Джон Стотт - Основание Христианства
Многое из того, что мы воспринимаем как должное в «цивилизованном» обществе, основано на предположении о том, что в людях живет грех. Почти все законодательство появилось потому, что человеческим существам нельзя доверять в том, что они смогут уладить свои собственные споры по справедливости и без корыстных интересов. Обещаний нам недостаточно: нам нужен контракт; дверей недостаточно: нужно закрыть их на ключ и запереть на задвижку. Недостаточно просто заплатить за проезд: надо напечатать, проверить и собрать билеты. Закона и порядка недостаточно: нужна полиция, чтобы они выполнялись. И все это — из–за человеческого греха. Мы не можем довериться друг другу. Нам нужна защита друг от друга. Это — страшный обвинительный акт человеческой натуре.
Всеобщность греха
Библейские авторы дают ясно понять, что грех носит всеобщий характер. «Нет человека, который не грешил бы», — сказал Соломон в добавление к своей великой молитве при посвящении Храма. «Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы», — добавляет проповедник в книге Екклесиаста. Многие псалмы оплакивают всеобщность человеческого греха. Псалом 13, который описывает безбожника — «безумца», дает пессимистическое описание человеческого зла:
«Они развратились, совершили гнусные дела;
нет делающего добро.
Господь с небес призрел на сынов человеческих,
чтобы видеть,
есть ли разумеющий, ищущий Бога.
Все уклонились,
сделались равно непотребными;
Нет делающего добро,
нет ни одного.»
Совесть псалмопевцев говорит им, что, если бы Бог поднялся судить человека, ни один не смог бы избежать осуждения. «Если Ты, Господь, будешь замечать беззакония, Господи, кто устоит?» (Псалом 129:3). Отсюда и молитва: «Не суди слугу твоего, ибо нет ни одного живущего праведного перед тобой».
Пророки так же, как и псалмопевцы, упорно утверждают, что все люди — грешники, и, пожалуй, самыми определенными являются два утверждения из второй половины книги Исайи: «Все мы блуждали как овцы, совратились каждый на свою дорогу» (53:6) и «Все мы сделались — как нечистый, и вся праведность наша — как запачканная одежда» (64:6).
К тому же, подобные заявления не присущи лишь писателям Ветхого Завета. Павел начинает свое Послание к Римлянам очень похожей мыслью, которая охватывает три первые главы, — мыслью о том, что все люди, независимо от того, евреи они или язычники, — грешники в глазах Бога. Он изображает упадок нравственности мира язычников и затем добавляет, что и еврей не лучше. Ведь даже он сам имеет святой закон Божий и учит этому закону других, и он все–таки виновен в его нарушении. Далее апостол цитирует псалмы и пророка Исайю, чтобы наглядно раскрыть эту тему, и заключает, что «нет различия, потому что все согрешили и лишены славы Божией» Иоанн еще яснее выражает ту же мысль, когда объявляет, что «если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя» и «если говорим, что мы не согрешили, то представляем Его лживым» (Римлянам 3:22–23; 1 Иоанна 1:8, 10).
Но что же такое грех? Понятно, что он распространяется на всех, но какова же его природа? В Библии использованы несколько слов, чтобы описать его. Их можно разделить на две категории, согласно тому, с какой точки зрения рассматривается неверное поведение. Одно слово представляет грех как падение, грубую ошибку. Другое рисует его как непопадание в цель, как при стрельбе в мишень. Третье показывает его как внутреннее зло, склонность к тому, что не соответствует благому, достойному.
С одной точки зрения грех — это проступок. Одно слово делает грех похожим на незаконный переход границы. Другое раскрывает его беззаконность, а третье характеризует его как проступок, нарушающий справедливость.
Эти группы подразумевают существование некоего нравственного стандарта. Это либо идеал, который мы не можем достичь, либо закон, который мы нарушаем. «Кто разумеет делать добро и не делает, тому грех», — говорит Иаков (4:17). Это негативный аспект. «Всякий, кто согрешит, повинен в беззаконии; грех есть беззаконие», — говорит Иоанн. Это позитивный аспект.
Библия принимает тот факт, что у людей существуют разные стандарты. У иудеев есть закон Моисея. У язычников есть закон совести. Но все люди нарушили закон, который они знают, и не соответствуют своим собственным стандартам. Что такое наш нравственный кодекс? Он может быть законом Моисея или законом Иисуса. Это может быть нечто достойное или общепринятое или нечто, представляющее собой условности общества. Это может быть благородная тропа буддистов из восьми ступеней или пять мусульманских столпов порядка. Но что бы это ни было, нам не удается следовать закону. Мы все осуждаем сами себя.
