Святитель Игнатий Брянчанинов - Том 7. Письма
Желал бы очень видеть и Графиню [398]. Пробыв здесь и в Покровском до 16-го числа с<его> м<есяца>, а в Горицах и в Новоезерском до 6 октября, обратный путь наш будет также чрез Чудов, от которого до Новгорода 70 верст, расстояние самое незначительное. Впрочем, всё это представляется Вашему благорассмотрению. С живейшим чувством глубочайшего почтения имею честь быть, прося Ваших Св. молитв и благословения
Ваш преданный слуга
П. Яковлев.
12-го сентября 1842
Вологда
Сопутник мой в настоящее время находится в Новоезерске. Завтра отправляюсь в Покровское.
Если ни в Горицах, ни в Новоезерске не встречу письма, в котором бы заключалось особенное приказание Ваше о немедленном возвращении и если настоящая хорошая погода не переменится на худшую, в таком случае предполагаю отправиться из Новоезерска к Тихвину не ближе 6 октября, согласно желания моей Старицы, которая намеревается проводить до Новоезерска. А потому адресовать письмо ко мне потрудитесь на имя о. Феофана [399] в Новоезерский монастырь, где получаются письма из Стрельны на 9-й день.
Если же по обстоятельствам замедлится на это письмо ответ Ваш, то можете адресовать ко мне на имя о. Архимандрита Иллариона в Тихвинский монастырь, где предполагаю пробыть сутки-двои.
Все семейство Наумовых свидетельствует Вам усерднейшее почтение; а я таковое же приношу всем Отцам и братиям нашим, прося их о мне молитв.
{стр. 624}
№ 23
Возлюбленнейший о Господе Павел Петрович!
Письмо Ваше от 12-го Сентября я получил и немедленно отвечаю. Распоряжайтесь Вашим путешествием, как заблагорассудите. Кажется, не предвидится особенной крайности, а если таковая случится, то я уже напишу к Вишерскому. У нас новости! Государь Император изволит требовать в С.-Петербург обоих Филаретов, Киевского и Московского, помимо Обер-Прокурора [400], который изволит вот уже два воскресенья жаловать ко мне и беседовать с такою откровенностию, что на диво. Если будете в Новегороде и увидите Графиню [401], скажите ей от меня, что благословляю ее за труды ее ради Церкви. Если же лично не увидите, то слова сии да не перейдут с письма сего никому в уши.
Наши все здоровы, все вас очень помнят, скучают об отсутствующем, собираются обрадоваться приезжему. Будьте здоровы. Христос с Вами
Друг ваш Арх<имандрит> Игнатий.
19 сент. 1842
О. Нектарию — мой поклон.
№ 24
По 27-е число мы путешествуем благополучно. Простившись с Вами, прибыли к 12-ти часам в Ладогу. Моим спутникам в дороге всё нравилось, а мне приятно было смотреть на их любопытство — это чувство живого человека, чувство, которого нет у полуумершего. Местоположение Ладоги, ее древности, ее Волхов, ее источники, ее рыбаки, ее рыба занимали попеременно внимание приезжих. 26-го рано утром выехали в проливной дождь из Старой Ладоги и в 8-м вечера прибыли в Введенский, где застали о. Строителя больным. В течение этой дороги мои спутники были особенно веселы, а я был особенно грустен; глубока язва, нанесенная мне известным Вам лицем, ибо ядый хлебы моя возвеличи на мя запинание. Сегодня началось следствие; я послал с утра гонца в Никифоровскую пригласить о. Исаию [402]; употребил несколько времени на обзор Монастырского Хозяйства, которое, как и Ладожское, меня весьма утешило, хотя я и вижу, что оные можно еще гораздо более возвысить. Как старцы-спутешественники за мною ухаживают, как услуживают! Право, подобного внима{стр. 625}ния можно ожидать от одних только ближайших родных. Как они между собою милы! Как Марк весел! Лицо его играет от радости, как весеннее солнце; извещая Вас о том, что теперь я был у вечерни и с приятностию слушал пение степенное старичков, оканчиваю сию страницу.
27-е Вечер
28-го ничего нового не воспоследствовало; но решаемся завтра ехать в Свирский на большой крытой лодке. Нет! ездили в карете и в ночь на 31-е число возвратились в Введенский, где начинаем производить наше мелочное и не заслуживающее внимания исследование сплетней, для чего весьма достаточным исследователем и весьма приличным могла бы быть Игуменья Феврония [403] с Ладожским старцем Сергием. В Свирском провел я время довольно приятно, познакомился с отцом Исаиею, который приехал со мною и в Введенский. Вчера и сегодня я повеселее и поспокойнее. Мои спутники, а особенно Марк, веселы; меня успокаивают и забавляют.
2 сентября. Сего дня кончаем следствие и намереваемся выехать в дальнейший путь к Зеленецкому. От Вас обещанного письма не получил, почему и хочу завещать отцу Израилю переслать таковое, если он получит, уже в Ладогу. Пожелав Вам доброго здоровья и благополучия, имею честь быть Ваш навсегда преданнейший
Арх<имандрит> Игнатий.
1843 г.
