Чарльз Ледбитер - Внутренняя Жизнь
Предложенную помощь следует продолжать и после смерти. После неё наступит некоторый период бессознательности, но он может продолжаться лишь момент, хотя этот момент часто растягивается на несколько минут или часов, а иногда даже на несколько дней или недель. Тренированный ученик, естественно, сам наблюдает состояние сознания "мёртвого" человека и соответственно регулирует свою помощь; нетренированный же человек поступит хорошо, если предложит такую помощь сразу же после смерти, продолжая себя держать также в готовности в течение нескольких последующих ночей, чтоб не пропустить момент, когда помощь понадобится. На продолжительность этого периода бессознательности влияют столь различные условия, что для этого вряд ли можно сформулировать какое-либо общее правило.
Мы должны по меньшей мере определённо решить каждую ночь утешать кого-нибудь из находящихся в беде, и если мы точно знаем её природу, то должны как можно лучше приспособить используемые нами средства к необходимостям каждого случая. Если пострадавший слаб и истощён, помощник должен применить свою волю, чтобы влить в него физическую силу. Если же он напротив возбуждён или истеричен, помощник должен постараться окутать его особой аурой спокойствия и доброты — завернуть его всего в сильную мыслеформу мира и гармонии, как закутывают в одеяло.
Пытающемуся так помочь часто бывает трудно поверить, что он добился успеха, когда он утром просыпается и не помнит ничего из того, что имело место. На самом деле в некотором успехе можно быть совершенно уверенным, и по мере того, как помощник продолжит свою работу, он станет часто получать маленькие ободряющие знаки того, что он достигает определённых результатов несмотря на недостаток памяти.
Многие члены нашего общества решили попробовать это, и долгое время ничего не знали о результатах, пока в один прекрасный день они не встречали физически человека, которому пытались помочь, с удовлетворением заметив у него улучшение. Иногда случается, что друг датирует начало своей поправки определённой ночью, когда у него был приятный или примечательный сон; и помощник бывает поражён, вспомнив, что именно в ту самую ночь он сделал особенно настойчивую попытку помочь этому человеку. Первый раз, когда это случается, помощник возможно будет убеждать себя, что это простая случайность, но когда наберётся достаточное количество таких совпадений, он увидит, что это нечто большее, чем совпадение. Начинающему, однако, следует стараться делать всё как можно лучше и довольствоваться ожиданием результатов.
Есть ещё один простой эксперимент, который оказал огромную помощь в приобретении уверенности некоторым начинающим. Пусть человек решит астрально посетить какую-нибудь хорошо известную ему комнату — скажем, в доме друга; и пусть он внимательно заметит расположение мебели и книг. Или же если не желая этого заранее, экспериментатор обнаружит себя во сне в месте, которое он узнаёт (проще говоря, если ему снится определённое место), он должен настроить себя на наблюдения в величайшим вниманием. Если, когда он припоминает это утром, ему представляется, что в этой комнате всё так, как тогда, когда он последний раз видел её физически, то ничто не может подтвердить, что это не просто сон или воспоминание; но если он припоминает какие-нибудь явные перемены в расположении, или обнаруживает что-нибудь новое и неожиданное, непременно стоит утром посетить эту комнату физически, чтобы проверить, было ли ночное видение точным.
Все те из нас, кто уж несомненно занят астральной работой, время от времени непременно встречали случаи, когда была необходима помощь. Иногда такая помощь может иметь природу хирургической операции — нечто единоразовое, что можно потом и отложить; но куда чаще то, что необходимо — это утешение, уверение и поддержка, которые должны будут повторяться изо дня в день, чтобы они постепенно проникли в пораненную натуру и трансмутировали её в более смелую и благородную. Или иногда это знание, которое должно даваться понемногу по мере того, как ум раскрывается к нему и становится способным его вынести. Таким образом получается, что у каждого работника имеется несколько хронических случаев — клиентов, пациентов — называйте их, как хотите, — которых он посещает каждую ночь, подобно тому как на земле доктор делает регулярный обход своих пациентов.
