Галина Данилова - Нет повести прекраснее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте
Вера Алексеевна подошла к нему, брезгливо посмотрела на ведро с цементом: «Когда же вы, наконец, кончите?» — морщась, спросила.
— Основная работа закончена, осталась мелочевка, — он не смотрел на нее, — три, четыре чистых дня на печку, больше времени уйдет, чтобы выложить плиткой камин. Петрович в курсе.
— У меня проблемы со здоровьем, завтра нужно быть у врача. На неделе я приехать не смогу, будете заканчивать в выходные, как обычно.
— Вячеслав Петрович приедет? — стал прикидывать, когда закончит.
— Приедет, куда он денется. Пора заканчивать, к нам скоро гости приедут. Вы уж постарайтесь. Мы не можем принимать их в таких условиях. Сколько грязи, устали.
— Согласен, согласен, но как закончу — все уберу. Я вам объяснял, почему работа затянулась, по будням никого, приходится без отдыха трудиться в выходные.
— Вы кофе или чаю хотите? — неожиданно предложила.
— Не отказался бы от кофе, — смутился от вопроса.
Она ушла на кухню, ему стало спокойнее без нее. Выглядит она плохо, под глазами мешки, лицо серое, смотрит, как на бандита. Тяжело с такой общаться. Бедный Петрович! Сам-то он ничего, а супруга никуда не годится. Свекровь Алке достанется невыносимая.
Сыроежкина вдруг осенило — нужно что-то придумать, как-то насолить, пошутить, чтобы прекратить отношения с этими людьми, когда он закончит работу.
— Петр Васильевич, кофе готов! — услышал он голос хозяйки с кухни.
— Сей момент, бегу! — он вздрогнул, надо сделать вид, что он к хозяйке относится хорошо.
Когда он вошел в кухню, Вера Алексеевна освободила ему место у раковины, чтобы он вымыл руки. На столе стояла большая чашка кофе и лежали бутерброды. Он быстро проглотил бутерброды, выпил кофе, с сокрушением подумал, что нет стопки, как жаль.
— Вы, наверное, знаете, Вера Алексеевна, — начал он неуверенно, — что моя дочка и ваш сын дружат. Надо же, нашли общий язык.
— Да, знаю, — она мыла посуду, повернулась к нему и со страхом на него посмотрела. — Нашли общий язык, они молодые, не хотят, чтобы мы вмешивались, — с трудом выдавила она и отвернулась.
— Не хотят, мы и не будем. Спасибо за кофе, пошел трудиться.
Он вернулся к работе, очень хотелось побыстрее закончить, надоело. Всякое желание пропадало, когда он разговаривал с этой особой. С Петровичем бы поговорить, но тот возился в гараже с машиной.
Внезапно ему в голову пришла забавная идея, он даже перестал работать и ухмыльнулся. Он оставит о себе воспоминания, так пошутит, что заставит себя уважать и свою дочку.
* * *Настал день — работа была завершена. Печка сияла белизной, камин был облицован бледно-синей плиткой. На полу лежал металлический лист, в углу стояла кочерга. Вячеслав Петрович принес дрова и положил в камин. Вера Алексеевна и Саша не приехали.
— Ну, вот, хозяин, закончил работу, можете пользоваться и меня вспоминать, — он с удовольствием смотрел на свое творчество. — Камин получился на славу.
— Наша гостиная стала уютнее, не стыдно, когда гости приедут, будем топить в холодную погоду. Англичане любят камины, — Открытый был доволен.
— Мы не англичане, наш брат больше печки любит, потому что зима холодная и она лучше греет помещение. А мы объединили вместе и то, и другое, переплюнули англичан.
— Верно говоришь! — Открытый засмеялся. — Пойдем на кухню, посидим, отметим.
На кухне был накрыт стол, Открытый постарался: банка шпрот, колбаса, соленые огурцы, селедка, водка, две стопки. Сыроежкин вымыл руки и сел. Вячеслав Петрович протянул ему конверт: «Последняя причитающаяся тебе сумма, ты свободен, можешь брать еще заказы».
— Думаю, что вы будете довольны. Если возникнут проблемы, то сразу же ко мне, разберемся, исправим, — он открыл бутылку и налил в стопки. — Я впервые делал печку-камин, литературу прочитал, узнал всякие тонкости. Не всякий согласится.
— Согласен, не всякий, — Открытый поднял стопку. — За завершение, долго дело тянулось, но пришло к концу, — он отпил чуть-чуть. — Все пить не буду, за рулем и на работе голова должна быть ясной.
— Понимаю, Петрович, держись за работу, нам, мужикам, нельзя без труда, — он положил на тарелку шпроты, селедку, взял несколько кусков колбасы. — Поставил точку на этой работе, теперь надо молиться, чтобы моя фабрика заработала.
