Таисия (Карцова), монахиня - Русские святые
Глубоко проникнувшись евангельским духом, царственные страстотерпцы в заточении возносили молитвы за своих мучителей. Вел. княжна Ольга писала из Тобольска: «Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, чтобы не мстили за себя и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь...» В Ипатьевском доме было найдено стихотворение, написанное рукой св. мученицы княжны Ольги, которое называется «Молитва», последние два четверостишия его говорят о том же:
Владыка мира, Бог вселенной,
Благослови молитвой нас
И дай покой душe смиренной
В невыносимый страшный час.
И у преддверия могилы
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться кротко за врагов.
В Тобольске царскую семью постигло новое испытание. Прибывший из Москвы комиссар объявил государю, что его увозят и что отъезд состоится этой ночью. Из-за болезни наследника вся царская семья не могла ехать вместе. Государыня решила сопровождать мужа, несмотря на болезнь сына, которого она решила покинуть во имя долга. Семья провела полдня у постели цесаревича. Государыня сидела на диване, имея с собой рядом двух дочерей. Они так много плакали, что их лица опухли. Все окружающие царскую семью скрывали свое мучение и старались казаться спокойными. Родители и дети никогда не разлучались, а теперь должны были разделиться, даже с больным сыном и накануне Пасхи, когда вся семья всегда была вместе. Впрочем, разлука была очень недолгой.
Следующим местом их заточения был Екатеринбург. Два с половиной месяца прожила здесь царская семья среди шайки наглых, разнузданных людей — новой их стражи, подвергаясь издевательствам и непрерывным страданиям. При первом обыске большевик грубо вырвал из рук императрицы ручной мешочек и отвечал государю дерзостями. В первое время вел. княжны спали на полу и все ели отвратительную пищу. Караульные были поставлены во всех углах дома и следили за каждым движением заключенных. Они покрывали стены неприличными рисунками, глумясь над императрицей и вел. княжнами.
С каждым днем страдания царственных мучеников все увеличивались. Караульные, присутствуя за обедом, не снимали фуражек, курили; комиссар, почти всегда пьяный, беря однажды тарелку, толкнул государя локтем прямо в лицо. В нижнем этаже дома было устроено караульное помещение. Грязь там стояла ужасная. Пьяные голоса все время горланили революционные или неприличные песни, под аккомпанемент кулаков, стучащих по клавишам рояля. А сверху, точно с неба, доносились отдаленные звуки божественных напевов. То пленники пели дивные, трогательные молитвы литургии. Их безропотная покорность воле Божией, незлобивость и смирение давали им силы твердо переносить все страдания. Они уже чувствовали себя по ту сторону бытия и с молитвой в душе и на устах готовились к своему переходу в жизнь вечную.
Покоренные царственной простотой, смирением и человеколюбием венценосных страстотерпцев, тюремщики вскоре переменили свое зверское отношение к ним. Сбитые с толку революционной пропагандой, солдаты почувствовали величие душ их пленников, их истинное лицо. Эта перемена настроения, происшедшая в охране, не ускользнула от внимательного взора ЧК
Во главе уральской ЧК стояли люди, забывшие все человеческое, их повседневным занятием было планомерно проводимое уничтожение лучших русских людей, верных сынов распинаемой России. Никто из них не был представителем русского народа, это были лютые враги христианства и помазанника Божия — государя императора. Когда они увидели, что старая охрана царской семьи начинает проникаться добрыми чувствами к узникам, то тут же сменили ее новой — из самих чекистов. Во главе этой охраны встал Янкель Юровский. Назначение Юровского ознаменовалось для царской семьи установлением поистине каторжного режима. Государь любил всегда физический труд, отсутствие движения плохо отзывалось на его здоровье. Юровский запретил ему работать в саду; запрещено было также подходить к окнам; однажды, когда вел. княжна Анастасия Николаевна задумчиво глядела на краешек неба, на угол улицы — на кусочек свободного мира, часовой выстрелил в нее, и пуля пролетела над ее головой.
За три дня до убиения царственных мучеников к ним был последний раз приглашен священник для свершения службы. Батюшка служил обедницу, по чину службы положено было в определенном месте прочесть кондак «Со святыми упокой...» Почему-то на этот раз диакон, вместо того чтобы прочесть этот кондак, запел его, запел и священник. Царственные мученики, движимые каким-то неведомым чувством, опустились на колени. Так они прощались с этим миром, чутко отзываясь на призывы мира горнего — Царствия вечного.
