Старец Паисий Святогорец - Слова. Том V. Страсти и добродетели
Человек, который хочет себя возвеличить, в конечном итоге становится посмешищем. Помню, когда я жил на Синае, туда приехал один священник по имени Савва. Человек он был немного тщеславный и самолюбивый. Однажды бедуины заносили в монастырь что-то тяжёлое. Когда тянули, то, чтобы не сбиваться, кричали "сауа-сауа", что значит "вместе". Отец Савва, услышав их крик, выбежал во двор. "Приехать не успел, а уже кричат "Савва"! И тут меня все знают!" Он думал, что бедуины кричат: "Савва, Савва"! Когда он это сказал, меня разобрал смех. Ну разве можно здесь не рассмеяться? В какую сторону мозги у человека работают, так он всё и понимает… Если у человека слегка раздутое самомнение, то он и видит всё раздуто.
– Человек так делает из-за гордости?
– Он узник тщеславия, и фантазия делает своё дело, так что потом.. Один монах мне рассказывал, что когда он жил в миру, то как-то раз подарил своему знакомому дорогой плащ. Как-то они оказались вместе в одной компании. Его знакомый был одет в тот самый плащ. Во время разговора он вдруг говорит: "А известно ли вам, откуда у меня этот плащ? Из Парижа! А знаете сколько он стоит?" Он говорил это в присутствии человека, от которого получил плащ в подарок!
– Он что, глупый?
– Кто может быть глупее гордого? Гордость делает из человека посмешище.
Глава 4.
Ударим по гордости
Воевать нужно, но воевать правильно
– Геронда, помысел говорит мне, что если я переменю послушание, оставлю клирос и перестану писать иконы, то перестану постоянно гордиться и впадать в искушения.
– Даже если ты перестанешь петь и писать иконы, но не возненавидишь тщеславие, то будешь допускать ещё больше ошибок. И в уходе твоём тоже будет гордость, даже ещё больше гордости, потому что на самом деле ты хочешь отказаться от своих послушаний для того, чтобы не ущемлялся твой эгоизм
– Геронда, не лучше ли вообще ничего не делать, чем делать что-то и при этом гордиться?
– Если тебе говорят делать то-то, то иди и делай, но следи за тем, чтобы не преткнуться и не упасть. А если преткнёшься и упадёшь, вставай. Осознай, что преткнулась по невниманию, и если тебе опять скажут делать, делай, но следи, чтобы снова не преткнуться. Если ты один раз упала, то это не значит, что в следующий раз дело не надо делать! Вот если тебе скажут: "Не ходи, потому что ты в прошлый раз упала", тогда не ходи. Поняла? Когда тебе говорят что-то делать, делай, но делай правильно и со смирением. Ничего не делать, чтобы не возгордиться, ещё хуже. Это всё равно что смотреть на бой со стороны, не воевать, чтобы не получить ранений. Воевать нужно, но воевать правильно. А иначе, какой от тебя толк?
Сломать гордость тебе помогает твой брат
– Геронда, я расстраиваюсь, когда сестры мне делают замечания.
– Гордишься, поэтому расстраиваешься. Сломать гордость тебе помогает твой брат, если ты даёшь ему право делать тебе замечания и разрешаешь сказать несколько слов наставления. Так очищается душа
Человек с трудом видит собственное высокоумие, поэтому он должен относиться к другим людям как к врачам и принимать от них все лекарства для исцеления от своей болезни. У каждого человека есть в запасе лекарства для своего ближнего. Хороший врач относится к больному с состраданием и любовью, плохой – со злобой и ненавистью. И часто именно второй бывает для человека лучше, потому что именно у такого хирурга скальпель входит глубже.
– Геронда я глупая, поэтому часто не понимаю, за что мне делают замечания.
– Скажи лучше: "Я умная, но у меня нет смирения". Ты, когда тебе указывают на ошибки, начинаешь оправдываться. Как ты можешь признавать свои ошибки, если ты не допускаешь ошибок, а другие тебя только напрасно осуждают? Человек, который оправдывает себя, когда другие ему делают замечания, убивает смирение А человек, который признаётся в своих ошибках, смиряется, и его осеняет Благодать Божия.
– Геронда, мне кажется, что я не стараюсь доказать свою правоту, а просто хочу объяснить, что меня неправильно поняли.
– Я заметил, что у тебя есть скрытая гордость, которая выражается в самооправдании. Постарайся не оправдываться, что бы тебе ни говорили. Искренне попроси прощения, этого достаточно. Словом "прости" и искренним раскаянием пресекается гордость.