— Ешь, ешь, не стесняйся, — благодушно предложил Открытый, который был рад, что больше не нужно напрягаться и думать, когда же все закончится.
— И у меня настроение поднялось, скажу честно, деньги получил, жена приедет, ей часть дам, не кормить же ей меня все время. Домой хочу съездить, у меня есть дружок, которому я должен. Ты не знаешь, что значит перебиваться. Как-то стыдно перед дочкой, женой. А ты, разведчик, больше пить не станешь. Обижаешь, как же так!
— Не обижайся, завтра рано уезжаю, сейчас с этим делом на дорогах строго.
— Говори, говори, мы люди не гордые, не обидимся. Скажу тебе честно, будь ты попроще, к тебе люди и потянутся.
— Они ко мне и так тянутся, я не вредный. Что значит быть простым, Васильевич? — Открытый изменил тон на резкий.
— Отвечу — не задаваться, быть на уровне с другими людьми, не обижать людей труда, — Сыроежкин был доволен ответом.
— Я тебя не обижал, если обидел — скажи, — Открытый смотрел твердо.
— Ничего я тебе не скажу, ты не поймешь. Странные у нас складываются отношения.
— А чего странного? — Открытый задумался, что он сделал не так.
— Я имею в виду наших детей, Петрович, они ведь подружились, — Сыроежкин изменил тон и стал грустным. — Неужели ты за их дружбу не выпьешь?
— Пусть дружат, — отрезал Открытый, — я не против. А пить не буду.
— Если не возражаешь, я допью твою рюмку, осталось немного, чтобы не пропадало.
— Допивай, пей за дружбу детей.
— Алка моя — девушка скромная, нельзя ее обижать, — Сыроежкин залпом выпил и крякнул.
— А разве Саша ее обижает? — дерзко спросил.
— Не жаловалась, но я отец и боюсь, — тихо произнес Сыроежкин.
— А чего бояться-то, Сашка у меня парень неплохой. Я его не балую.
— Он — парень, а она — девушка, она всегда в ответе, очень она у меня скромная, не испорченная, — сказал загадочно Сыроежкин.
— Я спрошу у своего, чем он ее обижает, — Открытый задумался.
— Сейчас может и не обижает, а потом чехарда начнется.
— Какая еще чехарда? — Открытый встал.
— Жизнь так устроена, Петрович, разведка тебя ничему не научила? — продолжал таинственно Сыроежкин.
— А при чем здесь разведка? Не понимаю.
— Брось придуряться, посты занимал ответственные, а они же дети, — намекал Сыроежкин.
— Я догадываюсь, о чем речь, Сашка у меня не такой, он хорошо воспитан, — Открытый засмеялся.
— Ничего смешного, спасибо за угощение, селедка отличная, сыну надо быть бдительным, — Сыроежкин встал. — Я пошел, до свидания.
Загадочный запах
Открытый пригласил к себе гостей, брата и племянника, попарится в бане, на шашлыки и просто отдохнуть на природе. После парилки они сидели в предбаннике, пили пиво, минералку, ели креветки и рыбу. Все были довольны, что выбрались на дачу.
День был прохладный и пасмурный, было душно в предбаннике, они даже дверь открыли и выходили на воздух, чтобы освежиться.
Брат был моложе на пять лет, они были похожи, а с возрастом сходство усиливалось. Вячеслав Петрович был худощав и выглядел моложе. Брат Иван с возрастом располнел, хотя в молодости был очень худым. Племянник Максим был таким же худым, как его отец в молодости, ему было 25 лет, у него были длинные темные волосы, которые он сзади завязывал лентой. Максим походил на мать, а голос был, как у отца, их путали по телефону.
— Когда же ты все-таки найдешь себе подходящую девушку? — подковырнул племянника Вячеслав Петрович. — Мой-то сынуля уже обзавелся подружкой.
— В его возрасте у меня тоже была подружка Люба, — напомнил Максим, — первые чувства мимолетные и не серьезные. Я ушел в армию, ты же знаешь, она обещала ждать, мы вначале переписывались. Потом она нашла Мишку Отрокова, который уже отслужил, он предложил выйти за него. Эта вертихвостка дала согласие. Вот и вся история. Сейчас у них растет сын. Были у меня подружки, но ничего хорошего. Только их и развлекай, очень расчетливые девушки.
— Какой ты, однако, серьезный! — пошутил Вячеслав Петрович. — Завышенные требования, много, наверное, хочешь. Надо искать хорошую хозяйку, эта станет и ответственной матерью.
— Я таких не встречал, нет подходящей, — Максим допил бутылку пива, поставил к стене, где стояла много бутылок. — Сделаю еще два захода и достаточно.
— Какие у тебя планы на отпуск, а то можешь здесь пожить, — предложил дядя.
— Поеду за границу, в Италию. Здесь мне пока скучно, — Максим встал и потянулся.
