Феофан Затворник - Сборник "Святые Отцы о молитве и трезвении"
96) «Не уклони сердце мое в словеса лукавствия непщевати вины о гресех» (Пс. 140, 4). Грешить — зло; но еще тягчайшее — зло отпираться по совершении греха. Это в особенности и есть оружие диавола. Так было и с первозданными людьми. Тогда как Адаму следовало признаться в грехе, он слагает вину на жену, а она потом на диавола. Тогда как следовало бы говорит: «согрешихом, беззаконновахом», иные не только не признаются, но еще составляют оправдание. Ибо диавол, зная, что исповедание греха есть избавление от греха, склоняет душу к бесстыдному упорству. Но ты, возлюбленный, когда согрешишь, говори: я согрешил. Таким образом и Бога умилостивишь, и себя сделаешь медленнейшим на грехи [5, 437].
97) «Помянух дни древние, поучихся во всех делех Твоих. Воздех к Тебе руце мои» (Пс. 142, 5.6). Не сказал: простер, но: «воздех», желая выразить сильное расположение сердца, стремившегося как бы вырваться из тела и удалиться к Богу. Воодушевившись, говорит, воспоминанием великих событий, размыслив о человеколюбии, о вразумлении посредством несчастий и спокойствии, доставляемом по избавлении от них, я прибегнул к Тебе. — «И душа моя, яко земля безводная Тебе». Как земля изсохшая жаждет дождя, так и я желаю быть постоянно с Тобою [5, 453].
98) Молитвы святых одни не помогут, если сами не делаем себя достойными услышания и не молимся. Сие давая разуметь, и Пророк сказал: «братъ не избавит» (Пс. 48, 7), — будь он Моисей, будь Самуил, будь Иеремия. Ибо послушай, что сам Бог говорит к св. Иеремии: «не молися о людях сих;—ибо не услышу тебя» (Иер. 11, 14). И не дивись, что тебя не хочу слушать. Если б даже и Моисей присоединился к тебе и Самуил, и тогда не послушаю молитвы вашей о людях сих (Иер.15, 1). Так Моисей и за сестру молился, но не был услышан. — Не будем же на других смотреть, сами опустивши руки. Молитвы святых очень великую имеют силу, но когда и сами мы каемся и исправную являем жизнь. Если же сами нерадим, то чрез других ничего не получим и не будем спасены. Бог более готов даровать нам потребное ради нашей молитвы, чем ради молитвы других. Это я говорю не потому, чтоб не следовало нам молиться святым, а для того, чтоб мы не предавались нерадению, и, предавшись сну и беспечности, не возлагали всего на других [7, 59–60].
99) Таково свойство духовного огня, что он не допускает иметь пристрастие к чему-либо здешнему, но преисполняет нас любовью к другому миру. Возлюбившему же его, хотя бы надлежало ради его потерять все имение, хотя бы расстаться со всеми утехами и славою, хотя бы даже душу свою отдать, он сделает все сие с охотою и без замедления. Ибо теплота того огня, вошедши в душу, свергает тяготу лености, и делает всякого легчайшим пера. Таковой, все наконец презревши, пребывает в непрестанном сокрушении и умилении, источая всегда обильные источники слез, и в этом находя сладостное утешение. Ничто так не прилепляет к Богу и не соединяет с Ним, как слезы. Таковой и посреди града живя, пребывает будто в пустыни, в горах и пещерах, не внимая ничему на-стоящему, и сытости не находя в плаче и слезах, за себя ли их изливает, или за других [7, 68].
100) «Егда молишися, вниди в клетъ твою» (Мф.6,6). Но прежде еще затворения двери клети твоей, Господь хочет, чтоб ты заключил двери ума твоего и сердца. Когда приступаешь к молитве, тогда, все оставя, к Тому единому взирай, Кто власть имеет даровать тебе просимое тобою. Если же, Его оставя, будешь всюду блуждать и кружиться умом, то отойдешь с пустыми руками. Если так у тебя будет, то хоть в клеть войдешь и дверь заключишь, никакой от этого не будет тебе пользы. Не будем ограничивать молитву свою положением тела, но паче будем воссылать ее из горящего сердца, со всякою тихостию, сокрушением умиленным и слезами. — Но ты болишь душою и не можешь не взывать? — Но скорбящему-то наипаче и свойственно так молиться, как я сказал. И Моисей скорбел душою, но молился сим образом, — и был слышан; почему и сказал ему Господь: «что вопиеши ко Мне?» И Анна опять, при неслышности голоса, испросила, чего хотела, потому что сердце ее вопияло. Стенай и ты, как они, — не воспрещаю. Раздери, как повелел Пророк, сердце твое, а не одежду (Иоиля 2, 13). Из глубины души призывай Бога, подражая св. Давиду, который говорит: «из глубины воззвах к Тебе Господи» (Пс. 129, 1). Из глубины сердца возводи глас, держа молитву свою сокровенною. Ты стоишь в хоре Ангелов, общник еси Архангелов, и поешь с Серафимами. Но все сии сонмы великое соблюдают благочиние, Богу, Царю всяческих, с трепетом воссылая свои сокровенные гимны. К ним сопричисли себя моляся и их таинственному соревнуй благобразию. Не человекам молишься, но Богу, всюду сущему, прежде взывания твоего слышащему, и тайны сердца твоего ведущему. Поелику сам Он невидим, то хочет, чтоб такова же была и молитва твоя [7, 276—7].
