Иеромонах Дамаскин (Христенсен) - Не от мира сего
Не принимал ничью сторону о. Серафим и в другом противоборстве — русской и греческой традиций. Одному новообращенному, которого мучил этот вопрос, о. Серафим написал: «В чём‑то «русские» ближе к древним традициям и обычаям, в чём‑то — «греки». Я неспроста ставлю кавычки, ибо мы все едины во Христе и уж совсем непозволительно из‑за национальных различий сеять соперничество меж православными. Нам есть чему поучиться друг у друга, но и тем и другим нужно учиться в первую очередь у Спасителя нашего Иисуса Христа познавать чистые истоки Его Церкви! И у «греков», и у «русских» предостаточно мелких недостатков, и те и другие ввели в обиход Церкви некоторые новшества. Но если мы любим друг друга во Христе, недостатки эти несущественны и, право же, легче их терпеть, чем изменять, ломать, критиковать. Каждый приход и монастырь волен нести православные традиции в доступной и посильной ему мере, в духе смирения и любви».
ОТЦУ СЕРАФИМУ ТАК и не удалось завершить «Руководство». Чем больше он о нем думал, чем больше рождалось выстраданных строк, тем очевиднее становилось ему: сама идея «Руководства» неверна. Сколько раз повторял он, что нет «готовых рецептов в духовной жизни». Христианство — не ислам, сулящий спасение каждому, кто держится «правил». Христос не дал нам точных указаний на все случаи жизни, зато оставил самую великую, приводящую в трепет заповедь: возлюби даже врага своего.
Доведись о. Серафиму написать «Руководство», он дал бы новообращенным, ищущим готовых советов и рецептов, еще одно средство осознания себя мудрее мудрецов. Еще бы: теперь бы они знали лучше всех об опасностях, подстерегающих на духовном пути. И такое самомнение, безусловно, привело бы к гордыне и духовной смерти.
Впрочем, положение современных новообращенных совсем не безнадежно. В конце жизни о. Серафим подметил: на смену поколениям прежним в Православие пришло иное, многообещающие поколение людей, увлеченных интеллектуальным поиском, приверженных идее спасения через добрые дела. Другу в Джорданвилль о. Серафим писал: «В последние годы у нас тут наметился иной настрой новообращенных: их больше интересуют основы Православия, нежели «всезнайство», въедливое изучение канонов, типикона и т. п.»
Сегодня уже многие, выражаясь словами о. Серафима, «уловили суть» Православия. Конечно, все былые преграды, препоны остались, и немало людей споткнутся о них, сколько ни пиши предостережений. Но советы о. Серафима (во всех его работах) не пропали втуне. Разумеется, они не панацея от всех болезней духовной жизни, однако помогли многим душам презреть внешнее и маловажное и начать постижение сути древнего Православия.
Сестры
О Ксение славная, яко мудрая дева в полунощи жития твоего Жениху Христу во сретение изшла еси, светильник пламенеющий любве Божия носящи.
Стихира из Службы блаж. Ксении Петербургской.
В 1966 ГОДУ, ВСКОРЕ ПОСЛЕ СМЕРТИ архиеп. Иоанна, о. Германа пригласили в Приют свят. Тихона, где г–жа Шахматова отобрала для Братства кое–какие бумаги архиепископа. Она предоставила им для публикации все его архивы, отыскала рукопись так и не увидевшей свет службы блаженной Ксении Петербургской (в то время еще не причисленной к лику святых), известной юродивой XVIII века, творившей чудеса. Отцу Герману и о. Серафиму была особенно близка эта Божия угодница, современница преп. Германа Аляскинского. Возможно, они даже встречались в Петербурге.
В 1968 году, предваряя ее скорое прославление, отцы опубликовали посвященную блаж. Ксении службу на русском языке. Одновременно они записывали все известные чудеса, сотворенные ее небесным покровительством. Будучи на небесах, блаж. Ксения видимо помогает женщинам наших дней, особенно тем праведницам, которые терпят нападки нигилистов за исконные женские добродетели.
В 1971 году печатая материалы о недавних чудесах блаж. Ксении, о. Серафим задумался: а чем может Братство воодушевить женщин и подвигнуть их на православный монашеский пустыннический путь? И когда через несколько лет в их монастыре действительно появились искательницы монашества, он начал истово молиться о них блаженной Ксении. Великим постом 1977 года новоявленные сестры прошли курс Богословской Академии Нового Валаама, прослушали записанный на кассеты в 1975 году «Курс православного выживания» о. Серафима. Первоначально мысль о помощи женщинам высказал о. Герман на первом паломничестве в
Джорданвилле в 1973 году: неплохо было бы открыть женскую семинарию, чтобы готовить монахинь и жен священников.
