Свами Вивекананда - Четыре йоги
В Упанишадах проводится разграничение между высшим и низшим знанием, однако для бхакти по сути различия между высшим знанием и высшей любовью не существует, речь идет о пара-бхакти.
В Мундака упанишаде сказано: «Познавшие Брахмана утверждают, что есть два типа знания, которые заслуживают внимания: высшее знание — пара и знание низшее — апара. Низшее состоит из знания Ригведы, Яджурведы, Самаведы и Атхарваведы, науки о правильном произношении — шикша, науки о литургии — кальпа, грамматики, науки об этимологии слов — нирукта, просодии, астрономии. Высшее же знание есть знание Неизменного».[310]
Из этого с очевидностью явствует, что под высшим знанием понимается знание Брахмана, а в «Деви-бхагавате» дается следующее описание высшей любви — пара-бхакти: «Как масло, переливаемое из сосуда в сосуд, льется непрерывной струей, так ум, достигший определенного состояния, постоянно сосредоточен на Боге, — вот это состояние и есть пара-бхакти, или наивысшая любовь».[311]
Действительно, ничем не нарушаемая, ровная устремленность ума и сердца к Богу есть наивысшее проявление человеческой любви к Нему. Все другие формы бхакти являются только приближением, подготовкой к наивысшему состоянию, к пара-бхакти, которую еще называют рагануга, то есть такой любовью, которая приходит уже после привязанности. Человек, чье сердце заполнила такая любовь, будет непрестанно думать только о Боге, не помня ни о чем ином. В его помыслах не останется места ничему, кроме Бога, душа его будет неколебимо чиста, она сама сбросит все оковы мыслей и материи и достигнет покоя и свободы. Только такой человек может чтить Бога в сердце своем, он не нуждается в обрядах, символах, книгах и теориях, они ему больше никогда не пригодятся. Но любить Бога таким образом совсем нелегко. Мы знаем, что обыкновенная человеческая любовь расцветает, когда она взаимна; где нет ответа на любовь, там естественно наступает охлаждение. Бывают, конечно, и случаи, когда не умирает и безответная любовь, ее можно сравнить, для примера, с любовью мотылька к огню — мотылек любит огонь и в нем сгорает. Такая любовь в природе мотылька. Без сомнения, любить потому, что такова уж природа любви, есть самое высокое и наименее себялюбивое проявление любви, какое только бывает в мире. Такого рода любовь, проявляющаяся в духовном плане, обязательно приводит к состоянию пара-бхакти.
ТРЕУГОЛЬНИК ЛЮБВИ
Любовь можно представить себе в виде треугольника, каждый из углов которого соответствует одной из ее непременных черт. Без трех углов нет треугольника, нет истинной любви без наличия всех трех ее непременных черт. Первый угол любовного треугольника: любовь не ждет вознаграждения. Если возникает мысль о чем-то в ответ на любовь — это уже не истинная любовь, а нечто вроде товарной сделки. Любовь к Богу и преданность Ему в ожидании божьих милостей — это не любовь, которая должна естественно прорасти в сердце. Кто поклоняется Богу, желая получить Его милость, конечно же, перестанет почитать Его, если никаких милостей не будет. Бхакта любит Бога, потому что Его хочется любить, подлинный бхакта не знает никакого иного побуждения.
Рассказывают историю о том, как однажды великий царь отправился в лес и повстречался там с мудрецом. Царь побеседовал с ним и пришел в восторг от его чистоты и мудрости. Царь пожелал, чтобы мудрец оказал ему любезность, приняв царский дар. Но мудрец отказался со словами: «Лесные плоды дают мне достаточно пищи, чистые реки, сбегающие с гор, дают мне достаточно воды, древесная кора — моя одежда, а горные пещеры — мой дом. К чему мне дары царя или кого иного?»
Царь настаивал: «Окажи мне милость, премудрый, и прими дар из рук моих. Еще я молю тебя отправиться со мною в город, в мой дворец!»
После долгих уговоров мудрец согласился исполнить волю царя и отправиться с ним во дворец. Там царь склонился перед мудрецом и преподнес ему щедрые дары с молитвой: «Пусть Бог дарует мне еще детей, и еще богатства, и еще земель, и пусть дарует Он мне крепкое здоровье»… Не дослушав молитву, мудрец тихонько встал на ноги и зашагал прочь. Смущенный царь бросился за ним: «Премудрый, но ты уходишь, не взяв моих даров!»
Мудрец оглянулся: «Я не принимаю подаяние от нищих. Ты нищий, как ты можешь предлагать мне дары? Разве можно брать у того, кто сам так нуждается? Я ухожу, не следуй за мной».
