Григорий Лебедев - Толкование на Евангелие от Марка
Подробности беседы Христа с фарисеями, передаваемые евангелистом Матфеем, как раз раскрывают, что просьба о чуде вызывалась не смиренной верой, а лукавым желанием отгородиться от Божьих велений, прикинуться непонимающими их и под маской нерушимости Моисеева закона оставить себе свою самость руководителем жизни.
«Вы не понимаете Божьих велений», — как бы так говорил Христос фарисеям… «Вы не понимаете Моих слов… Вы не хотите видеть чудес, творимых Мною на каждом шагу… Вы не замечаете проявлений Божьей силы… Вы ничего не понимаете, как неразумные дети… И вы хотите, чтобы Отец Небесный дал вам новое знамение с неба…
Лицемеры, вижу все лукавство ваше… Небось, вы прекрасно разбираетесь в том, что вам нужно и что для вас выгодно… Тут вы знаете не только земное, окружающее вас… тут вы взошли на небо и знаете небесные явления… по характеру небесного свода вы гадаете о том, что будет на земле… Тут вам все понятно, потому что выгодно… Тут вы господа и хозяева положения.
А вот когда потребовалось от вас смиренно принять и под-клониться под Божью волю, когда события жизни требуют бросить кичливое самоутверждение и искать в жизни то, чего хочет Бог, то вы ничего не понимаете, прикидываетесь неразумными и, прикрывая самость и безверие, лицемерно просите: „Дай нам знамение, чего Ты хочешь?…“
Что же, вы не видели Божьих чудес, какие Я творю на каждом шагу… вы не видели знамений?… Вам не знамение нужно, а надо остаться в своей прежней самости, никуда не двинуться с нее, и вы требованием чуда маскируете свою духовную окаменелость. А ширма для вас — святость и нерушимость Моисеева закона».
Вот каков смысл ответа Господа. В ответе фарисеям не отказ утвердить веру, а обличение лукавства и разоблачение безверия.
Подмечай то же и в жизни.
Человек часто думает о чуде и любит просить чуда: «Ах, если бы Господь сотворил знамение! Почему Господь не явит Свою силу?» В таких вопросах как будто обращение веры, как будто ревность по вере и желание утвердить свою веру… А надумать хорошенько — и поймешь все лукавство их.
Человек задает такие вопросы в моменты жизни, когда он стоит пред проявлением Божьей воли и когда от него требуется принять мужественное решение в согласии с Божественной волей, т. е. требуется осудить свою жизнь, переменить в корне свое поведение, отказаться от любимой страсти и т. п., словом, когда требуется понять Божий призыв и последовать ему.
Вот тогда человек проявляет наивное младенчество. Он теряется. Он становится в тупик. Он отказывается понимать совершающееся. Он не видит Божьих велений, не понимает «знамений времен»… Тогда — дать ему чудо!
Подозрительная ревность через чудо понять Божью волю и подчиниться ей!
Во всей своей жизни человек: «Я сам»… а тут вдруг у него непреоборимое желание: «Пусть распорядится Господь». Во всей жизни человек-полновластный хозяин и все великолепно понимает…
Попробуй-ка свернуть человека с пути его неправедности… Он забросает тебя десятками доказательств, что он все знает, вее нонимает и поступает правильно. Человек считает, что он изучил жизнь, и знает ее, и понимает все окружающее, и самостоятельно распорядится в нем…
И, кажется, зачем бы понадобилось человеку чудо? Да и где же место чуду при человеческой самости? Но вот, когда происходит потрясение жизни, надуманной человеком, когда случается нагромождение жизненных обстоятельств, когда опрокидывается установившееся «законное» равновесие жизни, казавшееся таким устойчивым, тогда бы, кажется, всезнающему и самодовлеющему человеку и нужно проявить все свое знание, и разобраться в жизни, и исправить то, в чем была его личная погрешность…
Не тут-то было.
Так трудно человеку расстаться с нажитой самостью и так трудно пошевелить твердыню «законного», как он его создал, что он не желает или неспособен палец о палец двинуть, чтобы пересмотреть все хилое здание своей самости и честно решить, чего же хочет от него Бог, какая же Божья воля о жизни.
И человек остается в моральном бесчувствии, маскируется полным непониманием совершающегося и, прикрывая свое нежелание двинуть пальцем, чтобы выполнить то, что от него лично требуется, поминает Бога, зовет Его и прячется за Божью волю: «Что же это такое совершается? Мне непонятна Божья воля! Господи! Да где же Ты? Яви лице Твое! Дай знамение! Прояви Твою силу!» Как будто Бог для того и существует, чтобы утверждать выдуманный самостью порядок со всей его греховностью!
