Николай Ходаковский - Коронованный на кресте
Когда начинался голод, «из всех стран приходили в Египет покупать хлеб».
Полезные сведения о геофизических условиях Египта эпохи Исхода можно извлечь из описания знаменитых десяти египетских казней, обрушившихся на Египет. Они описаны в Библии как некие природные стихийные бедствия в стране. Интересно посмотреть, о каких же именно бедствиях = «казнях» идет тут речь. Допустим, что библейский Египет — это современный Египет в Африке. Тогда, может быть, на Египет напали какие-то ужасно свирепые крокодилы, выползшие из реки Нил? Ведь вся жизнь египтян, и стихийные бедствия в том числе, — была так или иначе связана с этой великой рекой. Или, может быть, Библия как-то покажет нам, что Египет — морская страна? Например, после свирепого шторма на Средиземном море, разметавшего корабли, появилось страшное морское чудовище или что-то еще в таком роде?
Ничего подобного. Описанные Библией бедствия почему-то совсем другие. При этом они оказываются довольно реалистичными и, как считают Фоменко и Носовский, указывают на другую страну.
Они провели тщательный анализ библейских описаний бедствий.
Бедствие первое. Вода в Египте превратилась в кровь. «Всякое вместилище вод их… превратятся в кровь, и будет кровь по всей земле Египетской и в деревянных и каменных сосудах». Из этого описания трудно понять, о чем идет речь. Поэтому авторы новой хронологии обратились к более подробному изложению этого эпизода у Иосифа Флавия в его «Иудейских древностях». Они отмечают, что эта известная книга в действительности является просто несколько другим изложением той же Библии, а точнее — Ветхого Завета.
Вот что пишет Флавий: «Вода в реке обратилась в кровь… при этом вода не только по цвету стала похожей на кровь, но и по качеству своему… но таково было действие ее лишь по отношению к египтянам; для евреев же она оставалась сладкой и вполне для питья пригодной и нисколько не изменялась в своем составе». Авторы новой хронологии отмечают, что слова Флавия как иудейского автора о превращении воды в кровь у неиудеев — в то время как у иудеев такого не происходит — легко и, по-видимому, однозначно объясняются. В самом деле, превращение вина, смешанного с водой, в кровь — хорошо известное таинство христианской церкви, в то время как иудейская церковь его не признает. Скорее всего, библейский средневековый летописец XVI–XVII веков н. э. добросовестно пытался понять старый текст, относящийся к спору между христианскими и иудейскими богословами о превращении вина и воды в кровь во время христианского причастия. Обряд этот хорошо известен и до сих пор практикуется в христианской церкви. Однако средневековый летописец, по-видимому, находился уже под влиянием сделанной чуть ранее хронологической ошибки, отнесшей события Исхода в глубокую древность, когда якобы никакого христианского причастия и в помине не было.
В результате возникло замысловатое библейское описание «первой египетской казни». Египтяне «страдали» от того, что им приходилось пить воду, превращенную в кровь в буквальном смысле этого слова, в то время как иудеям пить такую воду не приходилось. Вот и получилась «казнь».
Авторы новой хронологии обращают внимание на одно любопытное обстоятельство. По Библии, «первая казнь» оказывается как бы и не казнью. Дело в том, что сразу после описания «казни» Библия сообщает: «И волхвы египетские чарами своими сделали то же», то есть воду превращали в кровь египетские волхвы-священники. Совершенно ясно, что тут речь идет не о реальном бедствии, а попросту о каком-то церковном действии, совершавшемся в Египте. Не казнили же египетские волхвы сами себя и свой народ! По-видимому, считают Фоменко и Носовский, речь идет о причастии, происходившем в египетских христианских церквах.
Последующие казни, начиная с третьей, действительно описаны уже как реальные стихийные бедствия, — египетские волхвы «не могут повторить» вслед за Моисеем, что, естественно и снимает некоторую странность библейского рассказа, когда волхвы стремились якобы изо всех сил превзойти Моисея в насылании бедствий на Египет. Эта странность возникла вследствие непонимания позднейшим автором старого рассказа.
Итак, как считают Фоменко и Носовский, отсюда можно извлечь, что Египет времен Исхода — это христианская страна, где в христианских церквах происходит причастие. Это описание хорошо подходит к Руси-Орде XV века, где в церквах причащали вином, смешанным с водой.
