Неизвестен - Подвижники — миряне. Том I
С самого рождения у отца Василия над левой бровью была родинка. Так как он всё время носил камилавку, которая натирала ему лоб, то родинка с каждым днём становилась всё больше. Ему советовали сделать операцию, но он отказывался. Когда начались нестерпимые боли, батюшка никому не жаловался. Только молился Богородице. Состояние всё ухудшалось. Родинка разрослась настолько, что он не мог закрыть глаз. Когда начались кровотечения, и это стало мешать ему служить, то только тогда он согласился на операцию в возрасте 75 лет и на три — четыре года избавился от болей. Потом началось воспаление глаза, пять месяцев он лежал на кровати с очень высокой температурой. За ним ухаживала Иулия. «Моя добрая медсестра. Да хранит тебя Пресвятая Богородица!» — говорил он своей любимой внучке. Несмотря на тяжёлую болезнь он не оставлял своего молитвенного правила.
С температурой сорок градусов отец Василий пошёл в соседнюю комнату помолиться о своей заболевшей невестке. «Вероятно, я имею возможность о ней помолиться в последний раз», — произнёс он напоследок. Он впал в беспамятство и пребывал в таком состоянии два заключительных месяца своей жизни.
Вот рассказ внучки Иулии о его блаженной кончине: «Поздно вечером он приподнялся на кровати, запел: «Благословен Бог наш…» — и служил всю ночь до рассвета. Утром он, несмотря на все мои попытки заговорить с ним, молчал; я поставила перед ним икону святого Афанасия и сказала: «Хорошо, ты со мной не говоришь и закрываешь глаза, но со Святым, со Святым, которому ты совершал службу, ты тоже не говоришь?» Тогда он открыл глаза и перекрестился: «Да, узнаю, это святой Афанасий». Лёг на кровать, больше не проявляя никаких признаков активности. Спустя некоторое время я поставила перед ним икону Богородицы. Он встал, открыл глаза и посмотрел на образ. Из его глаз текли слёзы. Затем уснул навсегда. Я была с ним в этот момент одна. Вдруг я увидела, как отверзлись небеса и лицо дедушки осветилось светом, хотя было пять часов утра. Я видела Ангелов и слышала их пение. Словно кто — то забрал этот свет у дедушки. Одновременно исчезли Ангелы и их песнопения».
Это был день памяти Святителя Николая, 6 декабря 1982 года[47]. Отец Василий очень почитал этого Святого и ежедневно пел ему тропарь. В этот день Господь призвал к себе своего верного служителя, который так возлюбил Его и прославил Его имя. Да пребудет с нами его молитва и помощь! Аминь.
Вечная память и верной соратнице отца Василия — Елене. Именно она пекла просфоры, зажигала лампадки, собирала пожертвования и помогала батюшке во всём. Если он ходил служить в какую — нибудь отдалённую церквушку, Елена шла за ним. В деревне, несмотря на её природный ум и сообразительность, её считали недалёкой и звали «Баба Легб, дурочка». При перенесении её останков обнаружилось, что её кости были соединены между собой. Они были жёлтого цвета и благоухали. Запах был таким сильным, что поначалу женщины стали обвинять друг друга в том, что кто — то принёс с собой ароматы. Но вскоре стало ясно, что благоухают останки Елены. В этом убедились все жители деревни, имевшие обыкновение собираться на перенесение останков своих односельчан.
ХIII. Софиа Самара
В семье Ставроса и Афины Самарасов было двенадцать детей. Из них младенческий возраст пережила только младшая дочь София. Она родилась в Восточной Фракии[48], затем с родителями переехала в окрестности города Козани, чтобы наконец в 1938 году обосноваться в городе Верия[49].
Родители Софии были бедными, но очень благочестивыми людьми. Особым благоговением отличалась её мать. Она дожила до ста десяти лет. В старости Афина ослепла, но это не мешало ей видеть многие вещи своими духовными очами. Однажды, когда её посетила Метаксйа Георгидзйки со своим сыном Федоракисом[50], бабушка Афина спросила: «У твоего сына проблемы с ногой?» Действительно, дело обстояло именно так. Тогда Афина посоветовала следующее: «Не унывай и не ропщи. Бог даст сыну здоровья и сил. Но совсем здоровым он не будет никогда. На то есть воля Божия, чтобы вы не забывали Его и всё время молились».
Неграмотная и слепая старушка сидела в своей келье и непрестанно творила Иисусову молитву.
Её дочь София вышла замуж, родила троих детей (из них один умер в младенчестве) и овдовела в возрасте 36 лет.
Она была очень благоговейной. Одевалась как монахиня и очень любила монашескую жизнь, но долг перед детьми и близкими заставил её остаться в миру. Но вся её жизнь, поступки и труды были подлинно монашескими.
