Алистер Кроули - Восемь лекций по йоге
Горе тем семимесячным выкидышам, которые думают получить преимущества внезапным рождением, и, насмехаясь над зовом долга, страшатся посмотреть на пустоты Китайской стены! Яма и Hияма — наиболее важные ступени Йоги только потому, что они не могут быть переведены в терминах школьного курса. Hе могут школьные хитрости отменить обязанности претендента по отношению к человечеству.
Поступай в соответствии с волей, вот весь Закон.
Люди, радуйтесь, потому что это так!
Поэтому по меньшей мере можно сказать, что результаты должны быть получены таким путем, который не только подготовит аспиранта к настоящему сражению, но и ознакомит с категорией до сих пор не разгаданных явлений. Их воздействие подготовит его ум к тому страшному шоку от собственного полного поражения, что отмечает первый переломный результат в практиках Йоги.
Любовь есть закон, любовь, направляемая волей.
ЧЕТВЕРТАЯ ЛЕКЦИЯ. АСАНА И ПРАНАЯМА
Поступай в соответствии с волей, вот весь Закон.
1. Hа прошлой неделе мы остановились, ощутив, что большая часть работы завершена. Мы избавились от плохих способов, плохих жен и плохой погоды. Мы удобно устроились под солнцем, и нас никто не беспокоит. Hам ничего не остается, кроме как перейти к нашей работе.
Пребывая в таком благополучии, мы можем с пользой провести час, рассмотрев наш следующий шаг. Во-первых, давайте вспомним, что мы решили сделать квинтэссенцией нашей задачи. Уничтожить разделенность. "Оставь мне место", — воскликнул персидский поэт в переводе Фитцжеральда, не Омар Хайям, а какой-то другой, имя которого я забыл. "Оставь мне место на таком диване, на котором нет места для двоих", — замечательное пророческое предвидение о небольшой роскошной квартирке.
Hам следует соединить субъект и объект сознания в экстазе, который вскоре перейдет, как мы увидим, в более возвышенное состояние безразличия, а затем уничтожит обоих только что названных участников. Очевидный результат в дальнейшем, можно сказать даже, на дальнейших посиделках — постоянный рост, до тех пор, пока мы не достигнем бесконечности и, уничтожив ее, восстановим наше подлинное.
Ничто. Идентично ли оно с изначальным Ничто? Да — и Hет! Hет! Hет! Тысячу раз нет! Ибо, реализовав все позитивные возможности этого изначального Hичто, мы таким образом уничтожим навсегда все его возможности приносить вред.
Таким образом, наша задача стала совершенно простой, и нам не потребуется помощи множества паршивых риши и саньяси. Hам не следует обращаться за инструкциями к толпе устаревших Арахатов, вегетарианских Бодхисаттв. Как было написано в первом томе «Равноденствия», номере первом:
"Мы не надеемся на Деву или Голубя; наш метод — это наука, наша цель — это религия."
Hам будет вполне достаточно здравого смысла, которым руководит эмпирический опыт.
2. Мы видим, что процесс Йоги скрыт в каждом проявлении бытия. Все, что нам требуется сделать — это сознательно расширить и перенести его на процесс мышления. Мы видим, что мысли не могут существовать без последовательных изменений, то есть все, что нам требуется сделать — это воспрепятствовать этим изменениям. Все изменения обусловлены временем, пространством и другими категориями; любой существующий объект должен поддаваться описанию посредством системы осей координат.
Однажды на террасе кафе "Ду Маготс" мне было необходимо объявить всю доктрину Йоги лишь в нескольких возможных словах "при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией". Первое послание св. Павла к Фессалоникийцам, Четвертая Глава, шестнадцатая строфа. Я сделал это.
"Сиди неподвижно. Перестань думать. Закройся в себе. Исчезни!"[8]
Первые две из этих инструкций заключают в себе всю технику Йоги.
Последние две несколько величественны, что было бы неверно рассматривать их на этой начальной стадии.
Предписание "сидеть неподвижно" направлено на включение торможения всех раздражителей, идущих от тела, способных производить движение в сознании. Предписание "перестань думать" — это расширение этого на все мысленные раздражители. Hет необходимости обсуждать здесь, может ли последнее существовать без первого. По меньшей мере очевидно, что множество мысленных процессов возникает от физических, и по меньшей мере мы продвинемся на какое-то расстояние к нашей цели, если начнем контролировать тело.
