Кеннет Хаукинз - Опыты религиозных исследований
Теоретически историк должен без всякого предубеждения относиться к историческим свидетельствам, какими бы они ни были, и он должен признать любое событие достоверным, если того требуют доказательства. Но это идеал, которого трудно достигнуть, и светский историк с удивительной откровенностью говорит о том, что может иметь место на самом деле: «Когда историк сталкивается со свидетельством об особом событии, которое, как он глубоко убежден, никак не могло произойти, он всегда говорит, что очевидцы, было ли их двое или двести, находились в плену самообмана» 42.
Поэтому неудивительно, когда некоторые считают, что одних исторических свидетельств о чудесах и сверхъестественном недостаточно. Если человек не имеет, по крайней мере, подлинной готовности признать возможность таких явлений, то никакое количество исторических свидетельств не будет достаточным для того, чтобы его убедить.
Можно исходить из такой теологической предпосылки, которая также исключает вероятность сверхъестественного. Так, в рецензии на книгу, затрагивающую данную тему, У. Р. Хайндмарш сожалеет, что автор книги «не относится с полной серьезностью к той автономии, которую Бог Сам даровал Своему творению. Эта автономия не может быть нарушена Богом без искажения самой природы мироздания» 43. Но как христианин может узнать, «какова эта природа мироздания» и ее «автономия»? Хайндмарш явно отвергает библейское понимание Бога живого, действующего в Своем творении, и исповедует Бога деизма. Его понимание творения фактически обусловлено устаревшим пониманием науки, о котором мы уже упоминали. Более того, концепция автономии — отдельной личности или всего творения — по сути своей скорее гуманистическая, нежели христианская.
Настоящий обзор вопроса о чудесах и сверхъестественном представляет собой лишь введение. Студенту, желающему самостоятельно исследовать этот предмет, мы рекомендуем прочитать некоторые из книг, на которые здесь делались ссылки. По крайней мере, нам должно быть ясно, что невозможно законно и обоснованно утверждать, будто современный ученый мир, современная теология или наука и современные исторические исследования доказали невозможность чудес или сверхъестественного. Мы оставляем этот исторический вопрос открытым, а для тех, кто не имеет заведомо предвзятого отношения к определенным выводам, исторических свидетельств в пользу реальности сверхъестественного, то есть свободной деятельности живого Бога в этом мире предостаточно. Наиважнейший вопрос — реальность воскресения Иисуса Христа из мертвых. И если воскресение — исторически достоверное событие, то всякое другое чудо в Библии можно рассматривать в свете этого факта. К тому же одно-единственное сверхъестественное событие может разрушить всю бультмановскую теорию. Поэтому нам следует серьезно отнестись к вопросу о воскресении.
Глава шестая. Воскресение Христово
Если Христос не восстал, тщетна вера ваша и вы все еще во грехах ваших»1. Предельно ясное заявление! Воскресение — это суть христианства, и на основании всех имеющихся доказательств совершенно очевидно, что так было с самого начала. Итак, если бы не было воскресения, то не было бы и христианства.
Но в современном богословии все проблемы и вопросы, которые мы рассматривали до сих пор, как видно, дают о себе знать в связи с воскресением Христовым. Первый вопрос, который мы уже затрагивали, состоит в том, было ли воскресение физическим или духовным событием. Здесь следует согласиться со Стеном Нейллом, что «различие между физическим и духовным воскресением было непонятно людям того времени»2. Воскресение — не то же самое, что бессмертие души. Греки верили в последнее, но высмеивали первое3, потому что в их представлении тело, принадлежащее этому миру, должно быть отброшено, когда душа освободится от него через смерть. Однако и в Ветхом, и в Новом Заветах понятие воскресения подразумевает воскресение тела, хотя и не обязательно в той же самой форме. Так, Павел приводит сильные доказательства для христиан в пользу воскресения тела и его преображения4. «Кровь и плоть царствия Божия не наследуют», следовательно должно быть духовное тело. Павел не говорит о духовном выживании, но имеет в виду воскресение физического тела, которое в этом процессе преображается в тело духовное5. Общая картина воскресения Христова в Новом Завете (желаем ли мы признать это или нет) также представляет собой физическое воскресение. На это указывают пустая могила и описания физических явлений, например, предложение Христа Фоме дотронуться до Него6. Но это и преображение, поскольку воскресшее тело Христа не имело физических ограничений, и Он мог являться ученикам невзирая на затворенные двери7. «Было бы исторической и семантической бессмыслицей говорить о воскресении, не имея в виду конкретного физического чуда»8.
