Николай Сербский - Миссионерские письма
Знай, именно те, кто мучает нас насмешками, наши враги. О них говорил Господь: любите врагов ваших [6] . Не зная, что делают, они делают нам добро. Огорчая и притесняя нас, они разжигают в нас факел Божественного огня. Ругаясь вслед нам, когда мы идем в храм Божий, они подвигают нас ближе к Богу. Досаждая нам на земле, они делают небеса более желанными для нас. Мороз и ветер не желают дереву добра, но и невольно приносят ему добро. Так и враги твои.
Поэтому прости и благослови их, и молись Богу за них, и люби их, как своих величайших после Господа благодетелей, — в этом вершина любви.
Но, если душа твоя не потерпит этого ничтожного шуршания праха земного, постыдишься тогда пред Христом, тогда Он посмеется тебе, а не только люди и демоны.
Чаще посещай дома скорби, посещай кладбища. Думай о Кресте Христовом и прикладывайся к нему чаще. Думай о конце жизни. Все это поможет тебе укрепиться в молитвенном расположении и одержать победу.
Мир тебе и милость Божия.
Письмо 4 богослову, скорбящему о неверии людей
Много горькой правды в твоем письме, но не отчаивайся, отчаяние — приданое смерти, которое безбожники получают, венчаясь со смертью.
Было более тяжелое для Церкви Христовой время, но воины не падали духом и не проиграли битвы. Почитай только святителя Василия Великого, что творилось тогда в Церкви и в мире — черная ночь в бурном море. Казалось, что приближается конец мира, что приходит Суд Божий. И вот пронеслись столетия. Вера Христова не только не угасла, но распространилась по всей земле и осветила все стороны света. И пусть она не везде светит одинаково ярко, все-таки лучи ее проникают всюду, где-то прямо, где-то косо.
Несколько дней назад у меня был профессор Манинг из Нью-Йорка. Богатая душа, наполненная и светскими знаниями, и верой одновременно. Я спросил его о вере американских студентов.
— Я знаю, — сказал он, — что вера Христова — непобедимая сила. Словно ртуть в барометре, она убывает и прибывает, но не слабеет. Мелкие и невежественные люди жестоко ошибаются, когда пророчат христианству гибель. Сто лет назад, когда интерес к изучению естественных наук уже пробудился, на богословском факультете университета П. было только пять студентов. Только пять! И когда они сдавали экзамены, сверстники смеялись над ними, говоря: “Неужели вам непонятно, что с религией покончено?”. Сегодня же, спустя сто лет, в том же университете несколько сотен студентов-богословов.
Так говорит американец об американцах. А ты, серб, посмотри, сколько богословов только в одной семинарии! Больше двухсот. Что привело вас в духовную школу — неверие ваших двухсот отцов и двухсот матерей или ваша вера? Без сомнения, вера.
А то, что некоторые христиане отпали от веры, чья это беда, если не их собственная? Разве их неверие отменяет веру Христову? [7] Так вопрошал апостол Христов в первые дни христианской истории, которая теперь насчитывает девятнадцать столетий. Прошедшие столетия оправдали его светлый взгляд в будущее. Смотри и ты таким же светлым, апостольским взглядом на будущее христианства. Попробуй написать исследование о Церкви под заглавием: “Триумфальная колесница Христа”.
Твоя скорбь о неверии некоторых людей выдает твою любовь к Богу. Ты и сам знаешь, что скорбь — одно из наиболее частых проявлений любви.
Но берегись, чтобы не возненавидеть неверующих. Это было бы гибельно для тебя и не принесло бы им никакой пользы. Смотри на них с жалостью, как на странников, ограбленных в дороге разбойниками. Сострадай им, как сострадаешь нищим и бездомным.
И молись Богу за них. И станешь миссионером. Пусть твоим первым миссионерским правилом будет молитва за отпавших от веры.
Да пребудет благодать Божия на тебе.
Письмо 5 матери, которая не смогла найти могилу сына
Искала ты его на всех военных кладбищах. Прошла от Златибора до Корфу и Салоник, поднималась на Каймакчалан, на Кошачий Камень. Спускалась в долины мертвых. Где бы ни услышала о военном кладбище, спешила туда. Просила читать тебе списки погребенных. Сама читала надписи на крестах. Нет и нет его.
Не горюй, дорогая мать. Грешно сильно горевать. Божия земля и все, что на ней [8] . Где бы ни была могила твоего сына, она на Божией земле. Коснись земли перед порогом дома, и ты коснешься края могилы сына твоего. А для всевидящего ока Божия, озирающего землю, мертвых нет. Если сын твой скрыт от тебя, он не скрыт от Бога. Господь Сам скрыл его от тебя, чтобы очистить скорбью твое сердце и подготовить его к нечаянной радости встречи с сыном в вечных чертогах Своих.
