Николай Ходаковский - Спираль времени, или Будущее, которое уже было
У саркофага, углубленного в пол гробницы, необычная форма: он расширялся у ног, как гробы для древнеегипетских мумий. Последние, как известно, делались из дерева и имели расширенное основание, чтобы их можно было ставить в вертикальное положение, что часто практиковалось. Но гроб Пакаля был из сплошного камня и был заведомо рассчитан на горизонтальное положение. Почему же тогда умельцы майя затратили столько сил, чтобы вытесать его с расширением у ног, хотя должны были понимать, что никакого практического смысла в этом нет? Может быть, они просто рабски копировали конструкцию древнего прототипа, когда назначение этого конструктивного элемента было давно забыто? Не был ли саркофаг Пакаля частью того же самого общего наследия, что связывало Древний Египет с древними культурами Центральной Америки, подобно поверьям о загробной жизни?
Тяжелая прямоугольная крышка саркофага имеет толщину 25 сантиметров, ширину 90 сантиметров и длину 3,8 метра. Похоже, что она тоже имела общий прототип с резными древнеегипетскими изделиями того же назначения. Она была бы вполне уместна в Долине Царей. Но было одно существенное отличие. Изображение, вырезанное на крышке саркофага, не имело древнеегипетских аналогов. В саркофаге лежит чисто бритый человек, одетый в плотно облегающий костюм, рукава и штанины которого на запястьях и лодыжках заканчиваются манжетами сложной формы. Человек полулежит на сиденье, которое служит опорой для нижней части его спины и бедер. Шея удобно опирается на подголовник. Он вглядывается вперед. Руки его находятся как бы в движении, будто двигают рычаги управления. Босые ноги подогнуты.
Следует ли считать, что этот человек — Пакаль, король майя?
Если да, то изображен ли он управляющим какой-то машиной? Считалось, что у майя не было машин. Считалось даже, что они не знали колеса. Однако со всеми панелями, заклепками, трубками и другими деталями устройство, в котором разместился Пакаль, гораздо больше напоминает нечто техническое, чем «перенос живой души человека в царство мертвых», как это виделось одному авторитетному ученому, или «царя, падающего навзничь в бесплотные челюсти подземного чудовища», как возражал ему другой.
Если мы вспомним «Человека в змее», о котором мы говорили выше, то он тоже производил впечатление наивного изображения некоего технического устройства. «Человек в змее» происходил из Ла-Венты, ассоциировался с бородатыми фигурами европейского типа. Гробница Пакаля не менее чем на тысячу лет моложе всех драгоценных находок из Ла-Венты. Между тем рядом со скелетом в саркофаге Пакаля находилась маленькая нефритовая статуэтка, которая оказалась намного старше, чем другие найденные там жертвенные предметы. Она изображает пожилого европейца с бородой, одетого в длинную рубаху.
УСМАЛЬ, ЮКАТАН
В 700 километрах к северу от Паленке есть еще одна интересная пирамида. Подъем достаточно крутой, сооружение вздымается на 36 метров над окружающей равниной. Скорее овальное в плане, чем квадратное, оно опиралось на основание длиной 72 метра и шириной 36 метров.
С. незапамятных времен это сооружение, которое походило на замок колдуна, было известно как «Пирамида волшебника» или «Дом карлика». Эти названия происходили из легенды майя, согласно которой некий карлик, обладавший сверхъестественными способностями, воздвиг это здание за одну ночь.
В сознании древних жителей Центральной Америки не только Пирамида волшебника связывалась со сверхъестественными способностями карликов, которые славились как архитекторы и каменщики. «Со строительными работами они управлялись очень легко, — говорит одна типичная легенда майя, — им достаточно было свистнуть, и тяжелые скалы сами укладывались на место».
Очень похожее предание утверждало, что при строительстве в Андах загадочного города Тиауанако гигантские каменные блоки переносились «по воздуху по трубному гласу». Таким образом, в Центральной Америке и в отдаленных районах в Андах чудесная левитация массивных камней ассоциировалась с волшебными звуковыми сигналами. Кстати, воспоминания о подобных чудесах сохранялись и в Древнем Египте. Там в одном типичном предании говорится, что волшебник поднял в воздух «огромный каменный свод длиной 500 локтей и шириной 50».
Какой вывод? По какому-то счастливому совпадению две почти идентичные «фантазии» возникли независимо друг от друга в двух географически удаленных районах?
