Георгий Крейдун - Алтайская духовная миссия в 1830–1919 годы: структура и деятельность
К вышеуказанному необходимо добавить, что весь текст данного документа написан рукой одного человека, очевидно, помощника архимандрита Макария. Исключение составляют подписи самого архимандрита Макария. Данные метрики сохранились в двух экземплярах. Второй экземпляр хранится следом за первым[108].
Новокрещеные христиане – воспитанники архимандрита Макария – на многие годы сохранили память о своем первом духовном наставнике – «Незабвенном», так называли его. Об этом, в частности, свидетельствует тот факт, что в год 50-летнего юбилея миссии (1880 г.) в Макарьевском миссионерском стане[109], названном в честь преподобного Макария, «инородец» Софроний Чендеков построил за свой счет новый храм. С. Чендеков был крещен основателем миссии[110].
Можно утверждать, что деятельность преподобного архимандрита Макария (Глухарева) поистине стала равноапостольной. Он был достойным продолжателем своих предшественников – Филофея Тобольского, Иннокентия и Софрония Иркутских, – начинавших христианско-просветительскую деятельность среди коренных народов Сибири. И неудивительно, что в 1984 г. основатель Алтайской миссии был прославлен в Соборе Сибирских святых. А в августе 2000 г. на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви архимандрит Макарий (Глухарев) был причислен к лику святых для общецерковного прославления.
Глава 2
Административные структуры Алтайской духовной миссии
Периодизация истории
Казенные средства, отпускаемые на миссионерские цели, были скудны; на них нельзя было не только строить храмы, но и подчас содержать семьи миссионеров. Начиная с основания Алтайской миссии, деятельность миссионерских учреждений (станы, школы, больницы) большей частью обеспечивалась за счет добровольных пожертвований. Развитие того или иного миссионерского направления во многом определялось личностью начальника Алтайской духовной миссии. В соответствии с хронологией их служения можно выявить характерные периоды развития миссионерской деятельности в Горном Алтае, создания ее организационной структуры.
Чрезвычайно сложным был первый период – основание миссии архимандритом Макарием (1830–1844). Отправляясь в далекий Алтай, основатель миссии отказался от материального вознаграждения за свои миссионерские труды, довольствуясь только магистерской стипендией 350 руб. в год.
В течение первого года пребывания на Алтае архимандрит-миссионер, объезжая алтайские селения и казачьи редуты, подбирал место для первого миссионерского стана. Таковым стал улус Найминский (Майминский) в устье реки Майма. Место очень живописное и удобное в транспортном отношении, поскольку это селение находится на развилке путей в восточном и южном направлении. Миссионерский стан при архимандрите Макарии представлял собой помещение для походной церкви и несколько изб для жительства миссионера и причетников. За 14 лет пребывания архимандрита Макария в должности начальника миссии было заведено три миссионерских стана: в Майме (1831), Улале (1834) и Мыюте (1839). Постоянно действующим был только Улалинский, который ко второй половине 1830-х гг. стал центральным. Богослужения при архимандрите Макарии совершались в обычных домах или избах. Алтарная часть от остального помещения отделялась раскладным походным иконостасом. В 1838 г. «новокрещеные инородцы и другие православные христиане, живущие в Улалинском селении, построили настоящую церковь». Размеры первой улалинской церкви составляли около десяти с половиной метров в длину и пяти с половиной метров в ширину. Освящена она была в честь Всемилостивого Спаса, согласно антиминсу находившемуся в миссии. Фактически первый храм Горного Алтая представлял собой вид скромного молитвенного дома.
У основателя Алтайской миссии не было возможности вести значительные постройки. Тем не менее удалось привлечь благотворителя купца М. Е. Шебалина и начать в 1843 г. строительство каменного храма в Майме – первого каменного здания в Горном Алтае. (Это здание в перестроенном виде сохранилось до наших дней.) Основная же заслуга преподобного Макария заключается не только в крещении коренного населения Горного Алтая, но и в создании условий для полноценной церковной жизни в среде новокрещеных. Отец Макарий начал прививать алтайцам глубокую веру; первые христиане-алтайцы восприняли непривычный для них оседлый образ жизни, включающий в себя весь комплекс церковных правил и обычаев.