Также часто случается, что те, кому так помогли, бывают исполнены благодарности к работнику и присоединяются к нему с целью удвоить его усилия и передать другим те преимущества, которые он таким образом получил. Так каждый работник обычно становится центром небольшой группы, лидером маленькой команды помощников, для которых он всегда может найти постоянное занятие. Например, большое количество людей, которые умирают, во многом находятся в положении детей, боящихся темноты. С ними можно аргументированно беседовать и терпеливо их убеждать, что нечего вовсе бояться; но рука, за которую может держаться ребёнок, сослужит ему гораздо более практичную службу, чем целая глава аргументов.
Астральный работник, у которого есть много других случаев, требующих немедленного внимания, не имеет возможности тратить целую ночь, дежуря около одного нервозного или сомневающегося пациента и утешая его; но он может откомандировать для этой цели одного из своих искренних последователей, который не так занят и потому может посвятить себя этой милосердной работе. Ведь чтобы успокоить ребёнка в темноте, не требуется блестящих научных знаний; всё что нужно — это доброжелательная рука и чувство товарищества. Так что на астральном плане такая работа может найтись для любого количества работников, и всякий, кто желает, мужчина, женщина, или ребёнок, может стать одним из них. Конечно, для большего и всестороннего разнообразия работы и направления её, требуется много знаний; но сердца, полного любви и искреннего желания помочь, вполне достаточно, чтобы позволить каждому стать одним из меньших утешителей, и даже такие скромные попытки приносят неисчислимое благословение.
Когда астральный работник наконец оставит физическое тело этого воплощения, он обнаружит себя среди армии благодарных друзей, которые искренне радуются, что теперь он может проводить с ними всю свою жизнь вместо лишь третьей её части. Такой работник не будет ощущать чувства странности и новизны условий жизни после смерти. Перемена будет значить для него только то, что он сможет теперь посвящать всё своё время тому, что даже сейчас является самой счастливой и эффективной частью его работы — частью, к которой он с радостью приступал каждую ночь и которую каждое утро откладывал с сожалением — той настоящей жизнью, в которой наши дни физического существования — лишь скучные и бесцветные интерлюдии.
Есть один или два момента, касающихся астральной жизни, которые работнику было бы желательно постараться понять. Один из них — это метод, который, я полагаю, мы должны назвать речью — обмен идеями на астральном плане.
Здесь не всегда легко понять ту замену языка, которая используется в астральном мире. Звук в обычном смысле слова там невозможен — в действительности он невозможен даже в эфирной части чисто физического плана. Как только поднимешься выше воздуха, в эфирные области, более не существует возможности звука — как мы понимаем это слово. Но символ звука используется для обозначения гораздо высшего, ведь мы постоянно встречаем упоминания о произнесённом слове логоса, которое вызывает миры к проявлению.
Если утром мы припомним переживания прошедшей ночи, такие как встреча с другом или присутствие на лекции, нам всегда будет казаться, что мы слышали голос в обычном земном смысле, и что мы сами отвечали на него тоже слышимо. В действительности это не так; просто когда мы переносим воспоминание в физический мозг, мы инстинктивно выражаем его в терминах обычных чувств. Однако неверно будет сказать, что язык астрального мира — это передача мысли; самое большее, что можно сказать — что это передача мысли, сформулированной особым образом.
В ментальном мире мысль формулируется и инстинктивно передаётся в ум другого без всякого выражения в словах. Потому на этом плане язык не имеет ни малейшего значения; но вот помощникам, работающим в астральном теле и не обладающим ещё способностью использовать ментальный проводник, приходится зависеть от возможностей, предоставляемых самим астральным планом. Они располагаются на полпути между мысленной передачей ментального мира и конкретной речью физического, но при этом всё ещё необходимо выражать мысли в словах. Один участник диалога как бы демонстрирует такую формулировку другому участнику, а тот отвечает (почти одновременно, но не совсем), таким же образом показывая сформулированный ответ. Для этого обмена необходимо, чтобы обе стороны владели каким-либо общим языком; потому чем больше языков знает помощник астрального плана, тем он полезнее.
