Юрий Фролов - Правда о зомби. Секретные проекты спецслужб
К классическим по краткости изложения и описанию повадок ведьмы и используемых ею снадобий можно отнести рассказ "Солдат и его жена-ведьма". Здесь мы тоже сталкиваемся с географическим указанием, усиливающим (или создающим) эффект правдоподобия. Дело происходит в Саратове, где солдат снимает квартиру у старухи, имеющей красивую дочь. Если солдат снимает квартиру, то понятно, что он — сверхсрочник или по найму служит на мелкой должностишке в городской администрации. Солдат женится на красивой дочке старухи. И вот тут начинается необыкновенное.
Обращает на себя внимание деталь: жена повадилась куда-то отлучаться после обеда, когда муж засыпает или дремлет. То есть (забегаем вперед с раскрытием загадки) ведьма, оказывается, может летать по своим делам не только ночью, но и днем, светлым вечером. Каким же образом она это проделывает, если по традиции ей надо летать на помеле? Ведь ее наверняка в небе заметят жители. Здесь предлагается иной вариант конспирации. Процитируем источник: "Нарядилась совсем, подходит к полочке, взяла маленькую скляночку и чем-то из нее помазала себе нос. Обернулась сорокой, вылетела в трубу на волю и улетела. Солдат, немного думая, встал с лавки, подошел к полочке и помазал себе под нос. Вдруг, и сам не знает почему, обернулся сорокой, выскочил в трубу и полетел".
Знакомо применение ведьмой для полета особого эликсира. Но в привычных, распространенных вариантах она остается женщиной, а тут превращается в сороку (ворону и так далее). Солдат, отправившийся проследить за ней, неизвестно по какому наитию выбирает верный путь и попадает на остров в море. Едва сел на землю, как вновь обратился в человека. Это прямой намек на то, что эликсир содержит определенную "программу": в полете человек — птица, в конце полета — вновь человек. И происходит это помимо воли непосвященных. На острове он встречает свою жену и, чтобы спасти мужа от ведьм, которые должны появиться, жена-ведьма находит ему для бегства летающего коня. Причем делает это магическим методом, известным с древности у многих народов: рисует пальцем на песке коня, и тот тут же материализуется.
Помнится, в сказках у арабов так же материализуют предметы и черные магрибские колдуны. Пользуются этим приемом и добрые феи в славянских и германских сказках. В полете солдата на волшебном коне отражена древняя мечта народа овладеть перемещением по воздуху, научиться свободно летать, как птица. Оккультисты данную сюжетную линию считают иносказательным рассказом о перемещении "тонкого энергетического тела" в пространстве. Прямых доказательств последнему мистики предъявить не могут.
Для желающих в старое и новое время пощекотать собственные нервы среди суеверных преданий есть так называемые страшные, наполненные ужасом, мрачными мистическими ситуациями. В зависимости от склада психики даже современники иногда вздрагивают, озираются и ощущают, как пробирает мороз по коже, когда эти предания рассказываются в уединенном месте при луне.
Так, весьма впечатляют некоторые эпизоды рассказа "Жена-колдунья", в котором муж замечает странности за супругой и начинает за ней наблюдать. Жена очень мало ела, и это вызвало подозрения у хозяина дома. И вот он увидел: "Когда стало двенадцать часов, жонка встала, оделась потихоньку и пошла, а муж за ней. Шла-шла жонка, дошла до кладбища, дошла до одной могилы; там был похоронен мертвец: с другой стороны пришел другой человек, мужчина; разрыли они эту могилу, вынули мертвеца и стали есть. Когда мертвеца съели, гроб, саван и кости зарыли в могилу и разошлись". На третий день муж не вытерпел и сказал за обедом: "Что не ешь? Или мертвячина тебе лучше кажет?" По традиционной схеме разъяренная жена-ведьма плеснула мужу в лицо воды и превратила его в собаку за то, что тот узнал ее тайну. Бедолагу возвращает в человеческое состояние подруга жены, которая вместе с ней училась у одной старой колдуньи. Спасительница предлагает проучить строптивую жену-ведьму и дает мужу особый состав. Он тоже плеснул им в лицо жене, и та превратилась в кобылу. В наказание за коварство муж возил на кобыле дрова из леса. В итоге муж пожалел жену, выпросил у ее подруги состав обратного действия и обратил жену в человека. После этого супруга стала вполне нормальной и начисто забыла о своем умении колдовать.
Рассказ повествует о пожирателях трупов. Вот это уже — действительность, воплощенная в предании. Еще в начале XX века западные психиатры зафиксировали такое кошмарное отклонение в психике душевнобольных.