Для некоторых добродетельных людей это настоящий сюрприз. У них есть идеалы и им кажется, что они этим идеалам соответствуют. Они не занимаются излишним самокопанием. Им чужда чрезмерная самокритичность. Они знают, что порой случались и ошибки. Им известно, что в характере у них есть изъяны. Но это их не особенно тревожит, и они считают себя ничуть не хуже других. Это все вполне понятно до тех пор, пока мы не вспомним две вещи. Во–первых, наше ощущение поражения зависит от того, насколько высоки наши стандарты. Легко думать, что умеешь прекрасно прыгать в высоту, если никогда не поднимал планку выше пояса. Во–вторых, для Бога важно, что за мысль стоит за делом и что за мотив стоит за поступком. Иисус ясно говорил об этом в Нагорной проповеди. Следуя этим двум принципам, полезно было бы, наверное, попробовать взять Десять заповедей в гл.20 Исхода в качестве нашего стандарта и посмотреть, насколько каждый из нас не соответствует ему.
10 Заповедей
1. Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим
Это — требование Бога исключительного поклонения человека Ему. Совсем не надо поклоняться солнцу, луне и звездам, чтобы нарушить этот закон. Мы нарушаем его в любом случае, когда отдаем первенство в наших мыслях и привязанностях кому–нибудь другому, а не самому Богу. Это может быть какой–нибудь азартный спорт, увлекательное хобби или эгоистическая амбиция. А может быть человек, которого мы почти обожествляем. Может, мы поклоняемся Богу золота и серебра — в форме надежных капиталовложений и устойчивого счета в банке — или Богу дерева и камня в форме собственности. Ни одна из этих вещей не дурна сама по себе. Они могут быть дурными, если мы отдаем им то место в нашей жизни, которое принадлежит лишь Богу. В основе своей грех — это самовозвышение за счет Бога. То, что когда–то было написано об англичанине, верно для нас всех: это — «человек, сделавший сам себя и поклоняющийся своему творцу».
Для нас следовать первой заповеди означает, как сказал Иисус, любить Господа Бога нашего всем своим сердцем, и всей своей душой, и всем своим разумением, сделать волю Его нашей путеводной звездой и Его славу — нашей целью; ставить Его первым в наших мыслях и словах, в делах и отдыхе, в дружбе и работе; в том, как мы тратим деньги, время и талант, на работе и дома. Никто еще не выполнил этой заповеди, кроме Иисуса из Назарета.
2. Не делай себе кумира
Если первая заповедь говорит об объекте нашего поклонения, вторая говорит о том, каким должно быть это поклонение. В первой заповеди Бог требует всецелого поклонения, а во второй — поклонения искреннего и духовного. Ибо «Бог есть Дух, и поклоняющиеся ему должны поклоняться в духе и истине» (Иоанн 4:24).
Возможно, мы не производим никакого мрачного материального объекта поклонения своими руками, но что за ужасный мысленный образ держим мы в своем сознании? Далее, хотя эта заповедь и не запрещает использовать все внешние формы поклонения, она подразумевает, что эти формы бесполезны, если они не соответствуют внутреннему состоянию души. Возможно, мы посещаем церковь, но вот восхваляли ли мы Бога когда–нибудь на самом деле? Возможно, мы произносили молитвы; но молились ли мы когда–нибудь по–настоящему? Возможно, мы читали Библию, но позволяли ли мы когда–нибудь Богу говорить через нее с нами и поступали ли по слову Его? Бесполезно чтить Бога устами, если сердце ваше далеко отстоит от Него (Исайя 29:13; Марк 7:6). Это совершенно бесполезно.
3. Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно
Имя Бога представляет сущность Бога. В Библии часто говорится, что мы должны почитать Его имя, а в «Отче Наш» нас учат молиться за то, чтобы святилось имя Его. Его святое имя может быть осквернено небрежным языком, и многим из нас следовало бы инспектировать свой словарный запас — и не только время от времени. Однако, произносить имя Бога всуе означает, что дело не только в словах, но и в мыслях, и в поступках. Всегда, когда наше поведение не соответствует вере или то, что мы делаем, противоречит тому, что мы исповедуем, мы произносим имя Господа всуе.