Могилы многих великих и святых людей неизвестны. Неизвестна могила пророка Моисея, неизвестны могилы многих апостолов и мучеников Христовых, неизвестны могилы пустынников и постников… Но имена их красными буквами вписаны в календарь. Мы прославляем память их, возводим храмы в честь их, возносим к ним молитвы, но могил их не знаем. Не скорби же, что и могила твоего сына известна только Господу, как и могилы стольких святых Его.
Есть в Дебаре одна мать, сын которой похоронен в далекой стране. По немощи она не могла побывать на его могиле. Тогда решила она каждую субботу приходить на военное кладбище в Дебаре. Там лежат воины, чьи матери не могут добраться до могил сыновей. И она ставит на этих могилах свечи и молится. И просит священника окропить могилы и помянуть имена, написанные на крестах, и помянуть сына ее Афанасия.
И ты можешь поступать так же, и утихнет твоя боль. Важно, чтобы ты думала не о могиле, а о душе дитяти своего. Пойми, ни в одной могиле на земле нет души его. Душа его ближе к тебе, чем к могиле.
Была еще одна мать, которая желала найти могилу своего сына. Но могила его находилась на поле битвы, и не пустили ее. Вернулась она, безутешная, домой. Но однажды по Промыслу Божию явился ей сын в комнате ее. Вскочила мать и воскликнула: “Где ты, сын мой?!”.— “Ходил с тобою, мама, и вернулся”. И еще сказал ей, чтобы перестала она плакать, потому что ему хорошо.
И ты не плачь, начни творить милостыню за упокой души сына твоего. Слезами ты довольно напитала землю сердца своего, пора взойти росткам. Самые драгоценные ростки, из слез возрастающие, — молитва, милостыня и смирение пред волей Божией. Пусть молитва станет одной крестной досочкой, а милостыня другой, из них сделаешь крест сыну твоему. Молитва устремляется ввысь, а милостыня распространяется в ширину. Кротость пред волей Божией пусть будет гвоздем, которым скрепляется крест. Не отделяй молитву от милостыни, и благодатное утешение неба сойдет на сердце твое, словно роса на жаждущую траву.
Мир тебе и Божие благословение!
Письмо 6 разорившемуся купцу, которого все покинули
Ты пишешь, что разорился. Друзья тебя покинули. Одни отвернулись, другие насмехаются. Только вера в Бога удерживает тебя от сумасшествия или от злодейства над собой. Так ты пишешь.
Пропало имение, но ты не пропал. Если пропала торговля, это не значит, что пропал человек. Богатство не родилось вместе с тобой, оно прилепилось к тебе на жизненном пути и к концу жизни должно отлепиться от всякого. Однако оно отошло от тебя раньше конца твоей жизни, и это огорчило тебя, хотя именно это стало счастьем для многих, ибо, лишившись тленного земного богатства, они имели достаточно времени, чтобы обогатить душу Богом. Те же, кто сбрасывает с себя бремя плоти одновременно с бременем богатства, могут опоздать и потерять все.
Ты пишешь, что честно работал. За честность обещана вечная награда, а не временная. Честным трудом можно разбогатеть, а можно и обнищать. Но как богатство не возвышает человека, так же и бедность не унижает его. Кто думает иначе, тот не в христианской вере живет, а в язычестве, для которого цена человека равна содержимому его кошелька. Христос для того и взошел на Голгофу и дал распять Себя, чтобы упразднить это варварское мерило и установить новое — духовное и нравственное.
По Христовой мере, то, что составляет вечную ценность человека, не прибывает с богатством и не убывает с бедностью. Но приливы и отливы этой вечной ценности, которая не сходит с телом в могилу, зависят от силы любви человека к заповедям Божиим.
Конечно, больно, что друзья оставили тебя в беде, отворачиваются либо смеются тебе в лицо, но это лишь еще одно свидетельство их приверженности к язычеству и его обычаям. Когда Господа распинали на Кресте, где были те, кто перед этим хотел сделать Его царем? Где были те, кто кричал Ему: “Осанна!”? Не было ни одного. У Креста стояли только равнодушные и хулители. Римские воины зевали от скуки, а еврейские псы злорадно лаяли. И у твоего креста стоят скучающие зеваки и злорадные насмешники. Радуйся, что капля твоей горечи подобна морю горечи распятого Господа.
