Андрей Куликов - Научный атеизм. Введение
Конечно, вера в то, что Элвис жив, легкомысленна и бессодержательна. Вера в Бога таковой не является: она способна оказывать огромное влияние на нашу жизнь. Нет никаких сомнений в том, что вопрос «Существует ли Бог?» является одним из самых серьезных и важных вопросов нашей жизни. Он доминировал в человеческом мышлении на протяжении тысяч лет. По-видимому, вера в Бога отвечает каким-то сокровенным чаяниям, с которым большинству из нас нелегко расстаться.
Тем не менее остается вопрос: имеем ли мы больше оснований верить в Бога, чем в то, что Элвис жив? Является ли вера в Бога более оправданной? Ответ, по-видимому, должен быть отрицательным. Разговоры о «простом веровании» не могут затушевать этот факт, если это, конечно, факт.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Наш анализ наиболее распространенных аргументов «за» и «против» существования Бога говорит о том, что имеющиеся данные свидетельствуют о том, что Бога нет.
Может быть, некоторые аргументы в пользу существования Бога можно спасти или построить более убедительные аргументы. Допустимо предполагать, что можно как-то решить проблему зла. Тогда можно обосновать рациональность веры в Бога.
Однако существует очень большое «если». Мой вывод говорит не о том, что ошибочно верить в Бога, а о том, что теизм гораздо труднее защищать, чем это кажется многим. Верующие вынуждены заниматься проблемой зла и искать более подходящие аргументы в защиту положения о существовании Бога. Либо они должны признать, что их вера не более рациональна, чем, скажем, вера в то, что Элвис жив.
И первое, и второе отнюдь не легко сделать.
* * *Часто клерикалы любят ссылаться на авторитеты в науке. Дескать, и Ньютон верил, и Паскаль верил, и Эйнштейн — верьте и вы. Но, как известно, имена самой науке по барабану. А если посмотреть на список ученых, которых обычно приводят в пример, то большая их часть трудилась во времена, когда можно было серьезно поплатиться за свое неверие перед церковью. А некоторых ученых православные клерикалы записывают в свои ряды совершенно напрасно.
Врезка 3.6. Кем является бог Ньютона?(А — Л. Кнорина, «Ньютон и еврейская традиция») Всю жизнь Ньютону приходилось скрывать свои взгляды из опасения обнаружить близость к унитаризму — движению противников догмата Троицы, официально запрещённому в 1572 г.
Наоборот, когда горячий поклонник системы Ньютона, математик Уистон (Whiston) открыто и публично выступил с пропагандой возвращения к первобытному христианству и с отрицанием догмата триединства божества, он был изгнан из Кэмбриджского университета как «неисправимый еретик». Характерно, что этот протест против «новшества» христианской церкви у Уистона (как и у Ньютона) шёл рука об руку со слепой верой в непререкаемость Библии. Ньютон, как и Уистон, был теснейшим образом связан с учёными этого протестантского направления; он был одним из их среды.
Унитарии (от лат. unitas — единство), 1) в широком смысле то же, что антитринитарии, 2) в более узком смысле — лишь антитринитарии-протестанты. Они составили начиная с Реформации 16 в. левое, рационалистическое, крыло протестантизма.
Термин «У.» возник в середине 16 — начале 17 вв. и с 1638 был принят самими приверженцами унитаризма. У. наряду с отрицанием догмата Троицы (в котором видят рецидив языческого многобожия) отвергают христианское вероучение о грехопадении, таинства, в том числе признаваемые протестантами (крещение, причащение). У. всегда преследовались и католиками, и ортодоксальными протестантами. Во 2-й половине 16–1-й половине 17 вв. центром У. были Польша (разновидность У. — социниане), Венгрия, со 2-й половины 17 в. — Англия (но закон о смертной казни У. в Великобритании был отменен только в 1813). С 1-й половины 19 в. наиболее значительным становится движение У. в США (важнейший центр — Гарвардский университет). В 70-х гг. 20 в. более всего У. в США (около 150 тыс.) и Великобритании (около 20 тыс.).
Врезка 3.7. Руки прочь от Джона Локка(А — Азазель) В справочнике теиста говорится:
«Но об этом же [нравственном законе] говорили и Галилео Галилей, Николай Коперник, Уильям Кельвин, Исаак Ньютон, Фрэнсис Бэкон, Влез Паскаль, Рене Декарт, Готфрид Лейбниц, Джон Локк и Серен Кьеркегор. Вряд ли кто-то скажет, что ощущать потребность в Боге их заставил недостаток интеллекта…» и так же там говорится о док-ве Бога, через нравственный закон.
