Алексей Осипов - Посмертная жизнь
Вот, какое огромное значение имеет искреннее покаяние в нашей жизни. Мы, христиане, должны быть бесконечно благодарны Богу за то, что Он заранее открыл нам посмертную тайну мытарств и дал великое средство — покаяние — избежать всех их сетей. Господь хочет, чтобы мы и здесь, и тем более после смерти не страдали. Потому Церковь призывает: человек, пока не поздно, примись за себя, покайся.
«Страсти в тысячу раз более сильные, чем на земле…»
Но может быть бес и не так страшен, как его малюют? К сожалению, наоборот — более страшен, чем мы его и малюем, и представляем себе. Опыт подвижников, соприкасавшихся с бесами, говорит, что они непередаваемо гнусны, ужасны, тошнотворны. Игумен Никон (Воробьев) писал, например, что «от одного взгляда на них можно сойти с ума»[56]. Рисуют их в соответствии с этими описаниями. Но внешний образ лишь отчасти передает духовное их состояние, о котором некоторое представление дают нам здесь, на земле, человеческие страсти, поскольку они являются существом демонов.
Что такое страсть? О грехе мы знаем: к примеру, человек обманул, позавидовал — что называется споткнулся, это с каждым бывает. И пока лживость, зависть еще не господствуют над человеком, они кажутся простой ошибкой, случайностью, они — грех. Однако это до времени. Привычка, например, лгать обязательно приводит человека к тому, что он уже не может не лгать. Страсть и есть то, что сильно, а затем и насильно тянет к себе, причем, иногда настолько неодолимо, что человек уже не может с собой справиться. Он прекрасно понимает, что это плохо, что это дурно, что это вредно не только для души (хотя о душе он чаще всего забывает), но и для тела, и для семьи, и для работы, тем не менее оказывается бессильным справиться с собой. Перед лицом совести, перед лицом, если хотите, собственного блага — не может справиться! О таком состоянии говорят: страсть. Страсть может перейти в порок. И это ужасно. Посмотрите, что делают люди в безумии, в рабстве страсти и порока: убивают, калечат, предают друг друга…
Славянское слово «страсть» означает, прежде всего, страдание (например, страсти Христовы); также — сильное желание чего-либо запрещенного, греховного, поскольку оно всегда приносит страдание. Потому христианство с всей силой предупреждает об опасности порабощения любой страсти — большой или т. н. малой. Страсти по своей природе подобны раковой опухоли, которая, разрастаясь, все более мучает человека, а затем убивает его. Они — наркотик, который чем больше человек принимает, тем сильнее разрушает себя! Как важно понять этот обман страстей, чтобы противостоять им.
Святые Отцы говорят, что источником страстей является душа, а не тело. Корни страстей в нашей свободной воле[57]. Сам Господь сказал: «исходящее из уст — из сердца исходит — сие оскверняет человека, ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления — это оскверняет человека» (Мф. 15; 18–20). Даже самые грубые телесные страсти коренятся в душе. Потому они не исчезают со смертью тела. И с ними человек выходит из этого мира.
Как же проявляют себя неизжитые страсти в том мире? Приведу слова игумена Никона (Воробьева) одному сильно пившему человеку: «Страсти в тысячу раз более сильные, чем на земле, будут, как огнем, палить тебя без какой-либо возможности утолить их»[58]. Понять, почему сильнее и в тысячу раз не трудно. Здесь, на земле, страсти не имеют полной свободы для своего проявления. Мешают люди, обстоятельства, состояние здоровья… Да, просто заснул человек — и все его страсти утихли. Или к примеру, так разозлился на кого-нибудь, что готов растерзать его. Но прошло время — и злость постепенно улеглась. А вскоре и друзьями стали. В земной жизни со страстями можно бороться — прикрытые телесностью, они действуют, как правило, не в полную силу. А вот там, освободившись от тела, они обнаруживают всю жестокость своей природы. Их действию уже ничто не мешает: никакой сон, никакая усталость, никакое развлечение. Плюс к этому страстную душу легко прельщают злые духи, разжигая и многократно усиливая действие страсти. Словом, наступает непрерывное страдание, поскольку у самого человека нет какой-либо возможности утолить их!
А когда в человеке целый букет страстей? Что с ним будет в Вечности?! Если бы, хотя одна эта мысль глубоко вкоренилась в нас, то без сомнения, мы уже совсем по иному стали бы относиться к своей жизни. Поэтому, когда мы легкомысленно, а тем более сознательно поступаем вопреки голосу совести, отдаемся греху, то злые семена всеваем в свою душу. Там, оказывается, они принесут нам самые горькие плоды и жестокие страдания.