Человек ищет Бога и ищет чуда, не желая понять простого Божьего веления, которое уже развернулось пред самыми его глазами… Человек ищет Божьей воли, а Божья воля открыта, ясна ребенку!..
Разве это не лукавство? Разве это не искушение Бога? Не лукавство ли быть ничего не понимающим, когда Божьи веленья ясны? Не лукавство ли — при таком наивном непонимании, при нежелании двинуть пальцем в смысле исправления жизни — спрашивать: «Господи! Что Ты хочешь? Яви чудо!»?… Не искушение ли Бога такая лукавая просьба чуда?
А на эту просьбу ответ был и остается один, ответ, сказанный с глубоким вздохом, ответ Божьего сокрушения: «Род сей лукавый и прелюбодейный знамения ищет, и знамение не дастся ему».
64Он (Господь) заповедал им (ученикам), говоря: смотрите, берегитесь закваски фарисейской и закваски Иродовой. И рассуждая между собой, говорили (ученики): это значит, что хлебов нет у нас. Иисус, уразумев, говорит им: «что рассуждаете о том, что нет у вас хлебов? еще ли не понимаете и не разумеете? еще ли окаменено у вас сердце? и не помните? Когда Я пять хлебов преломил для пяти тысяч человек, сколько полных коробов набрали вы кусков? Говорят Ему: двенадцать. А когда семь для четырех тысяч, сколько корзин набрали вы оставшихся кусков? Сказали: семь. И сказал им: как же не разумеете?» (Мк. 8, 15–21).
«Берегитесь закваски фарисейской», т. е. берегитесь жизненного лукавства… И берегитесь «Иродовой закваски», т. е. истребления в себе христианства. За первым идет второе, за лукавым самооправданием — опустошение христианской души и гибель Христа в душе.
Лукавое самооправдание начинается неприметно и как будто делает ничтожное дело. Ну, что за важность, кажется, что человек иной раз и поступится какой-то мелочью ради всего установленного жизненного порядка или ради своего жизненного успеха? Ведь человек-то хороший! И по-прежнему он и в Бога верит и в церковь ходит!..
А разберись и увидишь, что всякое, даже мелкое лукавство совести, даже малая жизненная сделка окажется делом важным, как гибельное дело. Не напрасно Христос привлекает особенное внимание учеников: «Смотрите, берегитесь» и не напрасно Он укоряет непонимающих учеников: «Не понимаете и не разумеете? еще ли не окаменено у вас сердце?»
Дело-то выходит не маловажное!
Задача самооправдания одна, как и сказано выше (срвн., Мк. 8, 11–12), — оправдать кривую совесть, успокоить ее и оставить собственное человеческое произволение хозяином жизни; иначе говоря, задача лукавства — неприметно подменить Бога самоудовлетворением.
Нет дела гибельнее этого!
Бог остается, но Он выключен из жизни… И человек, сознательно и бессознательно не «впутывает» Бога во все «мелочи». «Невпутывание» Бога и начинается с мелочей: «Ну, причем тут Бог?» И лукавство сначала прикрывает маленькие сделки. А потом оно уже пойдет по проторенной дорожке обходиться без Бога и не тревожить совесть при нарушении Божьего закона…
Совесть тупеет… Властвование «я» ускоряется. Сделки (да они уже и не сознаются как сделки) прикрыты разумными соображениями! Рассуждается так (сознательно и бессознательно): «Ну, конечно же, я сам хорошенько все обдумаю и все устрою… Разве на „авось“ проживешь? Надо самому все предусмотреть и все устроить и тем гарантировать для себя успех в деле… На „авось“ не проживешь… И пословица есть: „Бог-то Бог, сам не будь плох“».
Видишь, как все жизненно.
А в результате оправданы все зигзаги… все «кривые» поведения… а Бога-то в жизни и нет. То есть Он остается, но для особой жизни… Ну, и иконка висит для порядка (да и та малюсенькая!).
Так формируются две полосы жизни: одна полоса «жить» (вне Бога), а другая — «значиться христианином» и обходиться без Христа!
Началось с маленького, а кончается истреблением веры, закваской Иродовой.
И человек рассуждает, как ученики: «Хлеба нет», т. е. надо же жизнь обеспечить! Кто же обо мне подумает? Кто гарантирует успех?
А Господь и укоряет: «Я подумаю… Неужели закрыты у вас глаза? Неужели заткнуты уши? (ст. 18) Неужели забыли, что Я Творец и материальной жизни (срав. Мк. 6, 35–44)?… Неужели забыли, как Я творческим актом накормил пятью и семью хлебами пять и четыре тысячи человек („Отец Мой доселе делает“ Ин. 5, 17)? Не помните? Каменное у вас сердце!»
