Ричард Бэттс - Духовник царской семьи. Архиепископ Феофан Полтавский, Новый Затворник (1873–1940)
Здесь же, в Полтаве, был другой случай. Состоятельные родители также жаловались на сына, что он ни во что ставит родительский совет не идти тем путем, которым он шел под влиянием беспутных друзей: путем частых ночных отлучек, попоек и кутежей. Родители же сами, будучи состоятельными, баловали его деньгами. Но пришли к Архиепископу и вздыхали, и даже плакали. А когда архиепископ Феофан, ссылаясь на Божественное Писание и Святых Отцов, советовал им не давать сыну денег, держать его строго и наказывать, то родители возражали ему: «Нет, нет, мы будем его воспитывать с любовью, в христианском духе. А когда он вырастет, поймет и оценит наше чуткое воспитание».
После этого Владыка замолчал. Сын рос, и с возрастом становился все хуже и хуже. Прежде он просил денег, а теперь стал их требовать и похищать у родителей. Родители – опять к Владыке за советом: как быть и что делать? Владыка им отвечал: «Разве я вам не давал совет, но не от себя: строже держать сына. Разве это мои слова? Вы сами можете прочесть об этом в слове Божием и у Святых Отцов. Они ясно говорят, что детей надо воспитывать в строгости, но без жестокости. Вот такое-то воспитание сами дети поймут впоследствии и с благодарностью оценят».
Но родители опять свое, опять проповедуют ложное, либеральное воспитание: «Да неужели наш сын не оценит нашей любви к нему?» – «Но подлинная любовь христианская должна выражаться и в строгости. Надо быть справедливым и строгим. Этого требует любовь, настоящая любовь к вашему сыну. Вы сами поймете потом, как вы глубоко ошибались. Да будет уже поздно!»
И чем все кончилось? Сын стал на преступный путь, и сердобольные родители прокляли его и лишили наследства. И когда пришли они снова с горьким плачем к владыке Феофану, то говорили, что они тяжко согрешили своим «воспитанием», не послушав его совета.
Вспоминая позже этот случай, Владыка говорил: «Да, некоторым родителям, прежде чем воспитывать своих собственных детей, надо бы самим воспитаться, вернее, перевоспитаться в христианском духе. Тогда не получилось бы того, что случилось с этой семьей!»А вот рассказ жены профессора Полтавской Духовной семинарии Л.В.И. о случившемся в их семье.
В 1915 году в отпуск с театра военных действий приехал ее сын, офицер, у которого в Полтаве была невеста. Отпуск этого офицера кончался на Пасхальной неделе. Молодые хотели венчаться перед отъездом жениха.
Л.В. близко знала владыку Феофана, и он любил всю их семью. И Л.В. пришла к Владыке и просила благословения на бракосочетание в один из дней Пасхальной недели. Владыка, всегда внимательный и готовый помочь всякому просящему, на этот раз грустно задумался и сказал, что он хочет прежде посмотреть в канонах, а тогда даст свой ответ.
Через несколько дней мать жениха опять пришла к Владыке. Владыка твердо сказал: «Благословить бракосочетание Ваших детей в эти пасхальные дни я не могу, не имею права, так как Церковь не разрешает этого, и для молодых будет большое несчастье, если они не послушают Церкви».
Мать страшно огорчилась и наговорила много неприятностей Архиепископу. Она считала, что Владыка, как строгий аскет, не понимает жизни и поэтому не разрешает бракосочетание в совершенно исключительных условиях.
Несмотря на запрет Архиерея, нашелся какой-то священник, который согласился совершить их бракосочетание. Обвенчавшись, офицер уехал, оставив молодую жену в Полтаве. Но с этого момента след его был потерян. Несмотря на все хлопоты матери и молодой жены, никто не мог им сказать, где он и что с ним случилось.
Рассказывая об этом, Л.В. сильно плакала. Она говорила позже: «Как велик был Владыка архиепископ Феофан!.. И как мы мало его ценили, не понимали и не слушались».Полтавцы знали, как Господь молитвами владыки Феофана исцелял больных и как Владыка своими молитвами многих ограждал от греха. Но если кто-то не слушал его, то сам навлекал этим на себя кару.
Несколько раз, по просьбе верующих, владыка Феофан извещал их о загробной участи скончавшегося родственника. Так, в Полтаве проживала благочестивая семья: муж и жена, любившие владыку Феофана. Скончался муж, и вдова по своей простоте спросила: «Владыка святый, скажите ради Христа, Господь Вам откроет, какова судьба моего дорогого покойника?»
