Игнатий Брянчанинов - Полное собрание творений. Том 1
Понеся великую утрату в кончине возлюбленного Монарха своего Государя Императора Николая Павловича и не оставляя намерения переселиться на покой, архимандрит Игнатий в 1856 году пред{стр. 53}принял путешествие в скит Оптиной пустыни исключительно с целью устроить там желанное пребывание в безмолвии. Он уже совсем было условился с Оптинским настоятелем о приготовлении для себя келлии в скиту и о переделке ее, дал 200 рублей задатку и возвратился в С.-Петербург, где, по обстоятельствам, не от него зависящим, должен был на неопределенное время отложить исполнение своей мысли о переселении на покой и предать дальнейшую участь свою воле Божией.
В 1856 году скончался С.-Петербургский митрополит Никанор; назначенный на его место митрополит Григорий хорошо знал архимандрита Игнатия и даже состоял с ним в духовно близких отношениях, а потому в видах пользы для Церкви Божией предложил ему епископскую кафедру в Ставрополе Кавказском. По получении Высочайшего соизволения 23 октября 1857 года происходило в Святейшем Синоде наречение архимандрита Игнатия во епископа Кавказского и Черноморского, а 27-го — самая хиротония в Казанском соборе при весьма многочисленном стечении народа. На другой день новопоставленный епископ совершил Литургию в Лаврской Крестовой церкви и затем три дня следующего месяца провел в Сергиевой пустыне. 2 ноября посетила пустынь Великая Княгиня Мария Николаевна — «чтобы проститься с епископом Игнатием», как она изволила выразиться. 3 ноября, в воскресный день, епископ Игнатий отслужил в пустыне Божественную литургию, участвовал в общей братской трапезе и, простившись со всеми, окончательно оставил Сергиеву пустынь. Он переехал в Невскую Лавру.
4 ноября, по назначению вдовствующей Императрицы Александры Феодоровны, епископ Игнатий ездил в Царское Село для представления Ее Величеству. Государыня изволила принимать его в своем кабинете, причем пожаловала ему панагию, украшенную бриллиантами и рубинами, сказав: «С соизволения Государя даю вам эту панагию в память обо мне и о покойном Государе». 9-го ноября епископ откланивался у Великого Князя Константина Николаевича и Великой Княгини Александры Иосифовны, причем имел продолжительную духовную беседу с Великой Княгиней, а 10-го, в Царском Селе, имел счастье откланиваться сначала у Государя, потом у Государыни особо, на их половинах, при этом Императрице угодно было говорить с ним очень серьезно о монашестве вообще и о Сергиевой пустыне в особенности. 17-го Преосвященный участвовал в хиротонии Соловецкого архимандрита Александра во епископа Архангельского и Холмогорского. В этом же Богослужении наместник Сергиевой пустыни иеромонах Игнатий возведен в сан архимандрита и по рекомендации епископа Игнатия и единодушному желанию братства назначен настоятелем пустыни.
{стр. 54}
Прожив в Сергиевой пустыне без двух месяцев двадцать четыре года, епископ Игнатий оставил ее в весьма цветущем состоянии. В его управление обитель украсилась тремя новыми великолепными храмами.
Из воспитанников по монашеству архимандрита Игнатия Брянчанинова Сергиева пустынь дала шестнадцать настоятелей: десять архимандритов, пять игуменов и одного строителя.
Глава XII
Епископ Игнатий в столь продолжительное настоятельствование свое в Сергиевой пустыне не только не скопил себе никакого капитала, но дошел до такой нестяжательности, что при отбытии своем не имел даже собственных средств на дальнюю дорогу. Он всегда был чрезвычайно щедр на милостыню; отказа не делал никому, если имел что подать; когда не случалось денег, то подавал вещами, так что келейные старались наделять просящих деньгами, сколько было возможно, предупреждая просителей от личных отношений к архимандриту. Поэтому, когда надо было выехать из Петербурга, епископ вынужден был прибегнуть за денежным вспомоществованием к одному близкому ему по духовным отношениям лицу, которое и снабдило его пособием в тысячу рублей. 25 ноября он оставил Петербург и 26-го прибыл в Москву, откуда ездил в Сергиеву Лавру. Пробыв в Москве с неделю, он отправился на Харьков и Ростов (на Дону), останавливался в губернских городах у епархиальных архиереев, по приглашению их литургисал в Курске и Харькове, заезжал в Святогорский монастырь и 24 декабря, утром, выехал из Бахмута еще по летней сухой дороге. В ночь на Рождество он был застигнут в степи страшной снежной метелью, которая подвергала его жизнь большой опасности. Только к семи часам утра, 25 декабря, он кое-как добрался до жилья, в санях, в которых выехали его отыскивать священнослужители ближайшего села, извещенные кучерами, оставившими экипаж в степи и верхами поскакавшими на звон колоколов искать помощи.