Есть и более жуткая форма тяги к покойникам — некрофилия. Как правило, такие больные не поддаются излечению и остаток жизни в наши дни проводят в психиатрической больнице. Так что концовка предания о том, как муж исцелил жену от трупоедства, это попытка выдать желаемое за действительное. Второй вопрос: почему у пожирателей мертвячины не происходит отравления трупным ядом? Происходит. История знает немало случаев, когда и в Европе, и в России иногда на кладбище, к ужасу местных жителей, находили разрытую могилу и рядом с ней скончавшегося трупоеда. Есть свидетельства, когда страдающие этим заболеванием умирали дома, куда им удавалось добраться с кладбища. Эти факты обычно не пытались сопоставить и говорили: душа покойного потянула за собой еще одного живого. А о разрытом покойнике: сам пытался выбраться из земли. И тогда перезахоронение происходило в другом месте, обычно на окраине кладбища. Трупоедство встречается крайне редко, как и явный вампиризм.
Вообще против "оживающих" покойников — до или после похорон предания содержат рецепты спасения. Есть такой совет в рассказе "Мертвый волшебник": "Этих волшебников все ночью хоронят: куда лицом схоронишь, туда под землей и пойдет: кверху лицом — наверх выйдет, а ночью — дак в преисподнюю прямо уходит". Другой рецепт от колдовства восставших из гроба бродячих проклятых и колдунов.
В предании "Солдат и покойник-колдун" говорится со всей серьезностью, что надо делать, если мертвец обращает живых людей в статуи или наводит долгий беспробудный сон. Солдат, получив власть над колдуном, спрашивает: "Скажи, чем их лечить, — пущу!" Мертвец вынужден раскрыть тайну: "Отсеки от моего саваналоскуток, сожги, пепел опусти в воду, сбрызни этой водой три раза, потом напои — и они будут опять как прежде".
Здесь, как и во многих других заговорах, мистических советах, много непонятного, смысл замутнен. Оккультисты считают, что всему виной народная молва, неправильно излагавшая рецепты, и то, что истинные книги с мистическими советами давно утеряны. Непонятно следующее: если пепел от савана "опустить в воду", то зачем все это брызгать водой три раза? Или вода-воде — рознь, то есть жидкости разного состава? И — как напоить статуи? Разжать челюсти и просто влить снадобье в рот? На этот счет никаких указаний нет. Не сказано также, каким образом приготавливается специальная вода для такого чародейства. А если рецепты приготовления и приводятся, то они сумбурны и бездейственны, подобно некоторым указаниям по изготовлению мазей для шабаша.
//- ЛЕШИЕ, РУСАЛКИ, «ДИВЬИ ЛЮДИ»: НАШИ ПАРАНОРМАЛЬНЫЕ СОСЕДИ? — //Наравне с преданиями о ведьмах, домовых, чертях, мертвецах популярны и «достоверные» рассказы, как леший путает человека и строит ему всяческие козни. Лешак в описаниях разный. Он может изменять внешность, что дает простор народной фантазии. А в лесу, когда путник заблудится, ему в зависимости от его «видения» образа лешего представляется в отчаянии чудище, от которого перед этим так старательно открещивался. Не будем приводить примеры, заметим только, что леший является то старичком в рубище, то гигантом ростом с сосну, то ростом с траву на лесных полянах. Считаясь по мифологии родственником черта, он такой же лукавый, хитрый, подлый, дурачит доверчивых людей. А иногда может оказать и услугу. Под хорошее, конечно, настроение. Или же становится покладистым, если нарвется на смекалистого мужика, который поставит его в безвыходное положение.
Одно из таких преданий использовал Гоголь, описав, как кузнец Вакула летал на черте в Санкт-Петербург. "Основа", то есть само предание относится к тем, где много "фактов", указывающих на достоверность происходящего. Этот рассказ так и называется: "На лешем в Питер".
"Лет пятнадцать назад два солдата деревни Анцифоровской Марьинской волости, Дмитрий Ильин и Яков Филимонов, рубили в лесу бревна на Тельмозере, накануне Крещения". Сколько конкретики в одном предложении! И название деревни, и фамилии солдат, и место действия — Тельмозеро, и время — накануне Крещения. Ну как простолюдину не поверить в истинность происшедшего! И леший является не безымянным, а в виде бывшего станового пристава Смирнова, который по доброте душевной предлагает солдату Ильину в санях на паре лошадей стремительно съездить в Петербург. Леший откуда-то проведал о заветной мечте солдата-трудяги. И побывали они в Питере, посмотрел Ильин крестный ход. А становой на время это куда-то пропал: то есть нечистому невыносимо присутствовать при православных ритуалах. Пристав вернул Ильина обратно на Тельмозеро и дал ему французскую булку. Товарищ Ильина, в это время остававшийся в избушке, посмеялся над рассказом путешественника. "Тогда Ильин рассказал, как расположен Петербург, а потом вынул из-за пазухи и показал французскую булку". Ну чем не убедительное доказательство, если считать, что товарищ, в отличие от Ильина, бывал в столице.