«Доказательство, основанное на нравственном законе. Истоки нравственного доказательства бытия Бога можно обнаружить в Рим. 2:12–15, где сказано, что грешники не имеют оправдания перед законом, потому что „дело закона у них написано в сердцах“. После Канта это доказательство формулируется по-разному. Наиболее популярная его форма восходит к книге К. Льюиса „Просто христианство“. Основополагающая схема этого доказательства такова:
1) Нравственные законы предполагают существование нравственного Законодателя.
2) Существует объективный нравственный закон.
3) Следовательно, существует нравственный Законодатель…»
А что об этом думал, один из упомянутых, Дж Локк?
Дж. Локк «Опыт о человеческом разумении»
«Верность и справедливость не всеми признаются за нравственные принципы. Существуют ли такие нравственные принципы, с которыми соглашаются все, — по этому вопросу я призываю в свидетели всех, кто хоть сколько-нибудь занимался историей человечества и видел дальше дыма своей трубы. Где та практическая истина, которая встречает всеобщее признание без какого-либо сомнения и колебаний, как это должно было бы быть, если бы она была врожденной? Справедливость и соблюдение договоров есть принцип, с которым, кажется, соглашается большинство людей. Считают, что он распространяется и на воровские притоны, и на сообщества величайших мошенников. И те, кто пал так низко, что потерял сам человеческий облик, соблюдают во взаимных отношениях верность и правила справедливости. Я допускаю, что даже бандиты во взаимных отношениях соблюдают эти принципы, но не потому, что признают их врожденными законами природы. Они следуют им по расчету, как правилам, удобным для поддержания какого-то порядка внутри своих сообществ. Но невозможно представить себе, чтобы принимал справедливость за практический принцип тот, кто поступает честно со своим товарищем по разбою и в то же время грабит или убивает первого встречающегося ему честного человека. Справедливость и правдивость суть повсеместные связи в обществе; следовательно, даже бандиты и грабители, порывающие со всем миром, должны во взаимных отношениях соблюдать верность и правила справедливости, иначе они не смогут держаться вместе. Но кто решится утверждать, что у людей, живущих мошенничеством и грабежом, есть врожденные принципы правдивости и справедливости, которые они признают и с которыми согласны?»
3. Ответ на возражение, что, хотя люди отрицают эти принципы в своей деятельности, они соглашаются с ними в своих мыслях. Быть может, возразят, [заявив,] что молчаливым согласием в глубине их души признается то, чему противоречит их деятельность. На это отвечу, что я, во-первых, всегда полагал, что действия людей — лучшие толкователи их мыслей.
4. Нравственные правила нуждаются в доказательстве, следовательно, они неврожденны.
5. Соблюдение договоров как пример. Что человеку нужно соблюдать свои договоры, это, конечно, великое и несомненное правило нравственности. Но если спросить, почему человек должен держать свое слово, у христианина, который ожидает счастья или несчастья в иной жизни, в качестве основания он скажет: «Потому что этого требует от нас бог, имеющий власть над вечной жизнью и смертью». Если же спросить у последователя Гоббса, он скажет: «Потому что общественное мнение требует этого и Левиафан накажет тебя, если ты этого не сделаешь». А если бы можно было спросить какого-нибудь древнего языческого философа, он ответил бы: «Потому что поступать иначе нечестно, ниже достоинства человека и противно добродетели — высшему совершенству человеческой природы».
6. Добродетель по большей части одобряют не потому, что она врожденна, а потому, что полезна
Отсюда, естественно, вытекает большое разнообразие во взглядах на нравственные правила, которое можно найти между людьми соответственно различным взглядам на счастье, которого ожидают или имеют в виду. Этого не могло бы быть, будь практические принципы врождены или запечатлены в нашей душе непосредственно божьей рукой.
8. Совесть не доказывает существования каких-либо врожденных нравственных правил. На вышесказанное я отвечаю, что я не сомневаюсь, что, хотя нравственные правила и не написаны в сердцах людей, многие люди все-таки могут приходить к согласию с ними и к убеждению в их обязательности тем же самым путем, каким познают иные вещи. И другие люди могут приходить к тому же самому убеждению под влиянием воспитания, среды, обычаев своей страны. Как бы ни было получено такое убеждение, оно приводит в действие нашу совесть, которая есть не что иное, как наше собственное мнение или суждение о нравственной правильности или порочности наших собственных действий. И если бы совесть доказывала врожденность принципов, то врожденными могли бы быть противные друг другу принципы, ибо одни люди стремятся к тому, чего другие, обладающие такой же совестью, избегают.