Христианство, будучи религией любви, и взывает к человеку: стремись жить по совести и правде, не греши, ты бессмертная личность и готовься достойно войти в вечную жизнь. И великое счастье христиан в том, что они знают об этом и могут готовиться. Напротив, перед каким ужасом окажется после смерти человек гордый, ни в какую правду, добро и вечность не верящий!
Двадцать мытарств окончательно завершают процесс важнейшего условия спасения — познания личностью своего реального духовного состояния. Ведь, главная наша беда в земной жизни состоит в том, что мы, фактически, совсем не видим ни своих страстей, ни своего бессилия искоренить их. Они закрываются от нашего взора самовлюбленностью, тщеславием, непрерывным самооправданием. Мы прячем свои грехи не только от людей, но и от самих себя. А если что и видим, то лишь самое грубое, вопиющее. Не случайно Церковь Великим постом призывает верующих с земными поклонами испрашивать у Господа: «даруй мне увидеть мои согрешения». К сожалению, для большинства людей только там открывается бездна грязи, скрытая в душе. Но и там, по милости Божией, открывается не сразу, а постепенно — сначала перед лицом Добра, затем, на отдельных мытарствах, перед искушениями зла.
Потому 40-й день можно рассматривать, как ту ступень, на которой душе во всей полноте открываются все ее страсти и ее бессилие уже что-либо изменить, и в результате этого самопознания в полном соответствии с духовным состоянием души происходит ее естественное соединение или с Духом Божьим или с духами мучительных страстей. Этот момент Церковь называет частным судом Божьим, на котором и определяется «место» ее пребывания.
Частный суд, как видим, не похож на обычно представляемый нами суд. На нем не Бог судит и осуждает душу человека, а, повторяем, сама душа, оказавшись, с одной стороны, перед лицом Божественной святыни и истины, с другой — перед действием пребывающих в ней страстей, или восходит к Богу или, напротив, самоосуждаемая совестью своею, влекомая своим греховным духовным состоянием, приобретенным в земной жизни — ниспадает в бездну.
Однако определение 40-го дня, по учению Церкви, не является последним и окончательным. Будут еще молитвы родных, друзей (Лк. 16,9), молитвы Церкви, будет последний, Страшный, суд. На нем великое множество людей всех времен и народов, всех верований и безверья, несомненно, во всей глубине осознает свою духовную нищету, увидит непостижимую любовь Христову и в величайшем благоговении навеки преклонится перед Ним — спасется!
Мы свободны творить добро и зло
Как важна земная жизнь для человека! Она является для него своего рода испытанием на верность. Что это значит?
Бог в акте творения дал человеку Свой образ, который предполагает в человеке такую свободу, над которой Бог не властен, которой Он Сам не может коснуться. (Если бы не так, то Он был бы виновен во всех человеческих грехах и страданиях.) Потому Бог, будучи абсолютным смирением и любовью, ожидает свободной ответной любви, а не рабской покорности — той, которой, вопреки Богу, так часто требуют в нашем мире (Речь идет не о дисциплине, без которой не может существовать ни одно человеческое общество, в том числе и Церковь, а именно о рабской покорности). Так вот, Бог никому не угрожает наказанием, тем более, адом, но Своими заповедями предупреждает человека, что совершая грех, он нарушает законы своего естества, наносит себе раны. Бог призывает к правильной (праведной) жизни, соответствующей нашей природе, чтобы мы не вредили себе ни делом (например, пьянством, блудом, наркотиками…), ни мыслью и чувством (самомнением, завистью, лицемерием, ненавистью…), ни словом (ложью, оскорблением, лестью …).
У меня в детстве был случай, который очень помог понять смысл заповедей. Однажды зимой, выходя на улицу, моя любвеобильная мама строго настрого предупредила меня, чтобы я ни в коем случае не вздумал своим язычком дотрагиваться до дверной железной ручки. Конечно же, этого было достаточно, чтобы как только маменька отвернулась, я уже прилип к этой злополучной ручке. Был, естественно, вопль велий зело. Но зато с тех пор я знаю, что такое заповеди. Они, оказывается, не приказ Бога, как какого-то свирепого начальника, за неисполнение которого от Него последует наказание, вплоть до вечных мук, а предупреждение человека об опасности совершения неверных поступков, ранящих и тело, и душу и потому влекущих за собой всевозможные страдания. Не Бога мы гневим своими грехами, а себя калечим. Бог же, будучи любовью, своими заповедями указывает нам, с одной стороны, на опасности причинения себе грехом страданий и смерти (духовной), с другой — на правильный путь жизни, ведущий к благу в жизни земной и вечной. Потому спасение это свободное, по любви к истине, святости и правде избрание Бога, а не покорность Ему по причине страха наказания или ожидания от Него небесных наслаждений. Христианин — не раб и не наемник у домоправителя, а бескорыстный сын Отца и наследник Царства.
