на Россию свое влияние [*12]. Неудивительно потому, если Изяслав нашел сочувствие себе и в самом Клименте митрополите, и во многих русских епископах.

Отчего же некоторые епископы не согласились с Изяславом? Мануил, епископ Смоленский, был грек: ему естественно было отстаивать преобладающее влияние Византии в Церкви Русской. Косьма, сделавшийся епископом Полоцким в 1143 г., также едва ли не был грек: его могли привести с собою из Константинополя князья полоцкие, жившие там в изгнании и только что возвратившиеся на родину в 1140 г. [*13] Нифонт, епископ Новгородский, был русский, родом киевлянин, постриженник Киево-Печерской обители [*14]; но он мог действовать по убеждению, хотя, разумеется, нельзя отвергать того же и в двух первых епископах; он отличался знанием церковных канонов и, вероятно, понимал 28 правило Халкидонского Собора о власти Константинопольских патриархов согласно с тем, как понимали тогда это правило в Греции, распространяя его силу на Русскую Церковь [*15]. А вместе Нифонт мог действовать и по приязни к грекам, которую мог приобресть во время своего пребывания в Греции, и особенно в Константинополе, о чем дают повод догадываться некоторые его ответы Кирику [*16]. Надобно сказать, что мысли Нифонта и его товарищей разделяли тогда в России и другие, как духовные, так и миряне. Привыкши считать Константинопольского патриарха главным блюстителем православия, а Константинополь — как бы столицею православия, привыкши видеть, как оттуда постоянно приходили к нам наши первосвятители, поставляемые самим патриархом, многие русские, естественно, не могли без предубеждения смотреть на попытку великого князя Изяслава и не признать ее опасною не только для Церкви отечественной, но и для государства. А потому Нифонт, с такою ревностию и постоянством противостоявший Изяславу и Клименту, естественно, должен был казаться для подобных людей не только ревнителем веры православной, но и поборником земли Русской, особенно когда огласилось, что сам патриарх присылал ему свои грамоты, в которых ублажал его и уподоблял святым за его подвиг [*17].

В числе лиц, державших сторону Нифонта, находился сильный в то время князь суздальский Георгий (Юрий) Долгорукий. Он, впрочем, сочувствовал Нифонту, может быть, не столько по убеждению, сколько по ненависти к великому князю Изяславу, которого считал совместником своим, похитителем великокняжеской власти, и с которым вел почти непрестанные войны. В 1148 г. Нифонт по желанию новгородцев ходил в Суздаль для заключения мира с суздальским князем, и Юрий принял Новгородского владыку с любовию, пригласил его освятить церковь святой Богородицы, отпустил с ним всех пленников, проводил его от себя с честию, хотя и не дал мира новгородцам. В следующем году Нифонт вызван был великим князем Изяславом и митрополитом Климентом за то, что не хотел поминать последнего в молитвах, и заключен в Киево-Печерском монастыре, но ненадолго, потому что в том же году Юрий овладел Киевом и отпустил Нифонта на его паству, а Климент принужден был удалиться во Владимир Волынский вместе с великим князем. Недолго продолжалось и это: Изяслав снова вошел в Киев и привел с собою Климента, который и продолжал оставаться на митрополитской кафедре не только до смерти Изяслава (13 ноября 1154 г.), но и при преемнике его Ростиславе, пока не сделался великим князем киевским Юрий Долгорукий (20 марта 1155г.) [*18]. Тогда немедленно дано было знать в Константинополь, что в Киеве готовы принять нового митрополита от патриарха, а Климент был изгнан во Владимир Волынский вместе с детьми покойного Изяслава [*19]. Патриарх не замедлил избрать и поставить для России митрополитом Константина. Услышав об этом, Нифонт Новгородский спешил в Киев, чтобы встретить столь давно желанного первосвятителя, но, не дождавшись его, скончался (в апреле 1156 г.) и погребен в Киево-Печерской обители [*20].

Константин прибыл в Киев уже к концу 1156 г. и принят был с честию великим князем Юрием и двумя епископами, подобно Нифонту, поспешившими к нему навстречу, — Мануилом Смоленским и Косьмою Полоцким. Первым делом нового митрополита вместе с этими епископами было низложить или запретить всех, поставленных Климентом на священные степени, и предать проклятию скончавшегося князя Изяслава — до того простиралась нелюбовь к нему у греков. Вскоре, однако ж, Константин разрешил священнодействие священникам и диаконам, поставленным Климентом, принявши от них «рукописание на Клима» — вероятно письменное обязательство, что они не будут повиноваться Клименту [*21]. Непродолжительно было служение Церкви самого Константина: великий князь Юрий скончался (1157); преемник его Изяслав Давидович изгнан (1158) из Киева сыновьями покойного великого князя Изяслава Мстиславича, которые предложили престол киевский уже бывшему прежде великим князем дяде своему, Ростиславу смоленскому. Ростислав, поддавшись внушению епископа своего Мануила — грека, объявил племянникам, что он охотно принимает их предложение, но не согласен более признавать Климента митрополитом (хотя прежде признавал, во время первого своего княжения в Киеве), потому что Климент не принял благословения от патриарха. Один из племянников. Ростислава Мстислав Изяславич, напротив, всячески отстаивал Климента и говорил: «Не останется Константин на митрополии, потому что он клял моего отца». Распря между князьями была сильная и продолжительная; ни тот, ни другой не хотели уступить; наконец порешили, чтобы устранить от кафедры обоих прежних митрополитов, Климента и Константина, и просить из Царьграда нового первосвятителя для России. Между тем Константин еще при самом занятии Киева Мстиславом Изяславичем, зная его нелюбовь к себе, удалился в Чернигов к тамошнему епископу Антонию, родом греку, и вскоре (в 1159 г.) скончался. Пред кончиною он призвал Черниговского епископа и взял с него клятву исполнить следующее завещание: «По смерти моей не погребай моего тела, а, привязавши к ногам веревку, извлеките меня из города и повергните псам на съедение». Епископ, действительно, исполнил это необычайное завещание, поразившее всех. Но на другой день черниговский князь Святослав, подумав с своими мужами и с епископом, взял тело скончавшегося первосвятителя и похоронил в Спасском соборе [*22]. Позднейшие летописи рассказывают, несогласно с древнею, будто тело митрополита лежало в поле не один, а три или четыре дня, будто князь черниговский посылал к киевскому за советом, как поступить, и прибавляют, что в продолжение этих трех или четырех дней, когда в Чернигове стояли светлые дни, в Киеве и других местах была страшная буря, солнце помрачилось, земля тряслась, от грома и молнии люди падали на землю и семь человек лишились жизни; что Мстислав Изяславич, находившийся тогда в Киеве, пораженный ужасом, начал каяться в своем несправедливом озлоблении против митрополита покойного, а великий князь Ростислав повелел совершать всенощные бдения во всех церквах и молить Бога о помиловании [*23].

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*