О. Илариону и келейным моим прошу сказать мой усердный поклон и благословение. 4 часа по полудни! Посылаем за лошадьми и часов в 6 надеемся выехать.
№ 25
Высокопреподобнейший Батюшка, Отец Архимандрит!
Благодарение Господу Богу по днесь в обители нашей всё состоит мирно и благополучно в полном смысле слова. Всё это время о. Наместник и о. Казначей хлопотали с особенным усердием об устройстве бархатного голубого Сакоса, которой уже и шьется иждивением Баронессы [404]. Печи в гостиной и спальной готовы, на лестнице делают, остается выкрасить келлии.
{стр. 626}
В приятном ожидании Вашего возвращения усерднейше прошу Вашего благословения и Св. молитв, с глубочайшим высокопочитанием имеющий честь быть
Вам
Высокопреподобнейший Батюшка
преданнейший слуга
П. Яковлев.
3-го сентября 1843 г.
Сергиева пустыня
№ 26
Друг мой Павел Петрович!
Письмо к Параскеве Михайловне я уже послал к Павлу Матвеевичу; в дополнение к нему присылаю просфору. В письме, поелику я узнал вчера от Павла Матвеевича о опасном состоянии здоровья Параскевы Михайловны, писано все с осторожностью.
А в прошедшем письме, в котором она собственноручно отвечала мне от 22-го Октября, я и сам подивился тому, что написалось. Видно Богу так угодно. Дарье Михайловне мой усерднейший поклон, так как и всему их почтеннейшему семейству.
Ваш преданнейший
Архимандрит Игнатий.
3 ноября 1843 [405]
№ 27
Любезнейший Павел Петрович!
С 3-го сентября я на Валаме; сегодня 9-е, а депутата — еще нет. Наступают осенние непогоды. Кроме того, что я не имею столько времени, чтоб напрасно гостить на Валаме, — наступают осенние бури, во время которых переезд на берега часто по целым неделям бывает невозможным. Так во время пребывания нашего в Коневце была там сильнейшая буря, так что самый пароход пришел тремя днями позже. И здесь не могут дождаться посланного в Сердоболь на почту с половины той недели. До сих пор его еще {стр. 627} нет. Посему я решился послать нарочного к Его Преосвященству с репортом и письмом. Последнего пером при сем к Вам препровождаю. Потрудитесь побывать у Преосвященного и получить от него ответ, хотя партикулярный, известите меня. Хорошо бы указ Консисторский, но вы знаете, что там не поспешат, и сею медленностью уничтожатся все плоды той меры, на которую мы решились, то есть своею неспешностию оставят нас на Валаме встретить октябрь месяц; а если встретим, то и препроводим.
Я оздоровел и не нахожу причин, чтоб горевать. Валам. Здесь всё идет порядочно. Составлявший записку — теорист и слишком в мрачном виде всё видел. Есть бездельницы, кои исправить должно и легко можно.
Будьте здоровы и благополучны
9 сент. 1846
Арх<имандрит> Игнатий.
Доложите Владыке, что если мы будем дожидаться непременно депутата, то можем на таковое пождание употребить целые месяца, а Вы сами знаете, сколько нужно мое присутствие в Сергиевой по постройке и по всему, также необходимо должно посетить Ладожские монастыри, особенно Сергиевский. Пусть, если хотят, пришлют своего чиновника Консисторского по прежде бывшим примерам. Если и устроится таким образом все, то я надеюсь около 20-го возвратиться в Петербург, полагая, что к 14-му возвратится сюда посланный мною. В таком случае потрудитесь попросить Лесникова, чтоб я мог побыть у них суточки, ибо желаю сходить в Петербургскую баню, после которой обыкновенно целые сутки надо мне провести в комнате. В прочие же монастыри думаю пуститься после 25-го.
№ 28
Милостивому Государю Павлу Петровичу Яковлеву
Дражайший сердцу моему Павел Петрович!
Благодарю Вас за два письма Ваши, из которых одно получил я чрез Ивана Иоакимовича Мальцова [406], а другое чрез Николая Петровича Полозова [407] по приезде моем в Ярославль. В Бабайки прибыл я 9-го августа; таким образом, выехав из Сергиевой 10-го июля, я пробыл ровно месяц в странствовании. До странствования я не охотник, но надо же было побывать там, где все бывают. Наш монастырь, Сергиева Пустыня, есть необыкновенное явление, с совершенно отличным характером среди прочих монасты{стр. 628}рей такого роду. По наружности она имеет чистоту, которой нельзя встретить в другом месте; по внутреннему устроению — нигде нет такового благонамеренного братства, чуждого ханжества, безнравственности. Один у нас недостаток, и тот, если сравнивать Сергиеву Пустынь с уединенными монастырями, — это множество посетителей и развлечения. Бабаевскою обителию я очень доволен; мне отдан мезонин над Настоятельскими покоями, состоящий из четырех комнат, весьма сухих и с прекрасным видом на Волгу и заволжские села. О. Феоктист — открытого нрава, что мне очень по сердцу. Время стоит хорошее: купаюсь дважды день в Солоной, пользуюсь прогулкой и точно чудным здешним воздухом.
