Архимандрит Виктор (Мамонтов) - Таинство Жизни
Всякая власть, всякая ответственность должны выражать собою наибольшую любовь. Чем выше власть, тем больше должно быть любви, а не наоборот.
Ныне покойного короля Бельгии Бодуэна кто–то назвал королем–пастырем, потому что он, как христианин, свое высокое положение воспринимал как служение людям, и на первое место всегда ставил живого человека, а не политику. Люди, лично знавшие его, рассказывали мне, как однажды он после осмотра какого–то заповедника, прощаясь с гидом, спросил: «Как вы живете?». «Спасибо, хорошо, только вот жена больна, у нее рак».«Передайте Вашей супруге, что я буду молиться о ней». Гид радостный возвращается домой и говорит жене: «У меня для тебя есть сюрприз».«У меня тоже, — отвечает она, показывая на красивые цветы в корзине с надписью: «От короля Бодуэна». У него было золотое правило: никогда не откладывать доброе дело.
О МАЛОМ ДОБРОДЕЛАНИИ
Некоторые говорят: «То, что я делаю это капля в море».
Но важно не то, сколько ты сделал, а то, сколько любви ты вложил в свои дела. Пусть самая скромная помощь, но с большой любовью.
Старец Иоанн (Крестьянкин) верил в малые дела, именно в них он видел нашу силу. У него есть замечательная проповедь о малом доброделании.
Для Бога нет больших и малых дел, потому что Он так велик, а мы так малы.
Что бы мы ни сделали даже если мы просто помогли кому–то перейти улицу — мы делаем это для Иисуса Христа. Даже подавая человеку стакан воды, мы делаем это для Иисуса, о чем Он Сам говорит в Евангелии.
Он тоже делает для нас малые дела. Но они велики, потому что Христос делает их. Его дела не малы, а бесконечны.
С большим уважением мы относимся к тем людям, которые добросовестно и тщательно выполняют даже самые малые дела. Блаженный Августин говорит: «Малые дела действительно малы, но делать малые дела добросовестно это большое дело».
Один мальчик узнал, что в каком–то доме не хватает сахара. Он пришел домой и сказал родителям: «Я не буду есть сахар три дня и отдам его тем бедным». Мальчик всем сердцем захотел разделить свою любовь с ближними.
Сделать доброе дело не означает только помочь другому материально. Пусть это будет просто улыбка. Ведь улыбка это знак миролюбия.
Известный религиозный мыслитель Иван Ильин в книге «Поющее сердце» пишет:
«…Поистине мы можем быть уверены, что в развитии этого мира ничто не проходит бесследно, ничто не теряется и не исчезает: ни одно слово, ни одна улыбка, ни один вздох… Кто хоть раз доставил другому радость сердца, тот улучшил тем самым весь мир; а кто умеет любить и радовать людей, тот становится художником жизни. Каждый Божественный миг жизни, каждый звук поющего сердца влияет на мировую историю больше, чем те «великие» события, хозяйства и политики, которые совершаются в плоском и жестоком плане земного существования и назначение которых состоит в том, чтобы люди поняли их пошлость и обреченность…
Нам надо увидеть и признать, убедиться в том, что именно Божественные мгновения жизни составляют субстанцию мира; и что человек с поющим сердцем есть остров Божий Его маяк, Его посредник.
Итак, на земле есть только одно истинное счастье, и это счастье есть блаженство любящего и поющего сердца: ибо оно уже прижизненно врастает в духовную субстанцию мира и участвует в Царстве Божьем».
Каждый человек хочет любить и быть любимым, знать, что он кому–то нужен, что его кто–то может назвать своим. А у нас сегодня не хватает времени даже на то, чтобы взглянуть друг на друга. Поэтому добрая улыбка великий дар, сочувствие же дар бесценный.
Протянутая рука символ любви. Люди изголодались по любви.
Святая мать Тереза Калькуттская вспоминает о случае, который произошел с ней в Лондоне:
«Я шла по улице и увидела хорошо одетого, но очень мрачного человека. Он выглядел несчастным и одиноким. Я подошла к нему и взяла его за руку. Рука была совсем холодная. А у меня всегда очень теплые руки. Я пожала ему руку, спросила, как дела. Он посмотрел на меня и сказал: «Знали бы вы, как давно я не ощущал человеческого тепла». Его глаза засияли, плечи расправились. Оказывается, не так много нужно человеку, чтобы в его жизни появилась радость. Часто бывает достаточно лишь прикосновения чьей–то теплой руки».
