Николай Мальцев - Эволюция жизни. Путь от Богочеловека к человеку
Никакого черта в природе не существует, но есть образованные в преисподней и выброшенные центробежной силой на поверхность планеты, легионы квантов сатанинско-бесовских духов. Вместе с попаданием таких квантов в тело или нижние отделы разума человека, греховность человека повышается, потому что они укрепляют воздействие порочных комплексов Фрейда. Мысли человека непроизвольно сбиваются от нормальных размышлений на те или иные порки человеческие. Молитва помогает изгнать эти кванты сатанинско-бесовских духов, а испарения ладана утилизируют их, не дав им возможности «загрязнить» иконы храма до такой степени, что начинается непроизвольное мироточение. Не черт боится ладана, а боятся сатанинско-бесовские духи, которые с помощью ладана утилизируются и теряют заложенную в них информацию соблазна и искушения. Однако когда готовятся трагические события для народа, то плотность и концентрация сатанинско-бесовских духов многократно возрастает. В этом случае никакой ладан не помогает, и как бы случайно, в том или ином храме начинается мироточение иконы. Сам по себе факт мироточения свидетельствует о духовно-материальном неблагополучии народа, а также о текущих или грядущих трагических событиях. Более подробно, ничего сказать невозможно. О тайне пламени свечи я умолчу. Пусть она останется тайной, так как никакого отношения не имеет ни к мироточению, ни к ладану, ни к восстановлению природных энергоресурсов. Правильнее надо говорить, не о восстановлении запасов энергоресурсов, а о природном кругообороте нефти и газа.
4. Возобновляемые энергоисточники и экология духа
В сталинские голодные послевоенные времена 1945–1953 годов, я жил в тамбовской деревне, которая располагалась в 7 километрах от железнодорожной ветки, в 22 километрах от Тамбова и в 423 километрах от города Москвы. Это была центральная глушь России без электричества и других технических достижений современной цивилизации. Но главное, это был степной чернозем, где на расстоянии 20 километров не было никакого лесного массива и не росло ни одного деревца. За деревенскими огородами вокруг пересыхающего на летние месяцы ручья рос тальник, но ввиду его малого количества, использовали тальник не для топки деревенских изб, а для изготовления плетневых оград и «выгородок» для домашних птиц и животных. В самановых избах стояли огромные и прожорливые русские печи, с полатями для стариков и детворы. И в холодное время года топили эти печи соломой и кизяками из навоза и помета домашних животных. Ни в своей избе, ни в избах своих сверстников я никогда не видел, чтобы русские печи топили дровами или углем, а тем более какими-то другими видами топлива. В пристройке местного магазина иногда продавали керосин. В каждой избе имелась бутыль керосина, но этот керосин использовался только для освещения. В качестве туалета служила вырытая во дворах или придворьях выгребная яма или просто врытое в землю старое ведро. Любой западный человек или даже русский человек, который родился в городе и никогда не был в степных деревнях центральной России, попав к нам в деревню в крутую зиму, просто взвыл бы от ужаса от таких непереносимых для «цивилизованного» человека условий деревенского быта.
Да и сам бы я теперь, в пожилом возрасте, да еще и избалованный комфортом быта и благами цивилизации, не хотел бы попасть в такие суровые условия непрерывных забот о домашних животных и проблемах поддержания домашнего уюта и приготовления пищи. В то же время это был законсервированный, не изменяемый многими столетиями привычный быт, который обеспечивал не только высочайшую экологию, но и давал воспроизводство и рост численности здорового и трудоспособного крестьянского населения. Деревни, которые располагались в лесных местностях, отличались только тем, что имели деревянные дома, и даже бани. Естественно, что и топили печи не соломой и кизяками, а дровами, что обеспечивало абсолютную экологию деревенской крестьянской жизни. Таких деревень без электрического освещения, с замкнутым экологическим циклом воспроизводства продуктов питания и энергетики быта, по России было великое множество. И все они, без всякого исключения, давали значительный прирост здорового и трудолюбивого населения. Сошлюсь на самые неотбиваемые факты. Моя бабушка по матери, Решетова, в замужестве, Попова Ирина Петровна, родилась в 1876 году и умерла в 1972 году в возрасте 97 лет. Она родила 12 детей в условиях деревенской избы без помощи медицины, из них 7 детей умерли при родах, но 4 сына и моя мать, выжили, выросли и стали помощниками по ведению деревенского хозяйства. Бабушка своими глазами видела, как восставшие крестьяне под руководством Антонова, живыми закапывали плененных коммунистов и их пособников, в могилы, а перед этой страшной процедурой, ножами вырезали у них на груди и спинах красные звезды и сдирали кожу. Когда красноармейцы под руководством командарма Блюхера взяли в плен группу антоновских повстанцев в нашей деревне, то поступили с ними точно так же, только вырезали на груди и спинах не звезды, а православные кресты.
