Николай Скабаланович - Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: В 2–х кн.
В таком виде законодательство о воинских участках перешло из X в XI в. От XI в. не сохранилось юридических данных, указывающих на какоенибудь изменение в этом отношении. Те фактические данные, какие мы имеем от того времени о наследственности военного сословия, внесении стратиотов в военные реестры, дают право заключать, что принципы, развитые в новеллах X в., оставались во всей силе и в XI в. В том же убеждает нас и судебная практика XI в., Πείρα. К сожалению, именно 70-й титул этого сборника, в котором, судя по оглавлению, речь должна идти περί στρατιωτών (о стратиотах), в тексте отсутствует; между тем он должен бы доказать степень приложимости в XI в. законов о воинских участках. Но титул 66-й об убийстве, который по содержанию представляет некоторые соприкосновенные пункты с новеллой, приписываемой Фоке, и статьей новеллы Константина Багрянородного, доказывает, что воинский участок был в XI в. также неприкосновенен, как в X, и точно так же не мог быть употребляем на удовлетворение родственников убитого или возмещение казенного ущерба: в одном из рассказанных здесь случаев две трети имущества убийцы-стратиота присуждено родственникам убитого, причем замечено, что прежде чем производить расчет, надо выделить не подлежащие отчуждению, во-первых, воинский участок, во-вторых, женино приданое и вдовью долю, и затем уже остающееся разделить на три части; в другом случае пострадала казна, так как сделано было нападение на сборщика и разграблено золото, — здесь имущество виновных присуждено к отчуждению для покрытия убытка, не пощажена даже вдовья доля, поскольку казна имеет перевес перед женой, но тем не менее участок, по которому отправляема была военная служба, оставлен в неприкосновенности.[1982]
Воинский участок был местом постоянной оседлости стратиота, которое он оставлял лишь в случае войны и на время войны, каждый раз по особому оповещению:[1983] когда предпринимаем был поход (обыкновенно весной и летом), стратиоты собирались под знамена, по возвращении же с похода (с наступлением зимы) расходились по домам, к своему хозяйству и к семьям; исключение составляли лишь те случаи, когда стратиотам, по дальности расстояния или по особым расчетам правительства, неудобно было возвращаться домой на зимовку, например, стратиотам европейских фем, находившимся для военных надобностей в Азии, или стратиотам азиатских фем, находившимся в Европе, — в этих случаях они располагались на зимних квартирах там, где находились. Примеров, доказывающих такой порядок вещей, немало. Когда Исаак Комнин, поднявший знамя восстания против Стратиотика, подошел к городу Никее, он, прежде чем занять город, предоставил уйти из него воинам, которые здесь находились и которые желали сохранить верность царствовавшему императору; они спокойно разошлись, каждый стратиот отправился домой и предался заботам о жене, детях и разных хозяйственных предметах.[1984] Когда же Исаак Комнин вошел в столицу, он поспешил бывших с ним стратиотов наградить и распустить по домам, с тем чтобы они отдохнули и можно было опять их собрать для войны с варварами.[1985] Походы Романа Диогена заканчивались тем, что сам он возвращался в Константинополь, а войско расходилось по домам;[1986] освобожденный из турецкого плена, он, проходя по Иверии, собирал стратиотов в городах и деревнях,[1987] а каппадокийцев призвал извещениями и грамотами (κηρύγμασν τε καί γράμμασι).[1988] Высланный против Диогена протопроедр Константин собрал стратиотов посредством царских грамот (διά γραμμάτων βασιλικών), а когда приблизилась зима, все эти стратиоты разошлись;[1989] равным образом, когда возвратился с похода против Диогена Андроник, брат Константина, бывшее с ним войско разбрелось по домам.[1990] Что войска по нужде располагались на зимних квартирах и в других местах, помимо своих домов, можно привести для примера первый поход Диогена: он окончился в январе и восточные войска были распущены, но так как ввиду предполагавшегося в скором времени нового похода западным войскам неудобно было возвращаться, то пять отрядов, пришедших с Запада и состоявших под командой Самуила Алусиана, были расположены на зимних квартирах в армянских фемах.[1991]
Лица, владевшие воинскими участками, обязаны были не только нести военную службу, но и снаряжать себя на войну за собственный счет, являться в своей одежде, в своем вооружении и на своей лошади, если стратиот был конник. Снаряжение производилось или единоличными средствами стратиота, или в складчину, смотря по тому — соответствовал ли его участок указанной норме, или нет. Тяжелое вооружение, о котором говорит Фока в своей новелле, было в употреблении и в XI в. Так, в войске Торника, при осаде им столицы, более состоятельные из стратиотов одеты были в наножники и латы (περικνημΐσιν καί θώραξιν) и сидели на лошадях, защищенных латами (ϊππος κατάφρακτος), остальные были вооружены, смотря по средствам.[1992] Под более состоятельными, имевшими тяжелое вооружение, можно понимать, следуя указанию новеллы Никифора Фоки, тех, воинский участок которых ценностью был не менее 12 литр. Состоятельные стратиоты не ограничивались боевым конем, но выступали в сопровождении повозок, нагруженных необходимыми для них предметами, и стратиг Диррахия, Михаил Дермокаита, преемник Василия Синадина, возбудил против себя (в 1040 г.) бунт в войске тем, что по корыстолюбивым расчетам вздумал отнимать у стратиотов их лошадей, повозки и разное добро.[1993] Вообще иностранцев поражал обычай греков обременять себя при отправлении на войну разного рода скарбом, — норманны однажды воспользовались этим обычаем для своего обогащения: разбив Докиана, они захватили массу разноцветных одежд, украшения, сосуды из золота и серебра, дорогое оружие и лошадей.[1994] Иногда, впрочем, обычай приносил свою долю пользы, заставляя стратиотов сражаться с большей храбростью.[1995]