– Сегодня один ребёнок баловался в архондарике (комнате). Мать велела ему попросить прощения, а он отвечал: "Не хочу". Почему некоторым людям так трудно сказать «прости»?
– Гордость не позволяет.
Духовное расщепление личности
– Геронда как мне избавиться от самомнения?
– Если ты заглянешь внутрь себя, познаешь себя, то увидишь там такое уродство, что станешь сама себе противна
Если человек через познание себя не смирится естественно, то Благодать Божия не сможет пребывать в нём Диавол всю жизнь (даже если Бог даст человеку долголетие Мафусала) будет играть с ним в кошки-мышки: то диавол внушит гордый помысел, то человек ответит помыслом смиренным. То один будет побеждать, то другой. Так и будут продолжать дудеть в одну дуду.
– Геронда я вижу, что все сестры, даже молодые, превзошли меня в добродетели.
– Сама не смирилась, так смирили другие. Знаешь, что делают, когда хотят запустить ракету в космос? Ведут обратный отсчёт: "Десять, девять, восемь, семь… один, ноль!" Когда доходят до нуля, ракета стартует. Ты дошла до нуля, теперь полетишь вверх. Ты физике училась?
– Да, геронда.
– Пришло время изучить духовную физику, узнать, как происходит духовное расщепление личности.
– Как, геронда?
– Когда ты займёшься собой, познаешь себя, смиришься – тогда произойдёт духовное расщепление твоей личности, освободится духовная энергия, и ты полетишь в космос Только так можно выйти на духовную орбиту, в противном случае останешься на мирской.
Нет человеку никакой пользы, если он познает весь мир, но не познает свой собственный. Если он сначала познает свой внутренний мир, то есть свою личность, то потом легко сможет изучить не только землю, но и космос Когда человек познает себя, тогда само собою происходит расщепление его личности, и он начинает вращаться на духовной орбите, вне притяжения земли, вне притяжения мира Хотя он и живёт на земле как человек, но не испытывает притяжения греха и вообще мирских похотей.
– Если в человеке остаётся гордость, то это значит, что у него нет правильного понятия о себе?
– Да, ещё не произошло духовного расщепления его личности.
– То есть мы вновь возвращаемся к смирению?
– Ну конечно! Человек, в котором есть гордость, не познал себя. Если он познает себя, то гордость уйдёт. Познание – это главное. Нет познания, поэтому нет и смирения. И когда человек в смирении познаёт себя, тогда получает признание у людей.
– А если есть познание, но нет смирения?
– Тогда нет доброго расположения, любочестия.
Высокое положение и смиренное расположение
– Геронда, во мне есть гордость?
– Есть немножко. По крайней мере, нужно, чтобы гордость была в пределах допустимой нормы, в рамках, предусмотренных законом..
– А есть "допустимое количество" гордости?
– Если немножко возгордится тот, у кого есть способности, знания и т. д., то у него есть смягчающие обстоятельства. Это, конечно, не значит, что такая гордость хорошая, но, по крайней мере, у человека есть оправдание. Но тот, у кого нет ни способностей, ни знаний, не имеет права быть гордым, он просто обязан быть смиренным. Если он гордится – значит совсем пропал. Например, медсестра гордится, когда делает больному укол пенициллина и у того падает температура. А Флеминг, который открыл пенициллин, был смиренным человеком! После своего открытия он приехал в Америку. Люди встречали его аплодисментами. Он тоже аплодировал, а потом и спросил: "А кому они хлопают?" И, когда узнал, что ему, смутился! Что я хочу сказать: открыватель пенициллина не гордился, а медсестра, которая делает укол, важничает. Поэтому Василий Великий говорит: "Величайшее дело, если человек имеет высокое положение и смиренное расположение". Это очень ценное качество, и оно вознаграждается Богом.
Какое подчас смирение встречается у военных, имеющих высокий чин, и какая гордость у простых жандармов. Пришёл как-то раз ко мне в келью сержант жандармерии, такой развязный, и пустился в разговоры… "Я полицейский, я такой, я сякой!" Был бы он начальником всей жандармерии и то бы так не говорил Ужас! А бывают люди богатые, высокопоставленные, талантливые и при этом имеют такое смирение, такую простоту. Военные, имеющие высокие звания, не носят форму, чтобы избежать почестей. Помню, один генерал, у которого было много наград с войны, собираясь на парад, говорил: "Опять тащить на себе эти награды…". А другой, у которого всего-то было наград одна нашивка, всё время носил форму, чтобы показывать награды. Пришил и широкие галуны, так что его чуть было не наказали, потому что по уставу галун должен быть определённой ширины. Бедные люди!
