KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Религия и духовность » Религия » Протоиерей Иоанн Толмачев - 3.Недели по Троице 1-17

Протоиерей Иоанн Толмачев - 3.Недели по Троице 1-17

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн протоиерей Иоанн Толмачев, "3.Недели по Троице 1-17" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

В самом деле, что такое притчи самого Соломона в сравнении с притчами Христа Спасителя по форме и содержанию, как не краткие, более или менее замысловатые или даже простые изречения, редко возвышающиеся своим содержанием над уровнем простого житейского опыта, наблюдательности и благоразумия в узких пределах общественной и частной жизни народа еврейского. "Сын мой! внимай мудрости моей, и приклони ухо твое к разуму моему, чтобы соблюсти рассудительность" (Прит.5:1), такова цель и задача притчи. "Бойся, сын мой, Господа и царя; с мятежниками не сообщайся, потому что внезапно придет погибель от них, и беду от них обоих кто предузнает? (Прит.24:21–22). В светлом взоре царя — жизнь, и благоволение его — как облако с поздним дождем. (Прит.16:15) Кто найдет добродетельную жену? цена ее выше жемчугов (Прит.31:10). Что золотое кольцо в носу у свиньи, то женщина красивая и — безрассудная (Прит.11:22). Неодинаковые весы, неодинаковая мера, то и другое — мерзость пред Господом (Прит.20:10)."

Вот в кругу каких предметов, хотя и не исключительно, вращается ветхозаветная притча. Мои слушатели видят, что она легко обходится без полной образной формы. Но Тому, Кто более пророков и священных учителей народа Божьего, более Ионы и Соломона, притча была необходима для выражения высочайших и глубочайших истин Его божественного учения, истин настолько высоких и глубоких, что они называются тайнами сокровенными от веков и родов в Боге. Она становилась в устах Его плодом не только божественной наставнической мудрости величайшего из учителей, но и делом Его беспредельной любви к редким для другого учителя ученикам, рыбакам, пастырям, садовникам, мытарям, женщинам, вообще народу слепому, темному, который даже его ближайшие учители фарисеи проклинали за неведение.

"Но этот народ невежда в законе, — говорили гордые фарисеи, — проклят он" (Иоан. 7:49). И вот для этого народа, который своим неведением только возмущал душу фарисея-учителя и вместо снисходительной любви вызывал на устах его при всяком случае одни проклятия, Божественный Наставник в Своем мудром уме и любящем сердце нашел простое средство не только для того, чтобы вывести народ из мрака неведения, но и возвести младенческий ум Своих слушателей до разумения истин, недоступных по своей высоте и святости гордому уму фарисея-учителя. С каким состраданием смотрел Он на этот народ, оставленный пастырями, завладевшими ключами разумения! Как мать с материнским чутьем и любовью лепечет со своим младенцем, как отец учит своего подрастающего мальчика познанию Творца мира, указывая ему на солнце, на звезды, которые светят в радостные очи ребенка, как наставник, объясняя урок своей малютке-ученику, прибегает к помощи понятной для него картинки — так и Божественный Наставник, беседуя о высочайших истинах Своего учения с детьми по уму, рыбаками, пастухами, виноградарями, женщинами, указывал им на знакомые им нивы, поля, сады, сети, на всю окружавшую их, прекрасную как Божий рай, природу и самые трудные уроки Его учения находили доступ к детскому уму и залегали живыми образами в их чистом, неиспорченном сердце. Некоторая косность или медленность слушателей в воспринятии не столько самих притч, сколько в уразумении истин, заключавшихся в притчах, часто непостижимых и для зрелого ума, не смущала и не охлаждала ревность Божественного Наставника. Он был уверен в правильности Своего педагогического приема и что эта косность пройдет сама собой, как скоро коснется души их благодать Святого Духа, подобно тому, как полусвет ночи быстро исчезает при первых лучах дневного светила. "Теперь вы этого не поймете, — говорил Он им, — но настанет время, когда и это уразумеете." Мудрый Наставник намеренно оставлял за притчами некоторую долю трудности для уразумения, вызывая ум слушателей вдумываться в притчу и тем еще более запечатлевать ее в себе, побуждая их к тому даже отеческой укоризной. "Этой-то притчи вы не понимаете? Как же после этого будете понимать все притчи."