Иногда говорят, что воскресение мертвого тела не может принести никому никакой пользы, имея в виду, что сам по себе факт возвращения к жизни тела Иисуса не имеет религиозного значения. Однако согласно христианской вере в этом факте сокрыто нечто большее, чем просто воскресение тела. Дело не в том, что «Христос воскрес», но что Бог воскресил Его. Воскресение, таким образом, всегда рассматривается как действие Бога. Более того, это не просто действие Бога в прошлом: довод Павла, на который мы уже ссылались, состоит в том, что мы вновь восстанем к жизни, потому что Он вновь восстал к жизни. Это событие имеет отношение не только к будущему: сила Божия, явленная в воскресении, доступна христианину уже в этой жизни, сейчас9. Таким образом, мы видим историческое событие вместе с его значением.
Некоторые теологи уже давно проводят различие между немецкими прилагательными, означающими «историческое». Они употребляют historisch, подразумевая событие, которое просто имело место, и geschichtlich, характеризуя событие, имеющее определенное значение. Это различие восходит к Мартину Келеру, который первым прибегнул к такой дифференциации еще в 1896 г.10. Бультман придавал огромное значение этому различию. Мы уже видели, что его основной интерес составляет значимость «события» Иисуса для современного человека. И этот интерес так велик, что Бультман уже теряет его к самому этому событию. История сама по себе не имеет для него значения, и он не верит в воскресение Христа как в нечто случившееся на самом деле. Но он верит в Воскресшего. Однако несмотря на то, что для нас на самом деле важно значение события, трудно представить наличие какого бы то ни было значения, если события на самом деле не было.
Несколько другую трактовку этому различию между событием и его смыслом дает Дж. Э. Т. Робинсон. Он полагает, что верить в то, что Иисус воскрес физически, значит «смешивать категории»; есть два разных вида описания чего-либо: на человеческом языке и на божественном. Согласно первому, Иисус умер, остался мертвым, и Его тело еще может быть найдено. Но согласно второму, Бог воскресил Его из мертвых. Робинсон поясняет это: «Если нужно раздирать цельный («сшитый без шва») хитон истории, то что-то должно быть не так»11. Это риторика, а не доказательства. Ныне считается, что сверхъестественное, способное «нарушить» естественный ход истории, не существует, но в этом-то и все дело. Что же это за две категории, которые смешиваются друг с другом в веровании в физическое воскресение? Их нет ни в Библии, ни в самих событиях, они родились в голове доктора Робинсона. Ход его мысли легко проследить. Так, в своей книге «Honest to God» он отвергает Бога «вверху» («up there») или «вне» («out there») и воспринимает Его как основу бытия. Существование каждой вещи и природы в целом зависит от Бога, но Богу дано определение, исключающее возможность любого необыкновенного действия, которое бы могло быть расценено как чудесное или сверхъестественное. Сверхъестественное для Робинсона — это лишь один из способов понимания естественного, а не что-то самостоятельное. Поэтому-то он и истолковывает воскресение духовно, и это означает, что исторически Иисус не воскрес из мертвых.
Мы вновь встречаемся с проблемой истории и ее истолкования. Либо мы принимаем живого Бога Библии и признаем, что воскресение Иисуса Христа произошло реально и вписывается в общую картину реального, либо мы заменяем живого Бога на основу бытия и тем самым исключаем возможность реально происшедшего воскресения.
Воскресение и история
После Бультманна с его обесцениванием истории некоторые его последователи и преемники постепенно стали находить в Евангелии все больше и больше истории. Но по разным причинам воскресение остается проблемой. Борнкам утверждает: «События воскресения Христа из мертвых, его жизни и его вечного царствования находятся вне исторического исследования. История не может проверить достоверность и окончательно установить факты, связанные с воскресением Христа, как она может это сделать по отношению к другим событиям прошлого. Последний факт, доступный историческому исследованию, — пасхальная вера первых учеников»12. Он категорически отрицает заявления о том, что «весть о воскресении Иисуса есть всего лишь плод воображения общины верующих». «Это событие, свершившееся в это время и в этом мире», но «оно не может быть наблюдаемо и наглядно показано, как любое другое событие во времени и в пространстве»13.