Архиепископ ей ответил, что если Богу будет угодно, то, быть может, через некоторое время он сможет ей ответить на этот вопрос, но при условии обоюдной молитвы об этом. Владыка помолился и дал опечаленной вдове вполне утешительный ответ: «Всемилостивый Господь простил его и помиловал!»У неких состоятельных людей было две горничных, одна из которых неожиданно скончалась. А после ее смерти обнаружили исчезновение некоторой суммы денег. Хозяева обвинили в краже денег оставшуюся в живых прислугу. Обвиняемая заверяла хозяев в своей невинности и непричастности к этой пропаже, но сама логика заставляла подозревать эту горничную в том, что она, пользуясь случаем смерти своей подруги, украла деньги. Она горько плакала и усердно молилась Царице Небесной, чтобы Матерь Божия открыла тайную пропажу денег. И Всесвятая Владычица указала место, где находились деньги, владыке Феофану. Умершая горничная припрятала их для большей сохранности, но не успела сказать об этом. И пропавшие деньги были найдены в указанном Владыкою месте. Так невинная женщина была избавлена от подозрения в краже денег. А что касается владыки Феофана, то он никогда в этом доме не бывал и хозяева не были знакомы ему.
Другой случай произошел еще прежде, когда он был в Крыму, на Симферопольской кафедре. К владыке Феофану явился некий юноша, уже умерший.
Владыка знал его лично. И этот юноша-покойник просил его святых молитв. Он объяснил, что сейчас проходит страшные места мытарств и очень боится за себя, как бы не был задержан на каком-нибудь из них. А ведь их много, двадцать одно мытарство…
Владыка молился об упокоении его души и о беспрепятственном прохождении всех мытарств. И после этого юноша явился во второй раз, благодарил Святителя за его святые молитвы и попросил совершить благодарственный молебен. Владыка был удивлен и ответил ему:
«Да ты же – умерший. За тебя надо служить панихиды, а никак не молебны».
На это умерший ответил: «Мне так сказано, там разрешили… Там ведь мы все живы, и мертвых среди нас нет!»
При этом умерший рассказал, каким порядком совершается переход от земной, временной жизни к жизни бесконечной, вечной.Келейник владыки Феофана, со временем ставший епископом Иоасафом, задал ему вопрос о загробной участи одного Белгородского епископа, которого нашли как бы повесившимся в уборной архиерейского подворья: «Погибла ли его душа?»
На это архиепископ Феофан ответил: «Епископ не погиб, так как не сам наложил на себя руки: это сделали бесы путем обмана».
Епископ Иоасаф (Скородумов) трудится на постройке храма преподобного Серафима СаровскогоДело в том, что архиерейский дом перестраивался. А прежде в нем была домовая церковь. Но строители, настроенные безбожно, сознательно, с кощунственной целью устроили так, что там, где раньше был алтарь и стоял Святой Престол, они сделали уборную. А когда оскверняются священные места подобным образом или совершением убийства или самоубийства, оттуда удаляется благодать Божия и там поселяются бесы. Был ли виновен упомянутый епископ и если да, то в какой степени он виновен в допущении этого кощунства, нет никаких данных. Но ясно, что он стал так или иначе жертвою злобы бесовской.
Как-то владыка Феофан рассказывал о курьезном случае, когда он был на кафедре Полтавской. В епархиальное управление поступило заявление от одного прихода о том, что их батюшка занимается черной магией, «колдует». Был он прежде рыжим, но в одну ночь стал черным, а потом постепенно превратился в фиолетового, а теперь все волосы стали зелеными. Пришлось вызвать этого священника. И священник с плачем рассказывал: «Матушка моя все приставала ко мне, рыжий да рыжий, хоть бы покрасил свою бороду. Вот я и покрасил в черный цвет. А черный начал линять, со временем изменился в фиолетовый, а теперь борода стала зеленой. Простите Христа ради! Никакого колдовства здесь не было, а было простое малодушие!
Владыка Архиепископ, отвечая священнику, сказал: «Ваша ошибка в том, что Вы ввели в соблазн “малых сих”. Не понимая, в чем тут дело, они в сущности правильно поступили. Так что их упрекать за это не надо. По-своему они правы. Вам надо попросить у всех у них прощения. И впредь Вы должны быть осмотрительней. Епитимьи Вам не назначаю, Вы сами священник, наложите на себя епитимью».
К этому рассказу Архиепископ добавил: «Вот и пришлось направить в этот приход благочинного, чтобы разъяснить и успокоить взволнованных таким происшествием прихожан».
Так подвизался архиепископ Феофан (Быстров) в подвиге святительском на Полтавской кафедре. Шли предвоенные и военные годы Первой мировой войны.