У бабушки все 4 сына не вернулись с войны. Трое из них погибли на фронтах Великой Отечественной войны, а один, младший, пропал без вести. Мой дед, безногий инвалид I Мировой войны, умер еще задолго до начала II Мировой войны с немецкой Германией. Единственной помощницей бабушки была моя мать. Сколько себя помню, бабушка всегда работала, никогда не сидела без дела, не теряла оптимизма и не жаловалась на тяготы жизни. Не имея никакого образования, она была общительной и остроумной собеседницей. Не зная медицины и отпусков для отдыха, но питаясь экологически чистой и здоровой пищей и непрерывно работая, она, тем не менее, прожила в этих невероятно тяжелых и невыносимых для «цивилизованного» человека условиях, 97 лет, и умерла не от болезней, а от старости. Вот вам второй пример. Мать моей жены, Пчелинцева, в замужестве, Первушина Прасковья Варфоломеевна, родилась в соседней деревне, в 1903 году, а умерла в 2003 году на 101-м году жизни. Она родила шесть дочерей. Глубокой осенью 1942 года, когда муж и отец детей находился на фронте, в доме вспыхнул пожар. Старшая дочь семнадцати лет и свекровь замешкались, спрятались в погребе и сгорели заживо. Понимаете, какой стресс надо было пережить, оставшись в военное лихолетье без крыши над головой, без пищи и одежды, с малолетними детьми и грудным младенцем на руках? Чтобы не умереть с голода и прокормить детей, Прасковья Варфоломеевна была вынуждена собирать милостыню, и выжила только с помощью брата мужа и деревенских соседей. Она тоже умерла на 101-м году жизни не от болезней, а от старости. В чем же причина такого долголетия при условиях сурового крестьянского быта и непрерывного труда?
Я могу назвать только две причины такого крепкого здоровья и долголетия. Во-первых, постоянный труд, личная воздержанность в еде и экологическая чистота, хотя и скудной, но здоровой пищи. Во-вторых, сила духа и духовная стойкость русского человека. Наши хулители называют русских людей разными нехорошими терминами, но главным нехорошим качеством русского человека они считают природное рабство. Это ложь. Раб не может быть духовно стойким и счастливым человеком. А в послевоенный сталинский период, подавляющее большинство деревенских жителей, с которыми мне доводилось встречаться, были духовно счастливы. Только настоящие рабы всегда недовольны своей жизнью. Как потом оказалось, таких недовольных своей жизнью и жизнью народа, людей рабского духа, было полно в среде интеллигентов, в высших партийных кругах и в рядах работников литературы и искусства. По своему фарисейскому двуличию, они затаились и восхваляли Сталина. А когда к власти пришел Хрущев с его оголтелым троцкизмом, то все эти рабы «духа эволюции» перестали прятаться и стали обливать ушатами грязи и Сталина и сам русский народ. Хрущев был лукавым фарисеем, потому что честный человек не мог облить грязью человека, которому он преданно служил, а в последнее время и входил в близкий круг друзей и соратников Сталина. А значит, и весь его пафос главного строителя коммунизма, есть ложь и обман самого себя, своего окружения и советского народа. Надо помнить, что не Запад с его лживой и обольстительной пропагандой, а хрущевская «оттепель» породила политических и уголовных отморозков. Недовольные рабы западных демократий и сейчас непрерывно бастуют и устраивают демонстрации, добиваясь тех или иных подачек от государства и своих работодателей. Хочу сказать, что в советское время, несмотря на все партийно-государственные парадоксы и перегибы, основная масса населения ощущала себя свободными людьми. Не экономика и не благосостояние, а духовное ощущение стабильности и уверенности в будущем, позволяла СССР наращивать численность населения более высокими темпами, чем в странах западной демократии.
Народ в неволе, как и в состоянии неуверенности, или значительно сокращает прирост численности населения, или прекращает размножаться и сокращает собственную численность. В России, до периода правления Ельцина, т. е. до 1991 года, никогда не было такой демографической ситуации, чтобы в условиях мирного времени и без наличия неурожайных лет, сокращалась численность населения. А значит, в состояние полной несвободы мы впали не в советское время, а во время правления Ельцина. Феномен ельцинского периода мы рассмотрим отдельно. Ведь надо же найти причины, по которым с 1991 года по август 2011 года, т. е. в течение 20 лет численность российского населения без голода и войн катастрофически снижалась до миллиона человек в год! Значит, дело-то не в пище телесной, не в условиях быта, а в чем-то таком, что нельзя втиснуть в рамки экономических показателей. Сталина обвиняют за очистительные жертвы 1937 года, которые несравнимо меньше человеческих потерь ельцинского периода. Лгут, что и все народы СССР были рабами и жили в страхе репрессий. Но как же эти запуганные рабы четыре года противостояли несметным и до зубов вооруженным полчищам Германии и объединенной Европы и победили их? При этом не было и никакого демографического провала. Вот и в послевоенный период, даже неурожай и голод 1946–1947 года, не помешал российской деревне увеличивать численность и плодить новые поколения умных и трудолюбивых людей, которые вплоть до 1985 года обеспечивали рост могущества СССР по всем жизненно важным показателям.