В этом и заключается разница между побирушкой и тем, кто любит Бога. Язык любви не знает просьб о милостыне. Одинаково низменно любить Бога ради спасения души и ради земных милостей. Любят ради любви. Бхакта любит потому, что не может не любить. Когда вы видите прекрасный пейзаж и просто влюбляетесь в него, вы ничего не клянчите у пейзажа, и пейзаж ничего с вас не берет. Но вид красоты дарует блаженство уму, покой душе, преображает вас, будто возвышая на миг над вашей бренной природой, и вы испытываете почти божественный экстаз.
Первый угол нашего треугольника и есть эта природа истинной любви. Ничего не просите в обмен на любовь, будьте всегда дарителем сами, отдайте Богу свою любовь, но не ждите от Него ничего взамен.
Второй угол треугольника: любовь не знает страха. Только самые низкие люди, чьи души совсем неразвиты, любят Бога из страха перед Ним. Они почитают Бога, боясь Его кары. Бог в их глазах огромное Существо, которое в одной руке держит кнут, а в другой — скипетр, они боятся, что, если не подчинятся Богу, Он их отстегает. Это низко — поклоняться Богу из страха перед наказанием. Если это вообще позволительно считать поклонением, то поклонение такое — самого низшего разбора. Как может жить любовь в сердце, в котором живет страх? Любовь, естественно, преодолевает все страхи. Вспомните, как ведет себя на улице молодая мать, когда на нее лает собака, она в страхе бросается в первую же подворотню. Но если на другой день она выходит на улицу с ребенком и на ребенка нападает лев — что она делает? Конечно, бросается на льва, защищая свое дитя. Любовь сильней любого страха. Страх рождается из себялюбивого представления, будто каждый из нас обособлен от вселенной. Чем крохотней и чем эгоистичней я становлюсь, тем сильнее мои страхи. Если человек думает о себе как о слабом и ничтожном существе, его неизбежно охватывает страх, а чем меньше вы думаете о собственной незначительности, тем меньше вы боитесь. Но не может человек по-настоящему любить, пока в его душе тлеет хоть искорка страха. Любовь и страх несовместимы, кто любит Бога, не должен никогда Его бояться. Кто истинно любит Бога, тому смешно предписание — не упоминай всуе имя Господа твоего! Разве плохо упоминать имя Бога, разве может быть кощунство в религии любви? Чем чаще вы упоминаете имя Бога, тем лучше для вас же, как бы вы это ни делали — вы же повторяете Его имя, потому что любите Его!
Третий угол любовного треугольника: любовь не знает соперничества, ибо возлюбленный всегда воплощает в себе высочайший идеал того, кто любит. Не приходит истинная любовь до тех пор, пока предмет нашей любви не становится для нас нашим высочайшим идеалом. Человек часто обращает свою любовь не по назначению, любит недостойного, но тот, кто любит, всегда видит в предмете своей любви свой высочайший идеал. Один может видеть идеал в порочнейшем из существ, другой — в возвышеннейшем из существ, но в любом случае искренне и страстно любить можно только идеал. Бог есть наивысший из идеалов — для невежды и для мудреца, для святого и для грешника, для мужчины и для женщины, для человека образованного и необразованного, культурного или нет — для всех. Синтез всего, что есть красота, возвышенность, сила, составляет наше представление о Боге, полном любви и вызывающем любовь к себе.
Идеал должен обрести какую-то форму в нашем уме. Все активные проявления человеческой природы и есть борения за воплощение идеалов в практических делах. Различные общественные движения тоже есть идеалы, требующие своего конкретного осуществления — рвется наружу то, что находится внутри. Вечно доминирующее воздействие идеала и является той побудительной силой, которую мы постоянно наблюдаем в действиях человечества. Человеку могут потребоваться тысячи жизней и борения на протяжении многих тысяч лет, прежде чем он поймет, что тщетны попытки добиться полного соответствия между внутренним идеалом и внешними обстоятельствами. Осознав это, человек перестает переносить на внешний мир свой внутренний идеал, он чтит его как идеал, чтит наивысшим возможным образом — любовью. Совершенный идеал включает в себя все идеалы низшего порядка. Всякий согласится, что влюбленный видит лик Елены в эфиопке. Постороннему наблюдателю ясно, что это не так, но влюбленный все равно будет видеть прекрасную Елену. Елена ли это, или эфиопка, но предметы нашей любви всегда отражают в себе наши идеалы. Что обыкновенно почитает мир? Не обязательно совершенный идеал истинного влюбленного. Люди чтят тот идеал, который живет в них, каждый переносит в мир собственный идеал и склоняется перед ним. Вот почему мы видим, что жестокие и кровожадные представляют себе и Бога кровожадным, они могут любить только собственный высочайший идеал. Вот почему Бог добрых так прекрасен и так отличен от богов других людей.
