Емельян Ярославский - Библия для верующих и неверующих
Неужели же не стыдно верить в это? Посмотрите на весь мир животных. Разве животные, разве корова, например, не мучается, когда рожает теленка, разве не умирают часто животные во время родов? Что же в библии ничего не рассказано о грехопадении коровы? И чем же согрешила корова, что и она должна рожать в муках? Обратитесь к науке, и вы увидите, как бессмысленна эта сказка о причинах страдания при рождении нового существа. Вы узнаете, что в устройстве тела существует очень много нецелесообразного, и страдания человека происходят от несовершенства устройства его тела и оттого, что люди все еще живут нездоровой, ненормальной жизнью, а в классовом обществе бесчеловечная эксплуатация создает особенно тяжелые условия жизни трудящихся. Но оказывается, что вовсе не обязательно, чтобы женщины в муках рожали детей. Успехи науки сделали возможными массовые обезболивания родов в Стране Советов. Советские ученые отменили старое «проклятие божье».
Библейский бог не довольствуется проклятием женщин и змея, он весь род человеческий проклинает и даже всю землю. «Адаму же сказал: за то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева, о котором я заповедал тебе, сказав: «не ешь от него», — проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей. Тернии и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою. В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят; ибо прах ты и в прах возвратишься» (III, 17–19). Когда ребенок ушибется обо что-нибудь, он считает ударивший его предмет виноватым, он иногда бьет стол и стену, о которую ударился, приговаривая: «Вот тебе». Дикарь мало чем отличается от этого ребенка. Если его ударит упавший камень, он считает этот камень живым, он либо молится этому камню, просит его не причинять ему больше зла, либо проклинает этот камень, бьет его. Еврейский бог мало чем отличается от этого дикаря. Он проклинает землю, которая ведь ему ничего не сделала, которую он сам будто бы сотворил, по рассказам библии. И, несмотря на эти явные несообразности, библия является прекрасным орудием для попов и для эксплуататорских классов, чтобы доказать трудящимся, что только в поте лица они должны есть хлеб свой, т. е. только кровавым, тяжелым трудом добывать его. В удел этим трудящимся — тернии и волчцы, т. е. сорные травы и полевые травы, и это на всю жизнь. Но почему же богатые люди, господа помещики и капиталисты всех стран, никогда не едят ни терний, ни волчцов, ни полевой травы, а едят то, что им вздумается, и лучшее из того, что есть на земле? Почему они никогда в поте лица не добывают хлеб свой? Или еврейский бог проклял только трудящиеся массы, и проклятие его на господ не распространяется?
Все эти библейские «проклятия божьи», все те муки и страдания, на которые, по учению попов, бог обрекает человека, не имеют силы в СССР — стране победившего социализма. В СССР нет безработицы, нищеты и страданий масс. Труд, который, по библии, проклят был богом, труд в нашей стране является делом чести и славы.
В довершение господь превратился в портного: «и сделал господь бог Адаму и жене его одежды кожаные, и одел их» (III, 21) (Мастер на все руки!). Первый портной шьет кожаные одежды. В раю таким образом открылась первая портновская мастерская с такой вывеской: «Ягве-Элогим и компания. Шьем кожаную одежду». Приодевши их, этот портной сказал: «Вот, Адам стал, как один из нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно». И выслал его господь бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят. И изгнал Адама и поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни» (III, 22–24). Другими словами, Адам и Ева были сосланы в места не столь отдаленные, приговоренные к вечным каторжным работам, а у входа в имение еврейских богов Ягве-Элогим и компания был поставлен небесный городовой с пламенной саблей, который запрещал всем вход. Но так как они уже перестали быть рабами Элогима, то, как вольноотпущенники, получили одежду.
Вспомните, что рай, по библии, был устроен на земле, и даже место этого рая указано, и даже реки, протекавшие по этому раю, обозначены, и эти реки сейчас существуют — эти реки в Азии и Африке. Все эти местности были хорошо исследованы, нет клочка, где бы не побывала нога человека; и сейчас именно на этом самом месте живут люди, и вовсе там нет никакого рая.
Но в капиталистических государствах дерево жизни и дерево познания, т. е. блага жизни и науки, превращены в частную собственность эксплуататорских классов, и попы всех вер являются теми городовыми, которые преграждали и преграждают доступ трудящимся к этим благам. Религия была и остается огромным препятствием к тому, чтобы создать на земле действительный рай. И не только еврейские боги, но все боги, все «Элогимы», все господа боятся того, чтобы знания, наука не стали достоянием народных масс, ибо тогда не будет места поповскому и капиталистическому обману.
