Григорий Дьяченко - Полный годичный круг кратких поучений. Том IV (октябрь – декабрь)
Итак пойди, прекрати зло, спустись в это бурное море и исхити утопающих и, разрушив зрелище диавольское, уговаривай каждого порознь, погаси пламень и укроти волны. Если пожар и распространится, огонь усилится, не бойся, ибо многие тебе подадут руку помощи, только начни, и прежде всех поможет Бог мира.
И если ты первый начнешь гасить пламя, то несмотря на то, что многие другие тебе будут помогать, ты один получишь награду за все. Послушай, что говорит Бог иудеям пресмыкающимся долу: если увидишь, говорит Он, упадшего осла у врага твоего, не проходи мимо, но подыми. Но гораздо легче разнять ссорящихся между собою, нежели поднять упадшую скотину. Если же должно поднимать осла у врагов, то тем более души у друзей, особенно когда последнее падение гораздо бедственнее, ибо души упадают не в грязь, но в огненную геенну от тяжести гнева. А ты, жестокий и бесчеловечный, видя брата своего, лежащего под тяжким бременем, и диавола, предстоящего и разжигающего пламя гнева, проходишь мимо. Как же ты надеешься сам когда-нибудь получить милость у Бога?» (Из творений свт. Иоанна Златоуста сн. «Воскресные чтения», 1889 г., 35).
б) Второе наставление, получаемое от жизни св. мученика Мины, то, что христианин должен с великим терпением и без всякого ропота сносить постигающие его бедствия и даже страдания, как делал это св. мученик Мина и все другие св. мученики. Св. Григорий Двоеслов, увещевая к терпению, говорит: «Добродетель терпения обыкновенно упражняется тремя способами, ибо мы иное терпим от Бога, иное от древнего врага, а иное от ближнего. От ближнего мы терпим преследования, вред и поношения, а от древнего врага – искушения; от Бога же вразумления. Но во всех этих трех способах ум тщательно должен осматривать сам себя, дабы против обид со стороны ближнего не увлечься желанием воздаяния злом на зло; дабы против вражиих искушений не преклониться к услаждению, или к согласию на беззаконие; дабы против вразумлений Создателя не пасть в ропот. Ибо враг терпит совершенное поражение тогда, когда душа наша и среди искушений не увлекается услаждением и согласием, и среди поношений от ближнего остерегается ненависти, и среди вразумлений Божиих воздерживается от ропота.
Исполняя это, мы не должны желать себе воздаяния благами настоящими; ибо за подвиг терпения надобно ожидать благ будущей жизни, так чтобы награда за наш подвиг началась тогда, когда уже весь подвиг решительно кончится. Поэтому и чрез псалмопевца говорится: не до конца забвен будет нищий, терпение убогих не погибнет до конца (Пс. 9, 19). Ибо терпение убогих кажется как бы погибшим, когда за него ничем не воздается в этой жизни. Но терпение убогих не погибнет до конца потому что слава за него получается тогда, когда вместе кончается все трудное.
Итак, братия, храните терпение в душе и выражайте его на деле, когда требуют обстоятельства. Никакие поносительные слова да не подвигнут никого из вас к ненависти ближнего; никакие убытки в преходящих вещах да не смущают. Ибо, если желаете славы вечного воздаяния, то не жалейте о том, что потерпели временную обиду. Итак, терпите врагов ваших, но любите, как братьев, тех, от которых вы терпите. За временные обиды ищите вечных наград. Впрочем никто из нас не должен иметь самонадеянности, будто он может исполнить это своими силами, но усердно молитесь, чтоб это совершил в вас Сам Тот, Кто заповедует. И мы знаем, что Он охотно выслушивает молящихся, когда они молятся о даровании того, что Он заповедует». (Из творений св. Григория Двоеслова.)
III. Молитвами св. мученика Мины да дарует нам Господь спасительное терпение в перенесении бедствий и св. дерзновение примирять враждующих. Аминь. (Прот. Г. Дьяченко).