ВСЕГДА ВСЕ И ВСЕГДА ВМЕСТЕ
Отец Александр Шмеман писал: «Я иду в Церковь»это значит, я иду в собрание верующих, чтобы с ними вместе составить Церковь, чтобы быть тем, кем я стал в день крещения, то есть членом Тела Христа. «Вы, — говорит апостол, — Тело Христово, а порознь члены» (1 Кор 12.27). Я иду явить и осуществить свое членство, чтобы засвидетельствовать перед Богом и миром тайну Царства Божьего, уже «пришедшего в силе». Оно пришло и приходит в силе в Церкви. Вот тайна Церкви, тайна Тела Христова: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди нихГ» (Мф 18.20). Чудо церковного собрания в том, что оно не «сумма» грешных и недостойных людей, составляющих его, а Тело Христово. Как часто мы говорим, что мы идем в Церковь, чтобы от нее получить помощь, благодатную силу, утешение. Но мы забываем, что мы и есть Церковь, что мы ее составляем, что Христос пребывает в Своих членах, и что Церковь не вне нас, не над нами, а мы во Христе и Христос в нас.
Не в том христианство, что оно каждому дает возможность «личного совершенствования», а в том, что христианам дано и заповедано быть Церковью«народом святым, царским священством, родом избранным» (1 Петр 2.9), являть и исповедовать присутствие Христа и Его Царства в мире».
Возрождение истинной церковной жизни немыслимо без восстановления понимания таинства таинств Евхаристии.
Всюду и всегда возрождение церковности начинается с возрождения евхаристического.
Однажды после Евхаристии я спросил одну женщину: «Вы сегодня были в Церкви или в храме?» Она поняла вопрос и ответила: «К сожалению, я была сегодня только в храме». В храме, где совершалась Евхаристия, молилось человек тридцать. К Чаше приступило человек десять, остальные только посмотрели на то, как причащаются другие. Женщина, о которой идет речь, была в числе непричащающихся. В конце Евхаристии непричастившиеся пели со странным воодушевлением: «Видехом Свет истинный, прияхом Духа небеснаго…», то есть благодарили за вкушение Тела и Крови Христовых, которых они не вкусили. Это звучало фальшиво, как благодарность хозяину дома за чай, который мы не пили у него.
Евхаристия регулярно совершается в наших храмах. В монастырях и некоторых городских храмах даже ежедневно. Однако, несмотря на все это, по слову протоиерея Александра Шмемана, «Евхаристия в реальном смысле отсутствует в нашей жизни».
В этом «отсутствии» коренится трагедия Церкви в наше время.
Наше нынешнее церковное сознание крайне индивидуалистично. Мы почти не встречаем воплощения в евхаристической жизни древнего правила: «всегда все и всегда вместе». Оно заменено другим: «не всегда все и не всегда вместе». Мы сейчас почти не бываем все вместе, каждый за себя и для себя.
Древнее церковное сознание знало, почему надо быть всегда вместе собранными на одно и то же. Этот основной принцип церковной жизни вытекает из самой природы Церкви. Евхаристия осознавалась и переживалась как таинство собрания, таинство Церкви, то есть единства народа Божьего.
Церковь Божья во Христе есть народ, собранный Богом в Теле Христовом.
Познавшие тайну Евхаристии и живущие этой тайной представляют собой не просто собрание молящихся в храме на Евхаристии, а участников Трапезы Господней. Они живой организм, а не организация. Они хорошо знают и любят друг друга и живут этой любовью. В древности каждую христианскую общину называли Агапе, что значит Любовь.
Однажды я прочитал такой фантастический рассказ. Один молодой священник, горевший духом зажигать сердца людей верой в Бога, прибыл в некое селение. В епархии его предупредили, что, поехав на данный приход, он напрасно потеряет время: церковь в поселке совершенно мертва. Но он все же рискнул и незамедлительно приступил к делу. Священник беседовал со встречавшимися ему жителями поселка, посещал людей на дому, увещевал, наставлял, учил, приглашал на воскресные богослужения. Но все безуспешно. Люди оставались холодны и в церковь не шли.
Тогда молодой пастырь решил прибегнуть к весьма неординарному средству, граничащему с отчаянием. Он объявил в местной поселковой газете, что церковь умерла, и ее похороны состоятся в ближайшее воскресение, по обедне. Такое объявление взбудоражило сонное царство поселка. По нему поползли самые невероятные слухи, догадки, сплетни.
В воскресение храм до отказа наполнился любопытной толпой. На видном месте стоял украшенный цветами гроб. После отпевания батюшка сказал краткое надгробное слово и пригласил присутствующих всех по очереди прощаться, заглянуть в лицо знаменитой покойнице. Один за другим люди подходили ко гробу. Но, взглянув в него, кто смущенно отвращал свой взор, а кто, истерично вскрикивая, отскакивал от постамента как ужаленный.