4 января 1858 года в четвертом часу пополудни епископ Игнатий прибыл в Ставрополь Кавказский. Архиерейского дома не было; новоприбывший Владыка остановился в приготовленной для него квартире в доме купца Стасенкова. Существовал небольшой деревянный домишко, похожий на хижину, который лет за 14 до этого подарил ставропольский купец Волобуев для временного помещения первого епископа Иеремии. К этой же хижине была пристроена столько же незатейливая половина из двух небольших комнат, названных залой и гостиной, последняя служила вместе и молен{стр. 55}ной для архиерея, так как из нее были сделаны окошечко и входная дверь в пристроенную к этой хижине небольшую каменную церковь Крестовую. Тогда же и этот плохой домишко пришел в крайнее разрушение, так что граждане посовестились принять в него епископа; движимые благожеланием, они наняли для него приличную квартиру на свой счет. В день приезда Преосвященный принимал в своей квартире духовенство кафедрального собора, граждан с хлебом-солью и начальника губернии генерал-лейтенанта А. А. Волоцкого; вечером слушал дома всенощную, и на другой день (воскресный), 5 января, служил Литургию в рядской соборной церкви. В день Богоявления, по совершении Литургии, освящал воду в бассейне, расположенном в середине города, при значительном собрании войск, с окроплением знамен и при многочисленном стечении народа, который принял Владыку приветливо.
Епархия Ставропольская, совсем неустроенная, потребовала от Преосвященного Игнатия больших трудов. Она учреждена была около 1840 года. Первым ее епископом был Иеремия, который по ревности к православию слишком строго отнесся к раскольникам, которых весьма значительное число в Кавказском линейном казачьем войске. Вследствие этого Кавказское линейное начальство ходатайствовало об изъятии линейного казачьего населения из ведомства епархиального архиерея и о передаче в ведение обер-священника Кавказской армии. Таким образом, в только что учрежденной епархии из пятисот тысяч душ, составлявших ее паству, половина отошла из управления епископа, который никак не подозревал возможности такого отделения. Так как епархия эта была поставлена в разряд третьеклассных, то епископ ее должен был содержаться на жалованье в 285 руб. серебром в год. В виду того, что такая сумма была крайне недостаточна для вновь открывшейся кафедры, которая требовала во всем необходимого устройства, Святейший Синод определил временно отпускать епископу из синодских сумм по 1000 руб. серебром в год карманных денег и по 1500 руб. серебром на содержание архиерейского дома, впредь до полного устроения кафедры.
Преосвященный Игнатий нашел в Ставрополе, как выше замечено, гражданским губернатором Волоцкого, Вологодского уроженца, своего сверстника по детству, с которым одновременно приехал в Петербург определяться на службу; начальником войск был генерал-лейтенант Филипсон, человек весьма благочестивый, а наместником — князь А. И. Барятинский. Вскоре Волоцкой уехал в отпуск и место его занял Ставропольский вице-губернатор П. А. Брянчанинов, родной брат епископа. При отправлении из С.-Петербурга обер-прокурор Синода граф А. П. Толстой уверял Преосвященного, что ему будут продолжать выдачу тех пособий от Синода, которые получали {стр. 56} его предместники, но, несмотря на многократно повторенную просьбу, ни одного из помянутых прежде получаемых окладов ни разу не дали; между тем епископу было бы нечем жить, если бы особые случайные обстоятельства, как то: сближение сперва с товарищем детства, потом с родным братом — не дали возможности восполнять недостатки. Ко времени приезда епископа Игнатия на кафедру архиерейскому дому были даны только штатные служители, кусок земли пахотной, около двухсот десятин вдали от города, да лесная дача вблизи города, в который она входит одной частью своей, примыкая к Андреевской церкви, принадлежащей архиерейскому дому, при коей помещается ныне викарный епископ. С этой лесной дачей архиерейскому дому пришлось получить в свое ведение спорное дело с одним частным лицом, сделавшим в этой даче захват земли, на которой им устроен был кирпичный завод.
