Елена Уайт - Патриархи и пророки
«И ныне, господин мой, жив Господь и жива душа твоя; Господь не попустит тебе идти на пролитие крови, и удержит руку твою от мщения; и ныне да будут, как Навал, враги твои и злоумышляющие против господина моего». Авигея не присвоила себе ту честь, что ей удалось удержать Давида от исполнения его намерения, но отдала славу и честь Богу. Затем она вручила привезенные ею дары как мирную жертву людям Давида, будто она сама была виновна в том, что вызвала такой сильный гнев их начальника.
«Прости вину рабы твоей, – говорила она, – Господь непременно устроит господину моему дом твердый, ибо войны Господа ведет господин мой, и зло не найдется в тебе во всю жизнь твою». Авигея указала Давиду на его долг. Он должен был вести войны Господни. За личные оскорбления ему не следовало мстить даже тогда, когда его преследовали как изменника. Она продолжала: «Если восстанет человек преследовать тебя и искать души твоей, то душа господина моего будет завязана в узле жизни у Господа, Бога твоего, а душу врагов твоих бросит Он как бы пращею. И когда сделает Господь господину моему все, что говорил о тебе доброго, и поставит тебя вождем над Израилем, то не будет это сердцу господина моего огорчением и беспокойством, что не пролил напрасно крови и сберег себя от мщения. И Господь облагодетельствует господина моего, и вспомнишь рабу твою» (1 Цар. 25:29-31).
Эти слова мог говорить только человек, одаренный мудростью свыше. Благочестие Авигеи, подобно аромату цветка, бессознательно отражалось в ее лице, в словах и жестах. Дух Сына Божьего наполнил ее душу, ее речь дышала состраданием, добротой, миролюбием, распространяя вокруг веяние небес. Чувства Давида переменились, и он затрепетал при мысли о последствиях своего необдуманного решения. «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими» (Мф. 5:9). Дай Бог, чтобы больше существовало женщин, которые, подобно этой израильтянке, смягчали бы раздраженные чувства, предотвращали опрометчивые решения и спокойными, благородными речами препятствовали злу.
Жизнь, посвященная Христу, всегда распространяет вокруг себя свет, утешение и мир. Такую жизнь отличает чистота, такт, простота и полезность. Она руководствуется такой бескорыстной любовью, которая освящает все вокруг. В такой жизни во всем виден Христос. И куда бы такой человек ни пошел, он повсюду оставляет светлый след. Авигея была мудрой обличительницей и советчицей. Под влиянием ее разумных слов переменились чувства Давида. Теперь он был убежден, что поступил неблагоразумно и потерял контроль над собой.
Со смиренным сердцем принял он обличение, и эта происшедшая в нем перемена вполне соответствовала словам псалма: «Пусть наказывает меня праведник: это милость; пусть обличает меня: это лучший елей» (Пс. 140:5). Он поблагодарил Авигею и благословил ее, потому что она говорила справедливо. Есть много таких, кто, выслушивая обличение, думает, что принимает упрек без раздражения, и это уже достойно похвалы, но как мало тех, кто с искренней признательностью благодарит за обличения и благословляет тех, кто старается спасти их от злых поступков.
Возвратившись домой, Авигея застала Навала и его гостей за великим. пиром, который они превратили в попойку. Только на следующее утро она смогла рассказать мужу о встрече с Давидом. Навал по натуре был очень труслив, и когда он понял, как близко был к смерти из-за своей глупости, его, казалось, разбил паралич. Опасаясь, что Давид все-таки отомстит ему, он сильно испугался и впал в бессознательное состояние, из которого его не могли вывести. Через десять дней он умер. Данная ему Богом жизнь была лишь проклятием для мира. Среди веселия и пирования Бог сказал ему, как и богатому человеку в притче: «В сию ночь душу твою возьмут у тебя» (Лк. 12:20).
Впоследствии Давид женился на Авигее. Он уже имел жену, но господствовавший в то время обычай оказал свое влияние и на него. Даже великие и добрые мужи заблуждались, подражая обычаям мира. Горькие плоды многоженства ощущались во всей жизни Давида.
После смерти Самуила Давид только несколько месяцев жил в покое. Снова ушел он в пустыню к зифеям, но эти враждебно настроенные люди, надеясь приобрести благоволение царя, сообщили ему о местонахождении Давида. Это известие вновь пробудило в сердце Саула лютые чувства. Вновь он собрал своих людей и отправился с ними, чтобы схватить Давида. Но друзья сообщили Давиду, что Саул снова преследует его, и, взяв с собой несколько человек, Давид направился узнать, где находится враг. Была ночь, когда, осторожно пробираясь вперед, они наткнулись на лагерь Саула и увидели расставленные палатки царя и его свиты. Никто не заметил их, весь лагерь был погружен в сон. Давид предложил своим людям пойти с ним в самую середину стана врагов. В ответ на вопрос: «Кто пойдет со мною к Саулу в стан?» – Авесса тут же ответил: «Я пойду с тобою».