В ночь с 3 на 4 июля, когда узники спали крепким сном, их разбудили и приказали одеваться, чтобы покинуть город, которому будто бы угрожала опасность. Царская семья спустилась в нижний полуподвальный этаж, где государь с больным сыном сел на стул посреди комнаты. Вокруг расположились государыня, вел. княжны, доктор и трое преданных слуг. Все ожидали сигнала к отъезду.
Неожиданно в комнату ворвался Юровский в сопровождении семи вооруженных человек, бывших германо-австрийских военнопленных, и трех своих друзей-каторжников, уголовных преступников, выпущенных на свободу Временным правительством. Пленники сразу же поняли, в чем дело, государыня перекрестилась, но не произнесла ни слова. После невнятного заявления Юровского о приговоре царской семьи к расстрелу он выстрелил в упор в государя. Императрица бросилась к убитому мужу, но тут же упала, сраженная несколькими пулями. Бог послал им счастье не слышать стонов цесаревича, не видеть его лица, залитого кровью, его рук, протянутых к отцу, и криков раненой вел. княжны Анастасии, которую два палача добивали штыками. Самое невинное и святое претерпело наибольшие муки.
Одиннадцать тел свв. мучеников остались лежать в лужах крови. Но страх мучителей перед венценосными страдальцами простирался дальше — даже мертвые они были страшны им. Боясь, что их святым останкам начнет воздаваться должное поклонение в народе, мучители уничтожили их тела.
Но память о свв. царственных мучениках и их верных слугах они не смогли уничтожить. Долго носил народ в себе эту память, долго бережно хранил ее, тайно молясь свв. страстотерпцам, пока наконец свободная часть Русской Церкви торжественно не прославила их вместе с прочими новомучениками и исповедниками Российскими. И ныне вся Церковь постоянно обращается к ним в своих молитвах, прося ходатайствовать пред престолом Божиим о нас и о страждущем Отечестве нашем. Молитвами святых угодников Божиих царственных страстотерпцев да избавит Господь души наши от рабства греховного, а Отечество наше от власти безбожников и да поставит вновь помазанника Своего народу русскому, во утверждение веры и благочестия и в прославление всесвятого Имени Его Отца и Сына и Святого Духа, в Троице славимого Бога. Аминь.
• Царственные мученики прославлены в 1981 г. Русской Православной Церковью Заграницей. Торжества канонизации состоялись в Нью-Йорке 31 окт. — 1 нояб. (по нов. ст.). Прославление совершалось при участии епископата, духовенства, здравствующих членов Дома Романовых и огромного числа молящихся, съехавшихся изо всех стран русского рассеяния. В России Православной Церковью государь император Николай Александрович и члены его семьи причислены к лику святых в чине страстотерпцев на Юбилейном архиерейском соборе, проходившем 13-16 авг. 2000 г.
Преподобномученицы Великая княгиня Елисавета и Инокиня Варвара (+ 1918)
Память их празднуется 5 июля и в ближайшее воскресенье к 25 янв. вместе с Собором новомучеников и исповедников Российских
Преподобномученица вел. княгиня Елисавета родилась 20 октября 1864 г. в протестантской семье вел. герцога Гессен-Дармштадтского Людвига IV и принцессы Алисы, дочери английской королевы Виктории. В 1884 г. она вышла замуж за вел. князя Сергея Александровича, брата императора Российского Александра III.
Видя глубокую веру своего супруга, св. Елисавета искала всем сердцем ответ на вопрос о Божией Истине. В 1891 г. в Лазареву субботу над Елисаветой был совершен чин принятия в Православную Церковь.
Посещая храмы, больницы, детские приюты, дома престарелых и тюрьмы, вел. княгиня видела много страданий, она всегда старалась помочь ближним. После начала русско-японской войны в 1904 г. Елисавета Феодоровна много помогала фронту, русским воинам.
5 февраля 1905 г. от взрыва бомбы, брошенной террористом, погиб ее супруг, Сергей Александрович, генерал-губернатор Москвы. Св. Елисавета увидела картину, по своему ужасу превосходившую человеческое воображение. Молча, без крика и слез, она начала собирать и класть на носилки части тела еще несколько минут назад ее живого мужа.