Бока лестницы, по которой поднимаются на пирамиду, богато украшены тем, что американский исследователь XIX века Джон Ллойд Стефенс называл «образцом скульптурной мозаики». Как это ни странно, но хотя Пирамида волшебника была построена за много веков до конкисты, чаще всего в этих мозаиках встречался символ, очень похожий на христианский крест. Строго говоря, там встречаются две разновидности «христианских» крестов: crois — patte с расширяющимися «лапами», который был распространен среди тамплиеров и других крестоносцев в XII и XIII столетиях, и косой (Х-образный) крест св. Андрея Первозванного.
На вершине Пирамиды волшебника воздвигнут храм. Он состоит фактически из одного помещения со сводчатым потолком. С высоты, глядя вниз, можно увидеть еще большее количество крестов. Они повсюду в этом древнем и причудливом сооружении. Опять вспоминается город Тиауанако в Андах, где в далекие доколумбовы времена кресты были высечены на огромных каменных блоках, разбросанных вокруг здания под названием Пума-Пунку. Человек в змее, ольмекская скульптура в Ла-Венте, также украшен двумя андреевскими крестами задолго до Рождества Христова. И на Пирамиде волшебника, в городе майя Усмаль, мы вновь сталкиваемся с крестами.
Бородатые люди… змеи… кресты…
Насколько вероятна случайность того, что эта совокупность характерных признаков воспроизводится в далеко расположенных культурах в разные периоды истории? Почему, задается вопросом Грэм Хэнкок, они так часто вплетаются в ткань изощренных произведений изобразительного искусства и архитектуры?
Хэнкок видит в этом следы богов, которых Алан Ф. Элфорд назвал богами из плоти и крови. Под этими же богами часто понимаются и инопланетяне, принесшие в доисторический период цивилизацию на нашу землю.
Размышляя над древними следами, оставленными на земле, найденными скульптурными изображениями и головами, Хэнкок пришел к выводу, что практически невероятно, чтобы скульптор просто придумал всю совокупность характерных черт конкретного расового типа. Поэтому наличие такой комбинации является сильным аргументом в пользу существования реального человеческого прототипа.
Его мнение сводится к тому, что ольмекские головы представляют собой физиологически точные образы реальных представителей негроидной расы — африканцев, чье присутствие в Центральной Америке 3000 лет назад не получило объяснения ученых. Нет уверенности и в том, что головы были высечены именно в эту эпоху, поскольку радиоуглеродная датировка кусочков угля, найденных рядом, дает лишь возраст самих угольков. Расчет же возраста собственно голов — дело более сложное. Некоторые скульптуры Ла-Венты имеют вполне реалистическое сходство не только с неграми, но и с высокими длинноносыми представителями европейской расы: тонкие черты лица, прямые волосы, окладистые бороды, длинные свободные рубахи…
Мэтью Стирлинг, американский археолог, который проводил в Ла-Венте раскопки в сороковых годах, сделал там ряд ярких открытий. Наиболее примечательным из них стала стела с бородатым человеком.
Как уже отмечалось, ось ольмекского городища отклоняется от направления на север на 8 градусов. На его южном конце высится гофрированный конус большой пирамиды. Сразу за ней, на уровне земли, находится нечто вроде бордюра высотой около 30 сантиметров, ограждающего просторный прямоугольный участок. Когда археологи стали его раскапывать, то, к их удивлению, оказалось, что бордюр — это верхняя часть колоннады. Дальнейшие раскопки напластований показали, что высота колонн — 3 метра. Всего их более 600, причем они стоят вплотную друг к другу, образуя непроходимый частокол. Вытесанные из сплошного базальта и доставленные в Ла-Венту из каменоломни, удаленной на сотню километров, колонны весили каждая примерно по 2 тонны.
К чему все эти хлопоты? Что должен был оберегать этот частокол? Еще до начала раскопок из центра участка примерно на метр выше бордюра выглядывал массивный камень, наклоненный вперед. Он был покрыт резьбой, которая продолжалась и на скрытой под землей части. Стирлинг и его бригада два дня откапывали этот камень. Он оказался внушительной стелой высотой 4 метра, шириной 2 метра и толщиной почти метр. Рельеф изображал встречу двух высоких мужчин, одетых в роскошные мантии и элегантные туфли с загнутыми вверх носами. То ли выветривание, то ли умышленное повреждение (что было обычной практикой у ольмеков) привели к тому, что одна из фигур оказалась совсем без лица. Вторая же осталась невредимой. Она настолько явно изображала мужчину европеоидного типа с высоким носом и длинной бородой, что удивленные археологи немедленно окрестили его Дядей Сэмом.
