Антон Тихомиров - Догматика без догматизма
Итак, действие Святого Духа – это действие на слушателей связной речи об Иисусе Христе. И все так называемые «дары Святого Духа» – это тоже воздействие этой речи. Однако центральным и решающим воздействием, конечным результатом действия Святого Духа является, по Лютеру, вера. Не нравственное совершенство, не особые переживания, не чудотворение, не исцеления, а обычная, так сказать, «повседневная» вера. Именно ее зарождение и укрепление является главным, самым важным действием Святого Духа. Если мы хотим испытать это действие, то его надо искать не в необычных явлениях, а в нашей «обыденной» вере в Иисуса Христа.
И вот здесь пролегает главное различие Лютера и лютеранства с современными харизматическими движениями. Опыт Святого Духа в необычных явлениях вполне может быть. Но здесь у нас нет гарантии, что речь идет именно об истинно Святом Духе, о Духе Божьем. И кроме того, такой опыт ничего существенного не добавляет нам, поскольку он не может быть выше, чем «простая» вера в Иисуса Христа. Человек, верующий в Иисуса Христа, уже охвачен Святым Духом. Большего быть просто не может. Все остальное: обычное или необычное – это не большее, не высшее, а просто возможные сопутствующие эффекты нашей веры.
В этом и состоит действие Святого Духа: внешняя реальность события Иисуса Христа становится моей внутренней реальностью. Внешний порыв пронизывает все мое существо, становится моим внутренним порывом. И – это нужно подчеркнуть – такое происходит снова и снова, это постоянный процесс, это действительно жизнь. Снова и снова, и каждый раз по-разному. В этом процессе не исключены и необычные явления, сильные переживания и так далее. Но сама суть этого процесса – во все новом внутреннем восприятии вести об Иисусе Христе.
Причем я сознательно постоянно подчеркиваю эти слова «снова и снова». Если мы видим христианскую жизнь так: человек приходит к вере, а затем живет как христианин, то мы не оставляем в этой жизни места Святому Духу. Святой Дух – это дух движения в вере. Поэтому правильный взгляд на христианскую жизнь – это ежедневное и ежечасное новое открытие для себя Иисуса Христа, новый взгляд на Него, это жизнь в Иисусе Христе, именно жизнь: динамичная, полная движения. Если нет этой динамики, этого движения, то говорить о Святом Духе трудно.
Глава 13. Спасение
Слово «спасение» уже много раз употреблялось нами в этой книге, особенно на протяжении последних глав, где речь шла о грехе, законе и Евангелии. Размышления о смысле этого слова станут своего рода обобщением всего вышесказанного и послужат мостиком к заключительной главе этой книги, в которой мы коснемся вопросов эсхатологии. Спасение – это одно из самых часто употребляемых «церковных» слов. Однако и здесь нередко приходится сталкиваться со множеством примитивных его толкований и более или менее грубых искажений. Большинство людей (как верующих, так и неверующих) связывают это слово исключительно с «посмертной участью» человека. Спастись – значит попасть после смерти в рай, а не в ад. При жизни возможно в лучшем случае лишь нечто вроде предвкушения спасения. Даже более того: спасение после смерти подразумевает, что при жизни следует, скорее, основательно пострадать и потрудиться ради него. Для многих верующих идея спасения кажется плохо совместимой со счастьем, благополучием в жизни.
Такое понимание приводит к искажению основного евангелического вероучения об оправдании через веру. Получается, что если человек верует, то Бог даст ему рай после смерти. Спасение превращается в награду за веру. А вера становится на место тех самых средневековых «добрых дел». Получается, что спасение все равно надо заслужить, – так какая разница, делами, покаянием или верой? Делами даже проще, потому что можно заставить себя поступать так, «как надо», даже если не хочешь этого. А вот верить себя не заставишь, как ни старайся. Вот почему такое традиционно-примитивное представление о спасении отнюдь не безобидно. Оно таит в себе серьезную опасность, вольно или невольно подталкивает человека идти по пути праведности закона, самоправедности. Уже поэтому в нем стоит усомниться.
Кроме того (и к этому мы еще вернемся в разделе об эсхатологии), все наши «знания» о посмертном существовании как минимум крайне ненадежны. У нас нет никаких ясных свидетельств на эту тему. Вместо этого существует масса разного рода церковных, богословских концепций о «загробной жизни». Часто они резко противоречат друг другу, и поэтому мы не можем уверенно опираться на них. Само Писание уделяет этому вопросу подчеркнуто мало внимания! Это может прозвучать странно, но в Писании, в Библии этот вопрос играет отнюдь не самую главную роль. Бог обращается к человеку здесь и сейчас. Он хочет, чтобы жизнь человека изменилась здесь и сейчас. И, разумеется, изменилась не в том смысле, что человеку сейчас нужно как следует пострадать, чтобы потом получить за это заслуженную награду. Бог хочет, чтобы жизнь человека изменилась к лучшему. Он раскрывает нам свои объятия, чтобы мы уже сейчас бросились в них и обрели там блаженство и счастье. Спасение – это понятие, непосредственно относящееся к нашей земной жизни. Спасение человек обретает, вкушает уже в этой жизни, уже здесь и сейчас. Но как это происходит?