Архимандрит Макарий от новокрещеных требовал строгого исполнения церковных правил: соблюдения постов, регулярного говения (исповеди и причастия) и посещения церковных богослужений. Вникал миссионер и в повседневную жизнь новокрещеных. Воспитывал навыки ведения домашнего хозяйства. Большое внимание при крещении о. Макарий уделял восприемникам. Миссионер не совершал крещения «инородцев» без крестных (восприемников). Причем к самим восприемникам предъявлялись очень высокие требования. Если новокрещеный, взрослый или ребенок, оказывался бездомными (вследствие того что новокрещеного могли выгнать из дома некрещеные родственники, вследствие сиротства или другого несчастья), восприемники должны были брать крестника к себе в дом. Со своей стороны архимандрит Макарий оказывал таким семьям материальную помощь: покупал скот, помогал строить избы.
Таким образом, первый период деятельности Алтайской духовной миссии заключался в становлении и утверждении церковного образа жизни коренных жителей Алтая, налаживании духовного родства и общения. Архимандрит Макарий «положил твердое основание святой и животворной веры на Алтае, обратив ко Христу и научив истинному благочестию 675 душ алтайцев»[111]. Преемником архимандрита Макария в должности начальника миссии стал его ученик, в будущем протоиерей Стефан Ландышев, который помогал о. Макарию восемь лет. В феврале 1844 г. в Томске С. Ландышев был рукоположен во священника.
При втором начальнике Алтайской миссии – протоиерее Стефане Ландышеве (1844–1865) – сохранялось строгое отношение к вопросу принятия крещения. И, хотя массовых крещений не совершалось, число новокрещеных постепенно увеличивалось. А значит, следовало больше внимания уделять обустройству быта новокрещеных, особенно организации мест компактного их проживания. Соседство с некрещеными вызывало часто большие психологические трудности, а также ставило под удар возможность исполнения церковных правил в обыденной жизни. На почве религиозного разногласия иногда происходили конфликты.
Отец Стефан много ездил как по населенным территориям, так и по пустынным районам. Крестил, совершал богослужения. Второй начальник миссии положил традицию – воздвигать миссионерские кресты в особых местах. Таковыми, например, были места, где совершалась литургия[112]. Кроме того, судя по письмам протоиерея Стефана, кресты были установлены на северном и южном берегах Телецкого озера.
Но наиболее значимым делом протоиерея Стефана была организация миссионерских селений. Инициатива в этом деле принадлежала как самому миссионеру, так и местным новокрещеным алтайцам.
Когда стали принимать крещение калмыки и татары, кочующие в отдаленных райнах Алтая, переселение их оказалось слишком затруднительным. И потому «по мере средств и умножения сотрудников, миссия начала заводить новые заселения новокрещеных среди кочевьев их соплеменников, устрояя в некоторых из них станы миссии, для постояннаго пребывания сотрудников миссии, а в некоторых домики, для временного пребывания и совершения богослужения, стараясь поселять там с новокрещеными давно крещенных алтайцев и всегда избирая для таковых заселений места соответственные, как потребностям жителей, так и требованиям и разным нуждам службы миссионерской»[113]. Таковых селений в первой половине 1850-х гг. было заведено около десяти.
Существует мнение, что практика создания миссионерских селений носила насильственный характер. Но это не так. Вот как описывается этот процесс в дореволюционном путеводителе по Алтаю. В местности, где впоследствии было образовано селение Тюдрала, новокрещеный алтаец попросил миссионера поставить православный крест. Рядом была срублена изба. Здесь поселился новокрещеный. Вскоре на добровольной основе к нему стали присоединятся другие новокрещеные кочевники. Позднее было принято решение запретить селиться некрещеным в радиусе пяти километров от креста, чтобы не возникала опасность обратной ассимиляции крещеных с некрещеными[114].
Практика создания новых селений для новокрещеных алтайцев имела большое воспитательное значение. Здесь миссионеры приучали кочевников к оседлому образу жизни, строительству изб, огородничеству, пчеловодству; женщин приучали к ведению домашнего хозяйства. Расселение в миссионерских селениях носило добровольный характер. Так, в начале 1860-х гг. всего христиан-алтайцев было около 5000 человек, а приученных «к оседлости и расположенных к трудолюбивой жизни около 3200 душ»[115].