101) Будем благодарить Бога всегда. Ибо крайне неуместно, каждодневно на деле наслаждаясь Его благодеяниями; даже словом не исповедовать Его благодати и притом тогда, как такое исповедание новое опять приносит нам благо. Бог ни в чем нашем не имеет нужды, а мы имеем нужду во всем Его. Благодарение Ему ничего не придает, а нас делает более своими Ему. Если, содержа в памяти благодеяния людей, сильнее согреваемся любовью к ним; тем паче, непрестанно помня неисчетные благодеяния к нам Владыки нашего и Господа, теплейшими к Нему и ревностнейшими к заповедям Его соделаемся. Почему и Павел говорил: «благодарни бывайте» (Кол.3,15). Блюдение дара благодеяния есть наилучшая память о благодеянии и истинно всегдашнее благодарение, делом являемое. И святые Тайны Христовы, страшные и преисполненные спасительных сил, совершаемые в каждое церковное собрание, называются Евхаристиею, потому, что суть воспоминание о многих и великих благодеяниях, и сами являют главизну и верх Божественного о нас попечения. Если родиться от Девы есть велие чудо; то заклатися в жертву за нас, где, на какой степени высоты поставим? Как назовем распятие за нас и крови Своей пролитие, и Себя самого дарование нам в пищу и насыщение духовное? Будем же непрестанно благодарить Его. Да предшествует всегда и словам и делам нашим благодарение. Благодарение же будем творить не за себя только, но и за других. Чрез это зависть в себе истребим, и любовь соделаем теснейшею и искреннейшею. Ибо тебе неуместно уже будет завидовать тому, за кого благодарение приносишь Господу. Почему и иерей, пред предлежащею оною страшною жертвою, благодарить Бога призывает нас и о прежде бывших и о ныне живущих отцах и братиях наших. Сие нас и от земли отрешает, и на небо преселяет, и из человеков делает Ангелами. Ибо и Ангелы, хор составя, благодарят Бога за блага Его, на нас излиянные, поя: «слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение» (Лк. 2, 14). Что им до нас, когда они не на земле и не человеки суть? Но они пример нам показывают и научают нас любить сорабов Богу, и их благо почитать своим. Почему и Павел во всех посланиях своих благодарит Бога за благодеяния ко всей вселенной. Будем и мы всегда благодарить Бога и за свои блага и за блага к другим, и за великие и за малые. Пусть и невелико то, что даровано, но оно велико потому, что даровано Богом. Ничто, от Него бывающее, не мало; но и таких благодеяний от Него, которые по свойству своему велики, и не потому только, что от Него суть, множество, песок превосходящее числом. Минуя все другое, что может сравниться с домостроительством спасения нашего? Кто был драгоценнее Ему всех, — Сын единородный, — Того дал Он за нас, врагов бывших, — и не дал только, но, давши, и в трапезу Его нам предложил, все Сам за нас делая, — и то, чтоб даровать, и то, чтоб благодарными нас соделывать за дарование. Помышляя о сем, где найдем достойные слова для выражения полного благодарения? Чувство многообятнее слова и ума, но и ему не досягнуть до высоты, глубины и широты сего неизреченного блага [7, 331—2].
102) Кто слушает, или читает слово Божие и любит беседы о духовных предметах, тот доставляет душе великие и спасительные блага. Заботою о сем можем мы угодить Богу, и уста наши, когда упражняем их духовными беседами, не осквернятся укоризнами, осуждением, срамословием и ругательствами. Мы сделаемся страшны для демонов, когда вооружим язык свой такими беседами. Мы в большей мере привлечем на себя благодать Божию, и взор наш соделается проницательнее; зрение, уста, слух и все члены научатся служить Богу истинно, говорить и делать одно угодное Ему. Ему воссылать непрестанные песни хвалы и благодарения. Как тело, наслаждаясь чистым воздухом, бывает здоровее, так и душа, питаясь сими занятиями, делается мудрее [7, 29].
103) Многие говорят: когда бываем здесь в храме, и слышанное принимаем к сердцу, тогда приходим в себя; а как скоро удалимся отсюда, становимся опять другими, и огнь ревности в нас гаснет. Чем же предотвратить сие? Устранением того, от чего это происходит. А от чего оно происходит? От того, что, по выходе отсюда, занимаемся, чем не должно, и проводим время с худыми людьми. По выходе из церкви не следует нам приниматься за дела, непристойные церкви, но, пришедши домой, надобно, взять книгу Писаний, и вместе с женою и детьми привести на память, что было говорено, потом уже приступать к делам житейским. Если вышедши из бани, не хотим идти на торжище, дабы там не лишиться пользы от бани; то не гораздо ли более должен ты остерегаться сего, вышедши из церкви? Но мы поступаем напротив, и от того теряем все. Еще не утвердилось в нас то, что было полезного в сказанном, как сильное кружение внешних предметов, устремляясь в нас, все низвращает и извергает вон, и оставляет в душе одну пустоту [7, 55].