Если обратиться непосредственно к значению слова «спасение», то в нашем обычном языке оно ассоциируется с некой «спасательной акцией», избавлением от чего-то тягостного, с каким-то одноразовым действием, кардинально меняющим внешнюю ситуацию в жизни спасенного. В этом есть свой смысл. Но следует вспомнить и о других смыслах этого слова, особенно в древних языках. Спасение может означать и означает также исцеление. Речь идет об обретении целостности, цельности бытия, его полноты. То есть, изменяется не внешняя, а внутренняя ситуация человека, изменяется он сам. Таким образом, правильно понятое спасение происходит внутри самого человека, спасение изменяет его внутренний настрой, мироощущение.
Но ведь мы настойчиво утверждали, что наше спасение приходит извне – как совместить эти два утверждения? Здесь нам нужно обратить внимание на любопытную и крайне важную инверсию, происходящую в обыденном религиозном сознании. В нем спасение является внешней наградой за внутренние, собственные усилия человека. Своими силами, стараниями, правильными делами и правильным внутренним расположением человек заслуживает спасения как внешнего блаженства в некоем раю. На самом же деле соотношение внешнего и внутреннего прямо противоположно. Бог извне (лишь по своей милости, лишь ради Христа, лишь в своем слове) прощает и принимает человека, а внутреннее осознание человеком всего этого (которое, как мы видели, и именуется верой) есть подлинное блаженство и спасение.
Представим себе, что некий прежде близкий вам человек сильно провинился перед вами, и отношения оказались полностью разорваны. Вы оба сильно страдаете от этого. В конце концов вы этого человека прощаете и желаете восстановить когда-то столь добрые и столь важные для вас обоих отношения. И вот, вы встречаете его на улице и сообщаете ему о своем прощении. Он может принять его, и тогда ваши отношения восстановятся (пусть и не так легко, пусть не сразу), и вы вновь будете наслаждаться общением друг с другом. Либо он не поверит вам, не поверит в искренность вашего прощения. Тогда он уйдет и не сможет вкусить той радости, которую ему принесло бы восстановленное общение между вами. Реальность вашего прощения его поведение не отменяет. Свое слово вы обратно не забираете. У этого человека по-прежнему сохраняется возможность в любой момент принять его. Но пока он этого не сделал, наслаждение и радость от общения с вами остаются ему недоступными. Обратите внимание, это наслаждение и эта радость – не награда за принятие прощения! Они автоматически следуют из него, являются его содержанием.
Примерно так же дело обстоит и в наших отношениях с Богом. Спасение, понятое правильно, является нашей внутренней реальностью, а не наградой за веру. Бог объявляет о своем прощении. Это прощение «объективно», совершенно независимо от нашей воли, нашего желания, нашей готовности или неготовности принять его. С Его стороны между нами больше нет никаких препятствий. Вопрос лишь в нашей реакции. Опять же, неверно было бы утверждать, что если мы это прощение не примем, Бог накажет нас за это, лишив спасения! Бог нас простил, принял и спас раз и навсегда. Если мы это прощение не примем, мы просто не сможем им наслаждаться, вот и все.
Итак, наше спасение – внутри нас. В чем же оно состоит?
На этот вопрос можно ответить очень просто: оно состоит в доверии. Спасение, состояние исцеленности наступает, когда человек вновь обретает разрушенное грехом и стремлением к самоутверждению доверие. Это значит, что человек доверяется тому, что он сам, его жизнь имеют смысл, ценны, важны, причем бесконечно ценны и важны – даже если жизнь кажется неудавшейся, если в ней все идет не так, как надо. Даже простое человеческое счастье состоит в том, чтобы довериться кому-то: счастлив тот, у кого есть друг, на кого во всех обстоятельствах можно безусловно положиться, доверить себя ему. Быть спасенным означает доверить свою жизнь, какой бы она ни была, вечности. Жить с сознанием того, что ты и каждая минута твоей жизни (даже если все кажется бессмысленным, абсурдным) не напрасны, бесконечно драгоценны, являются штрихами на полотне вечности, – это и значит: быть спасенным. Собственно, все, что происходит в христианстве, – чему в нем учат, что проповедуют, все ритуальные действия, которые в нем совершаются, – имеет своей целью достижение человеком этого состояния.