Неужели же только для оправдания господства над массами был придуман этот рассказ? Конечно нет. Известный социалист Лафарг[18] дает следующее остроумное объяснение происхождения этих легенд об Адаме и Еве. Он объясняет, что в далекие времена было так: одни, более могучие, племена покорили себе более слабые. Более сильное племя было племя «Элогим». Эти «Элогим» считались предками. В свое время их просто почитали как предков. Воздавали им такие же почести, приносили им такие же жертвы, какие приносят все дикие и полудикие народы своим умершим предкам. Но с течением времени наделили этих предков особыми свойствами, присочинили много об их могуществе и, как у всех дикарей, сделали их не только родоначальниками человечества, но и творцами мира. Ведь и другие племена, не только еврейские, считают многих своих богов своими предками. И вот, племя «Элогим» держало в своем подчинении другое племя, которое называлось «Адам». «Элогим» запретили этому племени есть плоды некоторых деревьев, которые они считали для этого племени запретными, «табу», а могли есть только сами. Сами они ходили в одежде, а племя «Адам» ходило голым, как это и было в старину, что рабы и рабыни были голые, когда их господа были одеты. А когда рабы Адам и Ева скушали запретные плоды, эти рабовладельцы «Элогим» стали бояться, как бы они не вышли из-под их власти, как бы они не стали, как один из этих «Элогим». Что касается борьбы со змеем, то вся история первобытных народов полна рассказами о змее, о драконе, как одном из божеств, борющемся с другими божествами. Многие народы считали змея своим предком. Они воздвигали ему храмы и молились ему так же, как и другим богам, которых тоже считали предками рода человеческого. Иногда какой-нибудь народ назывался именем змея. Это было родовое имя. И Лафарг думает, что племя из рода «Змей» и подговорило племя «Адам» восстать против племени «Элогим». Отсюда и обещание «Элогима» посеять вражду между этими двумя племенами (Поль Лафарг — «Миф об Адаме и Еве»).
И даже слова, касающиеся отношений между женщиной и мужчиной, объясняются условиями жизни первобытных народов. Во второй главе, стих 24, говорится: «Человек оставит отца своего и мать свою и прилепится к жене своей». А в стихе 16, глава III, говорится совершенно другое: Элогим объявляет женщине, что отныне воля ее будет подчинена воле ее мужа и что он будет господином ее. Что это значит? Это значит, что было такое время, когда не мужчина брал себе жену и подчинял ее себе, а женщина брала себе мужа, оставаясь в семье своей матери. Было время, когда на земле был материнский семейный строй (матриархат), когда во главе семьи стояла женщина; а впоследствии, в результате изменений хозяйственных условий жизни, способов добывания средств к жизни, во главе семьи стал мужчина. Муж стал брать себе жену и господствовать над нею. И тогда женщины, подобные библейской Руфи, говорили: «Куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить, народ твой будет моим народом, и твой бог — моим богом».
Во всем этом ровно ничего «святого» нет, а есть далекие-далекие воспоминания, запутанные позднейшими составителями этих воспоминаний о дикарских временах.
Глава восьмая
Ноев потоп
Лет 70 тому назад на левом берегу реки Тигра немецкий ученый Рич открыл под песком и землею похороненный древний город Ассирии, упоминаемый в библии, Ниневию[19]. Этот город раскопали, и раскрыли огромные дворцы ассирийских царей, сады, улицы, каменные дома и храмы, покрытые старинными надписями и изображениями героев и богов. И то, что было скрыто землею в течение многих веков, вновь открылось перед взором человеческим. Замечательнее всего были открытые там огромные царские библиотеки. Книги в них были не бумажные, а кирпичные: на кирпичных плитках вдавлены непонятные письмена. Долго не могли прочесть эти книги, но потом понемногу разобрали. И вот среди этих книг на разломанных плитках нашлись и записи старинного ассирийского сказания о потопе. Эти надписи были сделаны за много столетий до того времени, как, по рассказам библии, жил сказочный герой Моисей. Так как ассирийское царство одно время (около 2650 лет тому назад) завоевало еврейское царство, то евреи переняли вместе с многими обычаями ассириян и их религиозные верования. Многие свои религиозные верования, вошедшие и в библию, евреи переняли также у вавилонян, под власть которых они тогда подпали. Так, например, рассказ о Мардохее и Эсфири есть, несомненно, отголосок вавилонских рассказов о Мардуке и Иштар. А вместе с тем они переняли у ассириян и вавилонян и рассказ о всемирном потопе. Эти рассказы еврейскими позднейшими писателями переделывались и переписывались, разные списки потом были соединены вместе и образовали рассказ библии «о ноевом потопе», в котором, как мы дальше увидим, на самом деле имеются два рассказа, составленные разными лицами и даже разными племенами. Что же рассказывает ассирийский рассказ «о потопе»?