После рукоположения о. Серафима Мария, Соломония и их приятельница по протестантской общине Нэнси переехали сначала в Этну, а потом и вовсе обосновались в домике для гостей на склоне монастырской горы в Платине. Они раздумали ехать в Ново–Дивеевский монастырь — Платина более соответствовала их духу: будучи американками, они искали монастырь с миссионерским «уклоном» для новообращенных. Им хотелось участвовать в создании православной общины. В домике для гостей, носившем имя блаж. Ксении (а имя это переводится как «странница»), женщины каждодневно молились, помогали отцам в трудах печатных, записывали начитанные на кассеты переводы. Барбара же по обыкновению держалась особняком, жила в чаще леса, в монастыре показывалась лишь изредка.
В 1978 году блаженную Ксению причислили к лику святых, о. Серафим перевел до конца посвященную ей архиеп. Иоанном службу. Ее опубликовали в «Православном Слове». Отцы также молили блаж. Ксению о предстательстве перед Господом, просили ее помочь монашествующим сестрам.
К ТОМУ ВРЕМЕНИ (как и предполагали отцы) пополз мерзкий слушок, что в Платине они завели целый «гарем». Но теперь ничто уже не могло поколебать решимости о. Серафима. Услышав от о. Алексия о сплетнях, он лишь посуровел и твердо сказал: «Что ж, очень жаль. Женщины эти хотят того, чего не в силах дать церковная организация, так кто же кроме нас поможет им? Что ж, пускай старушки судачат, а мы на свой страх и риск будем продолжать».
Отец Алексий продолжает: «По его словам я понял, сколь безразлично ему мнение людей, не понимающих, что собой представляют отцы. Подобное отношение он являл не раз и не два».
Конечно, отцы понимали, что теперешнее положение их помощниц и радетельниц шатко и двусмысленно. Им нужен был свой собственный скит — в отдалении от монастыря, где они могли бы все вместе трудиться во имя Божие. Разъезжая по окрестностям с поручениями отцов в миру, сестры всё более и более тянулись к уединению в пустыни. Они уже и без того обустроили свой быт наподобие жизни в скиту. И очевидно, вслед за самим Братством преп. Германа их общине предстояло превратиться в монастырь.
На занятиях Богословской Академии Нового Валаама сестрам рассказывали о великом множестве праведниц–монахинь прошлого, особенно героинях «Северной Фиваиды», которую отцы только что завершили и опубликовали. Им и самим стало ясно, каким должен быть женский скит.
В 1979 году будучи на Афоне, о. Герман в беседе с о. Никодимом спросил его мнение о женском монашестве в Америке. Отец Никодим поддержал его и благословил на покупку земли, где бы стоял женский скит. Для пострига первой монахини он отдал свою мантию, камилавку и параманд. Сказал, что не стоит бояться никаких препятствий, ибо всякое место, где творится молитва Иисусова, есть свет миру. Добавил, что необязательно женскому скиту иметь официальный статус или принадлежать какой‑либо церковной организации, а можно следовать примеру независимых афонских монастырей.
Беседы с о. Никодимом, всё увиденное на Афоне укрепило уверенность о. Германа: правильно живет их монастырь в Платине, неподдающийся всяким «организациям». Вернувшись, он и о. Серафиму предложил съездить на Афон. Но тот отказался, дескать, американцы должны создать Афон в сердце своем. Вдохновясь этим, с благословения о. Никодима они начали подыскивать землю для скита блаж. Ксении.
К тому времени отцы уже выплатили все деньги за свой участок. Разумно было бы устроить женский скит по соседству, но, увы, земля там не продавалась. Им посоветовали купить надел в районе старого поселения лесорубов Чащоба, в 12–ти милях к западу от монастыря. Там еще стояло несколько домов, был магазин и непременная пивная. Но и здесь не удалось обосноваться, оказалось, участок уже продан. Что же, решили отцы, видно не очень это место угодно Богу. Им предложили другой участок, невдалеке от первого, чуть дальше от поселения, что было лишь на руку отцам. Они съездили туда зимой и утвердились в своем благоприятном мнении: их встретил ельник (в отличие от сосен и дубов в Платине), протекала там и речушка, невдалеке был родник. Располагался участок выше в горах, нежели платинский монастырь.
Землю купили. На месте будущей церкви расчистили снег (на метр глубиной) и прямо на морозе отслужили первую литургию. На следующий год заложили фундамент церкви, а сестры построили домик с часовней — там и жили.