Вот как комментируют эти события Носовский и Фоменко. Мы увидели, что текст Флавия, говорящий в данном случае практически то же самое, что и в Библии, тем не менее более информативен. Из него становится сразу ясно, в чем была суть «первого бедствия». Есть и другие случаи, когда у Флавия много реальных и интересных подробностей, которых в Библии почему-то нет. Бывают и обратные примеры, когда Библия более четко описывает картину, а Флавий явно ее не понимает. Видно, что перед нами не два различных рассказа об одной и той же эпохе, а просто два варианта одного текста. Один — архаичный. Это — Библия. Другой — написан в свободной изящной светской форме, характерной для текстов эпохи Возрождения XV–XVII веков н. э. Это — Флавий.
Наш читатель может сказать: Флавий списал все с древней Библии, переписал старую рукопись, освежив ее в духе эпохи Возрождения. Однако сравнение текстов, проведенное Фоменко и Носовским, показало, что это неверно. В книге Флавия мы находим много новых подробностей. И они не придуманы, они, как мы теперь понимаем с точки зрения новой хронологии, отражают существо дела. В отдельных случаях его текст понятнее «старого библейского». Причем понятнее не оттого, что язык его более ясен, а потому, что его книга иногда содержит больше информации, которой нет в Библии. Фоменко и Носовский делают вывод: архаичная Библия была написана не ранее книги Флавия. Это была намеренная архаизация того же текста или текстов, которые были обработаны и Флавием. Возникает впечатление, что у Библии и у Флавия один первоисточник. И писались эти книги (Библия и Флавием), по-видимому, примерно в одно и то же время.
В XV–XVII веках н. э. текстов библейского характера могло существовать несколько. Затем они были обработаны и превратились в Библию и в книгу Флавия. А любая литературная обработка текста (будь то архаизация или модернизация) неизбежно связана с потерей информации. Редактор, редактируя книгу, те куски, которые он по каким-либо причинам не понял или воспринял как неинтересные, опускает.
Необязательно со злым умыслом, а просто не может переписать другим языком то, чего не понимает. Не исключено, что кому-то нужно было в XVI–XVII веках н. э. впервые изготовить «очень старозвучащую Библию». По мнению авторов новой хронологии, эта деятельность началась именно в XVI–XVII веках н. э. в целях создания новой «истории». Изготовляли «второго древнего кита». К слову сказать, в это время в русской традиции существовали тексты, описывавшие ветхозаветную историю в совершенно другом ключе.
Это — Палея. Она производит впечатление текста, не зависящего от архаичной Библии и, что важно, охватывает только очень малую часть сюжетов, описанных якобы «старой» Библией.
Итак, у Флавия можно найти новые и интересные подробности, проясняющие суть «древних», то есть в действительности средневековых событий. Поэтому Фоменко и Носовский обращаются и к флавиевской Библии, называемой сегодня «Иудейские древности». Многие подробности, приведенные у Флавия, также удивительно хорошо «ложатся» в эпоху XV–XVII веков н. э.
Бедствие второе. Оно заключается в том, что в библейском Египте развелось огромное количество жаб. «Я поражаю всю область твою жабами; и воскишит река жабами, и они выйдут и войдут в дом твой… и в доме рабов твоих и народа твоего, и печи твои, и в квашни твои… И сказал Господь Моисею: скажи Аарону [брату твоему]: простри руку твою с жезлом твоим на реки, на потоки и на озера и выведи жаб». А Острожская Библия здесь вместо слова «озера» дает «дебри», то есть указывает на густые непроходимые леса!
Из этого описания можно понять, по мнению Носовского и Фоменко, что описываемая страна очень богата водными источниками: реки, озера, потоки. По-видимому, это лесистая страна, так как говорится о дебрях. Да и жабы водятся лишь в достаточно влажной почве. В современном Египте такое может быть лишь вдоль реки Нил. Но уже чуть в сторону от Нила — в сухом раскаленном песке жаб, конечно, нет. Здесь стоит напомнить, что река Нил, протекающая по современному Египту, на протяжении около полутора тысяч километров не имеет ни одного притока. Нил — единственная река Египта. Озер там тоже немного, и крупные из них расположены в дельте Нила, вдоль Средиземного моря, от которого их отделяют лишь песчаные косы. Таким образом, эти озера являются как бы частью моря. Как же Библия говорит о египетских «реках и озерах», когда там только одна река и почти нет озер? И о «египетских дебрях», когда там и близко ничего подобного нет? При этом ни словом не упоминая о море, которое действительно есть в Египте?