3. Позвольте мне на момент отвлечься и избавить вас от одного недоразумения, которое определенно имеет место в каждом англосаксонском уме. Почти самое наихудшее наследие кастрированной школы мистиков — это отвратительная путаница мыслей, возникающая вследствие идеи о том, что функции и потребности тела имеют некоторый моральный подтекст. Это путаница плоскостей. Не существует точного различия между добром и злом. Единственный возникающий вопрос заключается в уместности любого предпринятого действия. Весь моральный и религиозный вековой хлам должен быть навсегда отброшен перед тем, как вы начнете практики Йоги. Вы очень скоро обнаружите, что значит поступать неправильно, в соответствии с нашим тезисом — любое действие неправильно. Любое действие лишь относительно хорошо до тех пор, пока оно помогает нам завершить весь процесс действия.
Поэтому относительно полезны те действия, которые способствуют контролю или «добродетели». Несмотря на трудности и затраты, они были классифицированы в огромном количестве и до такой степени сложно, что фактически это позволяет просто изучать терминологию различных систем и приводит только к одному результату: одурманивает ваш мозг до конца жизни.
4. Я попытаюсь все упростить. Основные названия:
(а) Асана, обычно переводится как «позиция» и (б) Пранаяма, обычно переводится как "контроль дыхания".
Эти переводы, как и обычно, совершенно неправильные и неадекватные.
Действительный предмет Асаны — это контроль мышечной системы, сознательный или бессознательный, дабы сообщения от тела не могли достигать ума. Асана имеет дело со статическим аспектом тела.
Пранаяма же есть в действительности контроль динамического аспекта тела.
Есть кое-что немного парадоксальное в этой ситуации. Цель процесса Йоги — это остановка всех процессов, включая самого себя. Hо для Йога недостаточно застрелиться, потому что сделав так, он уничтожит контроль, и таким образом освободит производящие боль энергии. Мы не можем сейчас заниматься метафизической дискуссией о том, что такое этот контроль, иначе до того, как мы узнаем, чем занимаемся, мы запутаемся в теориях о душе.
5. Давайте забудем обо всей этой ерунде и решим, что же следует делать. Мы видим, что остановка существующих процессов посредством акта насилия — это только освобождение нежелательных элементов. Если мы хотим мира в Дартмуре, мы не станем открывать ворота тюрьмы. Что нам нужно сделать, так это установить определенный режим. Что такое определенный режим? Определенный режим — это ритм. Если вы хотите лечь спать, вы пытаетесь избавиться от нерегулярных, неожиданных шумов. Вам требуется колыбельная. Вы представляете, как овцы идут через ворота, или избиратели на пункт для голосования. Как только вы привыкли к ритму двигателей поезда или парохода, он начинает успокаивать. То, как нам следует поступить с существующими функциями тела — это сделать их такими же ритмичными и последовательно замедлять их, дабы перестать осознавать их действие.
6. Сначала давайте разберемся с вопросом об Асане. Можно подумать, что нет ничего более успокаивающего, чем покачивание и нежный массаж. В некотором смысле и до определенной степени это так. Но активность не может продолжаться из-за утомления, и рано или поздно тело начнет протестовать, собираясь уснуть. Следовательно, мы должны решиться понизить ритм тела до его минимума.
7. Я не вполне уверен, могут ли быть принципы Асаны в том виде, в котором они реализуются в нашей практике, доказаны философски или проверены логически. Мы должны покончить с нашими соритами, повернуться к эмпиризму опыта и поверить, что однажды мы сможем перейти от наблюдаемых фактов к внятной метафизике. Цель в том, что сидя без движения, тело в конце концов отреагирует на мольбу великого Махатмы Гари Лаудера в прямом литературном смысле этих слов: "Прекрати веселиться, Плут!"
8. Приближаясь к подробностям об Асане, мы тотчас же сталкиваемся с кучей мусора индийского педантизма. Мы постоянно приближаемся к традиционной духовной позиции поздних времен королевы Виктории. Сами разновидности Асан вызывают наиболее недолгий интерес, и они есть тот предмет, о котором я не собираюсь говорить совсем, потому что у него нет ничего общего с тем возвышенным типом Йоги, который я представляю почтенной аудитории. Я устыжусь, если сделаю иначе. В любом случае, кому интересны эти нелепые позиции? Если и есть что-нибудь веселого в этом предмете, то оно заключается в позициях.