Она жила в одном доме со своей матерью. Обстановка была очень бедной, но всё сияло чистотой и порядком. Их комната была разделена на две части не дверью, а занавеской. В келье горело четырнадцать неугасимых лампад. Сгоревшие фитильки София не выбрасывала. У неё было специальное место в саду, куда она их складывала со словами: «Христе мой, к ногам Твоим».
Хотя она никогда не ходила в школу, София сама выучилась грамоте и читала только духовную литературу. Её ум, сердце и вся жизнь были устремлены к Богу и к Церкви.
У неё был духовник — добродетельный и рассудительный старец из Салоник. Под его руководством София совершала своё духовное делание. Она соблюдала все церковные посты и держала трёхдневный сугубый пост перед Четыредесятницей. В постные дни она никогда не вкушала масла. В праздники позволяла себе только рыбу.
Поднималась в час или два по полуночи, вставала на колени и молилась. Совершала много земных поклонов. Её молитва сопровождалась слезами. Сначала она просила за весь мир, а потом за своих близких. «Сперва молись за мир, а потом уже за себя, чтобы тебя помиловал Бог», — говорила Афина. Она полностью погружалась в молитву. В этот момент её можно было взять за руку, и она бы этого не почувствовала.
В руках у неё всегда были чётки, а на устах и в сердце — молитва. Знала много песнопений и тропарей наизусть. Часто пела и молилась многим Святым. Особенно она любила Святителя Николая, которого считала своим покровителем. Тропарь ему она пела много раз в день.
За труды Господь наградил Софию даром прозорливости. Она различала, в каком духовном состоянии находится тот или иной человек.
Одна женщина часто посещала Софию и однажды взяла с собой подругу из города Трипбтамо. Увидев её в первый раз, София сказала: «Олимпия, вы хорошие люди, хотя и неверующие, коммунисты».
Иногда она запрещала некоторым посетителям входить в свою келью. Чувствуя, что душа человека скована грязными пороками, матушка говорила: «Не хотелось бы тебя расстраивать, но останься там, где стоишь». Когда человек уходил, София просила прощения у Богородицы: «Пресвятая Владычица, прости меня, но я так должна была поступить». Когда этот же человек каялся, исповедался, менял образ жизни и приходил снова, она, чувствуя произошедшее с ним изменение, принимала его с великой радостью: «Добро пожаловать! Что у тебя? Входи, я тебя выслушаю». Каждого она терпеливо слушала и утешала. Но разговор всегда был только на духовные темы.
У Софии был крест, которым она осеняла посещавших её людей. Она прикладывала его на лоб и оставляла в таком положении. Крест стоял, словно приклеенный, и не падал вниз, даже когда человек наклонял голову.
У Софии были духовные связи с другими благочестивыми женщинами. Её посещала Татиана Саввйду. Они вместе беседовали и молились. С двумя другими благоговейными женщинами, Хариклеей из Туркохбри и Еленой из Зервохбри, они часто ходили в укромное место и много часов коленопреклонённо молились.
Однажды после молитвы София села отдохнуть на диванчик, стоявший в углу её кельи. В этот момент к ней зашла одна знакомая женщина, которая не узнала лица своей подруги, за несколько мгновений до этого видевшей Ангелов. Во время разговора, наклонившись к Софии, она вдруг почувствовала удивительное благоухание, исходившее от её головы. Вдруг из открытого окна налетел ветер, они увидели, как какая — то злая сила сбросила со стола всю посуду. София взяла в руки свою тросточку, постучала ею и воскликнула: «Проклятый, уходи отсюда!»
Однажды София срезала в саду лилию и поставила её к иконе Богородицы. Прошёл год, и цветок распустился вновь. Это происходило ежегодно, с 1963 по 1967 год. Многие тогда ходили к ней посмотреть на это удивительное явление. Каждую весну засохшая лилия расцветала, а потом, спустя некоторое время, засыхала вновь.
Молитва Софии была очень сильной и многим помогала, особенно бездетным парам. Матушка София прежде всего хотела убедиться, имеют ли веру обращающиеся к ней за помощью люди. Она говорила: «Если не будете верить, едва ли сможете родить ребёнка». Затем осеняла женщин крестом и чётками, а потом они начинали вместе молиться.
Панагибта, семнадцатилетняя школьница из Никомйдии, прибегавшая в самые трудные периоды своей жизни за помощью к Софии, никогда не забудет её молитв и участия. Однажды во время экскурсии всё тело девушки покрылось сыпью и распухло. Её обследовали у разных специалистов, но так и не смогли поставить диагноз. Тогда родители решили прибегнуть к помощи к Софии. По рассказам очевидцев, Панагиоту принесли завёрнутой в простыню. На ней не было живого места, всё было в гноящихся волдырях. София перекрестила её, помазала маслицем из лампадки Богородицы и стала молиться. Вскоре Панагиота пошла на поправку и совершенно исцелилась. Она стала часто приходить к матушке Софии, чтобы слушать её речи и советы. Вскоре Панагиота вышла замуж, но никак не могла обрести желаемого потомства. Молитвы матушки Софии вновь помогла. У неё родился сын.
