Александр Лопухин - Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги неканонические
24. «Слова приветствия, восхваления и обещаний…», очень неудовлетворительный перевод мысли Димитрия, точнее и лучше выдержанный в славянском тексте: «словеса просительная (παρακλήσεως) и возвышения (καί ίψους) и дары (καί δομάων)…» — Словеса просительная — т. е. ободряющие, утешающие слова. «Возвышения» — т. е. не восхваления только словами, но действительного возвышения их положения в царстве, дарованием больших прав. «И дары…» — а не обещания, хотя бы на деле это и было только обещанием.
25. И послал им письмо в таких словах: «Царь Димитрий народу Иудейскому — радоваться.
25. Царь Димитрий адресует свое послание не Ионафану, как Александр, а «народу Иудейскому». Это объясняется, вероятно, тем, что он уже не рассчитывал более на предпочтение к себе лично Ионафана и не терял надежды лишь на успех своих заискиваний в более доверчивых сердцах народа. Эта надежда проглядывает сразу в его послании, которое он начинает заискивающими выражениями благодарности за испытанную верность и неизменность его особе. Далее он сулит народу всевозможные льготы и подарки. Но эти посулы, представлявшие в своей оборотной стороне лишь длинный перечень крайних стеснений иудеев податями и поборами за последние десятилетия, показывали скорее то, как тяжка была их неволя и какой ненависти достойны их притеснители. С другой стороны, большинство этих новых посулов и льгот были простою отменою того, что теперь и без того было бы немыслимым злоупотреблением сирийской власти: таковы — возвращение городу Иерусалиму священного значения, возвращение законного назначения священным десятинам и храмовым сборам, доселе попадавшим в карман царя и т. п. Есть и бесспорно великодушные уступки Димитрия еврейскому народу, но по всему тону, с каким они даются, нельзя было не замечать, что все эти предложения слишком блестящие, чтобы заслуживать доверия, внушались более суровою необходимостью, и главное — ставились в сильную зависимость от еще не решившейся сомнительной участи Димитрия, которому народ имел основания не доверять — и за его личный двоедушный характер.
26. Слышали мы и радовались, что вы сохраняете договоры наши, пребываете в дружбе с нами и не склоняетесь к врагам нашим.
27. Продолжайте и ныне сохранять верность к нам, и мы воздадим вам добром за то, что вы делаете для нас:
27. «Что вы делаете для нас…» — точнее слав.: «творите с нами». Греческое ποιείν μετά τίνος есть перевод евр. — ??? — обыкновенно в смысле: делать с кем-либо что-либо приятное для него, как в Пс CXXV:3: «возвеличил есть Господь сотворити с нами…» (ср. Руфь II:11 и Пс CVII:21 по LXX). — В русском языке подобный оборот существует для выражения сделанной кем-либо неприятности: «что ты сделал со мной?» и т. п.
28. сделаем вам многие уступки и дадим вам дары.
29. Ныне же разрешаю вас и освобождаю всех Иудеев от податей и пошлины с соли и с венцов;
29. «Пошлины с соли…», которая во множестве добывалась из вод Мертвого моря. — «…с венцов…», т. е. с золотых повязок, которые обыкновенно посыпались, как почетные дары, самостоятельными царями и свободными городами правителям других городов (ср. XIII:37; 2 Мак XIV:4); это так называемый «венечный сбор» — στεφανίτης φόρος (aunim coronarium), упоминаемый Цицероном (In Pison. с. 37) и в других местах нашей книги (XI:35; XIII:39).
30. и за третью часть семян и половинную часть древесных плодов, принадлежащую мне, отныне и впредь я отменяю брать с земли Иудейской и с трех областей, присоединенных к ней от Самарии и Галилеи, от нынешнего дня и на вечные времена.