Одиннадцатый день
Преп. Даниил Столпник
(Путь к истинному величию и славе состоит не в высоком звании и чинах, не в учености, не в богатстве, а в одной христианской добродетели)
I. Преп. Даниил, память коего совершается ныне, родился в 409 году в селении Марафе, близ города Самосаты, в Месопотамии. Мать Даниила в душе своей носила желание посвятить его на служение Богу, и это желание таинственным путем передалось ему и повлекло его с детства на иноческий путь: 12-ти лет он произвольно оставил мир и приютился в одной из обителей своей родины. Здесь почувствовал он себя как в настоящем родном доме, где с самого начала предался с таким усердием и любовью исполнению всех иноческих послушаний, как будто эти именно труды и были самою свойственною пищею для его природы, самым вожделенным удовлетворением…
Через несколько лет строгой жизни в обители Даниил совершил путешествие в Антиохию, куда взял его с собою игумен. На пути они посетили преп. Симеона Столпника, который благословил Даниила и пророчески сказал ему: «Мужайся, чадо, да укрепится сердце твое. Многие труды предстоит тебе перенести ради Христа, но Он будет тебе во всем Помощником»…
Возвратясь в монастырь после знакомства с необыкновенным подвижником, Даниил стал думать о подражании ему, но до времени отложил исполнение возникшего в душе его намерения. Между тем умер настоятель той обители, в которой он находился, и братия просили Даниила принять начальство над ними; но он уклонился от этого и даже оставил совсем обитель, решившись теперь, по бывшему ему особенному видению, вступить на подвиг столпничества. Близ Константинополя он устроил столп и восшел на него для молитвенного стояния; в продолжение 33-х лет переносил он неизменно это произвольное, необычайно тяжелое испытание. Не раз во время бурь столп колебался и грозил падением, но терпение подвижника ничто не могло поколебать: он продолжал стоять неподвижно…
Прославленный от Бога даром чудотворений, богоугодный Даниил привлекал к своему столпу множество народа отовсюду: «К нему приходили ближние и дальше, греки, римляне, варвары, простолюдины и цари Лев и Зенон; приходили к нему, как к ангелу Божию, и, удаляясь от него, призывали его в молитвах на помощь. Император Лев так любил и уважал великого столпника, украшавшего собою его царствование, что много раз прибегал к нему, прося его молитв, благословения и утешения. Патриарх Геннадий сам поднялся на столп его и рукоположил во пресвитера. Достигнув 80-ти лет, подвижник, заповедав своим ученикам смирение, послушание, странноприимство, пост, бдение, нищету и больше всего – любовь, скончался смертью праведника в 489 г. Чудотворные мощи его были положены при столпе, на котором подвизался он, и при котором впоследствии устроена была усердием царя церковь во имя св. Симеона Столпника. (См. Четьи Минеи, 11 декабря).
II. Мы видели, что преп. Даниил достиг великой и истинной славы не только у Бога, прославившего его даром чудотворений, но и людей, оказывавших ему великое уважение и любовь. Чем же он приобрел такую славу? Благочестивою и добродетельною жизнью; для Бога нет ничего дороже и выше добродетели. Ею и мы можем приобресть себе честь и славу не только от людей, но и от Самого Бога.
Суд Божий далеко не одинаков с суждением людским; у Бога и первии будут последнии и последнии первии. Люди полагают величие и славу или в высоком звании, или в обширном богатстве и других мирских достоинствах. Но все эти качества и доблести без добродетели никогда и никому не доставят истинного величия и славы.
Все личные достоинства и преимущества тогда только бывают достойны уважения, когда носящие их лица украшаются внутренними сердечными доблестями, добросовестным исполнением своих обязанностей и добрыми делами.
а) Но какая честь носить высокое звание, если нет величия в душе и правоты в действиях? К чему послужит блеск чинов и отличий, если он затмевается бесчинными поступками и постыдными делами? Доставит ли честь и славу почетное место, если оно бесчестится недобросовестностью лица, которое занимает его? Нет, не звание и чины возвышают человека, а человек облагораживает собою звание и чины. Случается, что и не добрым людям, но высокопоставленным оказывают уважение; но что это за уважение? Оно делается или из приличия, или страха ради; а в душе питают к ним не только холодность, но нередко и презрение; заочно высказывают сущую, часто очень нелестную для них правду.
б) Много было и есть людей ученых, даровитых от природы. Но далеко ли они ушли с своей стихийной мудростью? Отчего многие из них не оставили по себе доброй памяти? Оттого, что жили только одним умом, а не сердцем; оттого, что кажущуюся мудрость свою и ученость показывали на одних словах, а не в добрых делах; а высокоумие и хитрословесие без добрых дел все равно, что цветущее дерево без плода. Вся сущность христианского благоразумия состоит не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы (1 Кор. 1, 4). От дел твоих покажи премудрость твою. И высокие умы нередко помрачали блеск своих великих дарований великими пороками. Что ж после этого толку в уме, хотя и светлом, но не освященном светильником веры и благочестия? Какая польза от современных наук, если они не научают главной науке – жить как должно, – по-христиански?