Что всего поразительнее в Божественном Наставнике, так это то, что Его наставническая любовь и внимательность простиралась, даже с большей силой, на таких слушателей, каковы были фарисеи, священники, законники. Он видел, что сердце людей сих огрубело, что они намеренно смыкают очи свои, чтобы не видеть, и уши, чтобы не слышать, и сердце, чтобы не чувствовать. Сколько горькой, но необходимой для их же блага правды должны были выслушать от него гордые вожди и руководители умственной и нравственной жизни народа. И вот и к ним, к ним даже настоятельнее, чем к другим слушателям, Божественный Наставник обращается с притчами, чтобы прямой речью еще более не ожесточить сердца этих людей и не оттолкнуть их от Себя, как врач, вынуждаемый самым отвращением больного от горького лекарства подслащать его, примешивая к горечи невыносимой для уха фарисея и законника сладость образного слова. Они уходили смущенными, но не оскорбленными и пристыженными народом, даже слушая притчу, удерживали за собой высокомерную позу и снисходительную мину перед Учителем Галилейским; они уходили в душе смущенными, но не оскорбленными и пристыженными явно перед народом. Только несокрушимое лицемерие этих людей, о которое разбивались все усилия наставника добраться до сердца их, побуждало Господа оставлять притчу и говорить дрямым языком: "Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете" (Матф.23:13).

За то как Он радовался успеху Своего мудрого образного слова в умах и сердцах других слушателей, с детским умом и чистым детским сердцем! Он с восторгом видел в этом знак особого благоволения к ним Отца Своего. "В тот час (после обличения неверия фарисеев) возрадовался духом Иисус и сказал: славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл младенцам. Ей, Отче! Ибо таково было Твое благоволение" (Лук.10:21).

Таким же восторгом платили любвеобильному Учителю и сердца учеников Христовых и слушателей его притч. "К кому мы пойдем от Тебя: в устах Твоих глаголы вечной жизни:" так они уверяли Учителя своего после затруднившей всех Его слушателей образной речи о хлебе жизни. "Никогда еще не говорил так ни один человек, как этот человек," говорили сами преследователи Его; они заслушивались и y них опускались руки, простертые для того, чтобы схватить Его.

И вот почему притчи Христа Спасителя остались во все века для христианского мира образным выражением учения Христова, высочайшим образцом наставнической мудрости, неистощимым источником назидания для взрослых, настольной незаменимой книгой, книгой для наших детей, душой христианского богослужения иногда по целым неделям, каковы, например, недели мытаря и фарисея, неделя блудного сына, любимым предметом христианской иконографии, для олицетворения Самого Христа в образе рыбы для обозначения начальных букв Его имени и божества (ιχϋυς); виноградной лозы для выражения Его самоотвержения; доброго пастыря, с заблудшей овцой на плечах, как символа Его бесконечной любви к Своему стаду.

Теперь, не входя в подробности, которые будут раскрыты в следующей беседе, укажем кратко какие же именно истины Своего учения возвестил Своим ближайшим ученикам и всем верующим с такой мудростью и любовью в Своих притчах Божественный Наставник.

Как часто у нас замечается полный разлад между тем, что мы говорили и чувствовали вчера, и тем, что говорим и чувствуем сегодня и еще более — между нашим словом и делом: говорим одно, а делаем другое, учим так, а поступаем иначе. По трудности сохранить гармонию в слове и деле Господь сказал: "кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном" (Мф.5:19). Таков Он Сам, и в этом отношении единственно великий Учитель. Для чего Он пришел на землю и воплотился, к чему клонилась вся Его жизнь, то же самое выражал Он в Своих Божественных речах, то же самое было главным и всегдашним предметом всякого слова Его к людям. Притчи не составляют исключения. В них Он выразил задушевную мысль всей Своей жизни, бывшую для Него, по Его словам, "пищею и питием," прямым делом, порученным Ему небесным Отцом Его.

Невозможно себе представить, как велика и всеобъемлюща мысль Божественного Учителя. Мысль эта, поглощавшая всю душу Богочеловека, была — устройство на земле Царства Божьего.

Первым словом Божественного Наставника, как только Он выступил на дело, для которого пришел на землю, было: покайтесь, приблизилось царство небесное (Мф. 3:2; 4:17). И последние беседы Его к человечеству на земле, перед вознесением на небо были посвящены этому же царству Божьему; сорок дней являлся Он ученикам Своим перед вознесением — для чего? В действительности воскресения Его они уже не имели сомнения. Для того, чтобы беседовать с ними о царстве Божьем, устройству которого была посвящена вся земная жизнь Его. Только ради Него, ради царства Божьего, Он как бы медлил Своим пребыванием на земле. Между двумя крайними пределами этой святой жизни, творил ли Он чудеса, благотворил ли народу, исцеляя больных, терпел ли обиды, принял ли страдание и смерть, — все для того, чтобы устроить на земле "царство Божье." Точно так, говорил ли Он в храме или в доме, на пустом месте перед народом или в пустыне наедине с учениками, говорил ли прямо или отверзал уста Свои в притче — устройство "царства Божьего" на земле было всегдашним предметом Его слова.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*