Скрываясь в тени холмов, Давид и его помощник вошли в стан врага. Желая узнать точную численность противника, они натолкнулись на спящего Саула, его копье было воткнуто в землю, а в изголовье стоял кувшин с водой. Рядом лежал Авенир, главный военачальник, вокруг крепко спали солдаты. Авесса поднял копье и сказал Давиду: «Предал Бог ныне врага твоего в руки твои; итак позволь, я пригвожду его копьем к земле одним ударом, и не повторю удара». Он ждал разрешения, но в ответ послышался шепот: «Не убивай его; ибо кто, подняв руку на помазанника Господня, останется ненаказанным?.. Жив Господь! пусть поразит его Господь, или придет день его, и он умрет, или пойдет на войну и погибнет; меня же да не попустит Господь поднять руку мою на помазанника Господня. А возьми его копье, которое у изголовья его, и сосуд с водою, и пойдем к себе. И взял Давид копье и сосуд с водою у изголовья Саула, и пошли они к себе; и никто не видел, и никто не знал, и никто не проснулся, но все спали; ибо сон от Господа напал на них». Как легко может Господь ослабить сильнейшего, лишить благоразумия мудрейшего и усыпить внимание самого бдительного человека!
Удалившись на безопасное расстояние, Давид встал на вершину холма и закричал громким голосом, обращаясь к народу и Авениру: «Не муж ли ты, и кто равен тебе в Израиле? Для чего же ты не бережешь господина твоего, царя? Ибо приходил некто из народа, чтобы погубить царя, господина твоего. Не хорошо ты это делаешь; жив Господь! вы достойны смерти за то, что не бережете господина вашего, помазанника Господня. Посмотри, где копье царя и сосуд с водою, что были у изголовья его? И узнал Саул голос Давида, и сказал: твой ли это голос, сын мой Давид? И сказал Давид: мой голос, господин мой царь. И сказал еще: за что господин мой преследует раба своего? что я сделал? какое зло в руке моей? И ныне пусть выслушает господин мой царь слова раба своего». С уст царя снова сорвалось признание: «Согрешил я; возвратись, сын мой Давид; ибо я не буду больше делать тебе зла, потому что душа моя была дорога ныне в глазах твоих; безумно поступал я, и очень много погрешал». И отвечал Давид: «Вот копье царя; пусть один из отроков придет и возьмет его». Хотя Саул и обещал: «Я не буду больше делать тебе зла», – все же Давид опасался его.
Второй раз Давид почтительно отнесся к царской жизни, и это произвело глубокое впечатление на Саула и вырвало из его груди смиренное признание собственной греховности. Он был изумлен и покорен такой добротой. Расставаясь с Давидом, Саул воскликнул: «Благословен ты, сын мой Давид: и дело сделаешь, и превозмочь превозможешь». Но сын Иессея не рассчитывал, что царь будет долго находиться в таком расположении духа.
Давид потерял всякую надежду помириться с Саулом. Казалось, он неминуемо в конце концов падет жертвой злобы царя, и это побудило его вновь искать убежища в филистимской земле. В сопровождении шестисот человек он отправился к Анхусу, Гефскому царю.
Давид решил, что Саул непременно исполнит свое коварное намерение, хотя на то не было никаких указаний от Бога. Даже когда Саул старался убить его. Господь трудился, чтобы царство все же досталось Давиду. Бог осуществляет Свои планы, хотя для человеческих глаз они и облечены тайной. Люди не могут уразуметь путей Божьих, они рассуждают поверхностно, воспринимая все испытания, искушения, трудности, которые по воле Божьей постигают их, как нечто враждебное и гибельное. Так судил и Давид, не вникая в суть, не думая об обетовании Божьем. Он сомневался в том, что будет царем. Продолжительные испытания ослабили его веру и истощили терпение.
Господь не посылал Давида искать убежища у филистимлян, злейших врагов Израиля. Именно этот народ был в числе его самых лютых врагов, и все же он убежал к ним искать помощи в трудное для себя время. Потеряв доверие к Саулу и к тем, кто служил ему, он доверился милости врагов своего народа. Давид был доблестным полководцем и проявил себя как мудрый и отважный воин, но, идя к филистимлянам, он поступил вопреки собственным интересам. Господь избрал его, чтобы он водрузил свое знамя на иудейской земле, но недостаток веры не позволил ему выполнить Божью волю.