30. Весь этот стих яснее и точнее в славянской передаче: «и еже вместо третины семене… надлежащего ми взяти…», т. е. располагая слова правильнее по смыслу, получим: ταύ επιβάλλοντος μοι λαβείν αντί τού τρίτου… — «и следуемые мне (т. е. деньги) за третью часть семян…» и т. д. — Здесь, таким образом, разумеются выкупные деньги, а не пошлины с 3-й части семян, как думали некоторые, поставляя этот стих в тесную связь с предыдущим, и именно с выражением άπο της τιμής («от пошлины…»). Этого рода подать была столь не из легких, что только самая плодородная земля могла оплачивать ее. — «С трех областей, присоединенных к ней от Самарии и Галилеи…» Эти три области поименно перечисляются в XI:34: Аферема, Лидда и Рамафем (ср. 38 ст.). Прибавление к выражению «от Самарии» дальнейшего «и Галилеи» представляет недоразумение, и едва ли не должно быть зачеркнуто, как ошибка, несоответствующая действительности. Если географическое положение Аферемы и Рамафема и нельзя определить с точностью, то, во всяком случае выше, сомнений стоит то, что никакая область от Галилеи к Иудее тогда не была присоединена, так как обе эти страны разделены были друг от друга пространственно — целою Самариею. Впрочем, некоторые толкователи находят правдоподобным то, что Галилея здесь упоминается как совершенно отдельная от Самарии и отчужденных от нее к Иудее областей страна, читая данное место (с занятой после Самарии) таким образом: «(я отменяю брать) с земли Иудейской и с трех областей, присоединенных к ней от Самарии, и с Галилеи». Иные толковники объясняют появление прибавки καί τής Γαλιλαίος тем, что виновнику ее могло предноситься Димитриево обещание уступить Птолемаиду с ее округом в дар Иерусалимскому святилищу (39 ст.). — Возможно объяснить эту прибавку и тем воззрением писателя, что Самария и Галилея представляли одно целое, в силу чего — хотя отдаленные области составляли собственно часть Самарии, однако — писатель представляет их частью всего целого, т. е. Самарии и Галилеи вместе. Повод к присоединению от Самарии к Иудее трех областей ближе неизвестен.
31. И Иерусалим да будет священным и свободным и пределы его, десятины и доходы его.
31. «Иерусалим да будет священным…» В эдикте Антиоха Великого, по Ios. Ann. XII, 3, 4, перечисляется подробнее то, что должно было обеспечивать священный характер города: никакому язычнику и иностранцу (αλλοφύλω) не позволялось переступить в загражденную для них часть храма, а равно и «неочищенному» иудею; далее — не позволялось приносить в город ни мяса, ни шкур нечистых животных, и в жертву приносить только животных, предписанных в законе Моисея. Упоминание об «освобождении» десятин и доходов храма само собою дает понять, что доселе эти последние облагались также налогами в царскую казну, ср. 2 Мак XI:3 — «подобно прочим языческим капищам».
32. Предоставляю и власть над крепостью Иерусалимскою и даю право первосвященнику поставить в ней людей, каких он сам изберет, для охранения ее;
33. и всякого человека из Иудеев, взятого в плен из земли Иудейской, во всем царстве моем отпускаю на свободу даром: пусть все будут свободны от повинностей за себя и за скот свой.
33. «И всякого человека из Иудеев…», точнее слав.: «и всяку душу Иудейскую…» — πασαν ψυχήν 'Ιουδαίων, т. е. мужчину и женщину, молодого и старого…
34. Все праздники и субботы и новомесячия, и дни установленные — три дня пред праздником и три дня после праздника, — все эти дни пусть будут днями льготы и свободы всем Иудеям, находящимся в моем царстве.
34. «Три дня пред праздником и три дня после праздника…», необходимые для праздничного путешествия туда и обратно.
35. Никто не будет иметь права притеснять и отягощать кого-нибудь из них ни по какому делу.
36. И пусть из Иудеев записываются в царские войска до тридцати тысяч человек, — и им будет даваться жалованье наравне со всеми войсками царскими.
37. И из них да будут поставляемы начальствующими над большими крепостями царскими, из них же да будут поставляемы и над делами царства, требующими верности, и их приставники и начальники да будут из них же, и пусть они живут по своим законам, как повелел царь в земле Иудейской.
38. И три области, присоединенные к Иудее от страны Самаринской, пусть останутся присоединенными к Иудее, чтобы считаться и быть им за одну и не подлежать другой власти, кроме власти первосвященника.
39. Птолемаиду с округом ее я отдаю в дар святилищу в Иерусалиме на издержки, потребные для святилища;
39. Димитрий отдает Иерусалиму Птолемаиду, которая уже была в руках царя Александра. Лукавый подарок — дарить отнятое, чтобы отнять его снова — сначала чужими руками, а потом и своими. Расчет был здесь во всяком случае тот, чтобы приохотить иудеев поднять оружие против Александра.