Стратиоты обязаны были только снарядить себя в поход за собственный счет. Содержание их в течении времени, пока они оставались под оружием и несли службу, лежало на казне. Если поход предстоял по стране малонаселенной, в которой могло встретиться затруднение в снабжении войска провиантом, то заблаговременно делались запасы, достаточные для прокормления армии, и каждый стратиот нес свою часть,[1996] а в арьергарде гнали стада скота.[1997] Если же страна, по которой шло войско, не представляла затруднений в доставлении войску требуемых припасов, то приобретение провианта происходило, по мере надобности, в продолжении похода, причем натуральная повинность, συνωνή, оказывала существенную услугу: отряды войск высылаемы были специально для покупки съестных припасов,[1998] сверх того само население подвозило припасы в армию и операция покупки совершалась под прикрытием арьергарда.[1999] Разумеется, предпринимались также фуражировки и реквизиции в неприятельской стране,[2000] равно как не обходилось без того же и в своей родной земле.[2001] Этими способами войско продовольствовалось. Но независимо от казенных кормов, стратиоты, пока они отправляли службу, получали еще жалованье деньгами. Жалованье обыкновенно раздавалось перед началом похода, и раздачу производил или сам полководец, или особый командированный для того финансовый чиновник, войсковой казначей. Так, Стратиотик, отправляя в 1057 г. против Комнина отряды европейской армии, раздал стратиотам жалованье,[2002] а перед тем послан был патриций Иоанн Опсара для раздачи жалованья восточному войску.[2003] Роман Диоген раздавал жалованье сразу после того, как собирались стратиоты,[2004] равным образом и Андроник, отправленный против Диогена, раздал жалованье, прежде чем двинуться в поход.[2005] Никифор Вотаниат, отправляя стратиотов против Вриенния, выдал им предварительно жалованье,[2006] так же точно он поступил с войсками, отправленными против турок в Азию.[2007]
В связи с господствовавшим в Византийской империи порядком, по которому правительство продовольствовало стратиотов и платило им жалованье только тогда, когда они оставляли свои воинские участки для отправления военной службы, понятен обычай распускать стратиотов по домам немедленно по окончании похода: здесь принимались в соображение не только семейно-хозяйственные потребности стратиотов, но также интересы казны, для которой удержать стратиотов, расположив их на квартирах вне их участков, значило увеличить расход, так как удержанные стратиоты считались отправляющими службу, получали продовольствие и жалованье, между тем стратиоты распущенные по домам не пользовались в течении отпуска ни тем, ни другим. В связи с этим порядком приобретают смысл и некоторые факты, касающиеся военного дела при Мономахе, Константине Дуке, Евдокии, Диогене и Парапинаке. Скилица—Кедрин говорит, что Мономах распустил иверийское войско, доходившее до 50 тысяч, и вместо стратиотов стал получать с тех стран большие подати.[2008] Руководствуясь буквальным выражением автора, можно понимать (как действительно и понял Зонара) его известие таким образом, что Иверия не платила никаких податей, а вместо них несла сторожевую службу, Мономах же обложил страну податью, освободив за это от военной службы. Понимание, очевидно, идущее вразрез с тем, что нами сказано о воинских участках, а именно, что владевшие ими были освобождены только от натуральных повинностей, подати же поземельную и поголовную платили. Но дело в том, что Скилица—Кедрин неточно сообщил известие, а Зонара окончательно извратил его смысл. Атталиот говорит короче и точнее: в Иверии, по его словам, расположено было значительное войско, получавшее жалованье с некоторых соседних, обложенных податью, стран; эту последнюю царь отнял и таким образом лишил себя воинов и содействовал усилению врагов.[2009] Другими словами, вопрос заключался в том, что иверийское войско несло постоянную сторожевую службу и потому пользовалось правом на постоянное продовольствие и жалованье. В видах практического удобства, в содержание им поступали подати, взимавшиеся с Иверии и соседней Месопотамии;[2010] деньги, вместо того чтобы перевозиться в Византию и оттуда в Иверию для раздачи стратиотам, прямо доставлялись по их окончательному назначению. Мономах считал такой регулярный расход излишним и решил его прекратить. Для этого стоило только распустить стратиотов по домам, что и было сделано; укрепления лишились после этого своих гарнизонов, зато подати, которые прежде обращались на их содержание, стали поступать в императорскую казну. Жители при этом, естественно, были подчинены и таким повинностям (натуральным), которых прежде не знали, потребовалось произвести перепись и обложение, и Серблий, посланный для этой цели Мономахом, с успехом выполнил задачу.[2011]
