Владимир Жикаренцев - Превращение в Любовь. Том 1. Пути Земные
Семь могучих братьев названых:
Выезжал Годенко Блудович, да Василий Казимирович, да Василий Буслаевич,
Выезжал Иван Гостиный сын,
Выезжал Алёша Попович млад,
Выезжал Добрыня-молодец,
Выезжал и матёрой казак,
Матёрой казак Илья Муромец.
Перед ними раскинулось поле чистое,
А на том на поле старый дуб стоит,
Старый дуб стоит, кряковястый.
У того ли дуба три дороги сходятся:
Уж как первая дорога ко Нову-городу,
А вторая-то дорога к стольному Киеву,
А что третия дорога ко синю морю далёкому…
Та дорога прямоезжая, прямоезжая дорога, прямопутная:
Залегла та дорога ровно тридцать лет,
Ровно тридцать лет и три года.
Становились витязи на распутии,
Разбивали бел-полотнян шатёр,
Отпускали коней погулять по чисту полю.
Ходят кони по шёлковой траве-мураве,
Зелёную траву пощипывают,
Золотою уздечкою побрякивают,
А в шатре полотняном витязи опочив держат.
Было так — на восходе красного солнышка
Вставал Добрыня-молодец раньше всех,
Умывался студёной водой,
Утирался тонким полотном,
Помолился чудну образу.
Видит Добрыня за Сафат-рекой бел-полотнян шатёр:
В том ли шатре залег Татарчонок,
Злой Татарин-басурманчонок.
Не пропускает он ни конного, ни пешего,
Ни езжалого доброго молодца.
Седлал Добрыня своего борзого коня;
Клал на него он потнички,
А на потнички коврички,
Клал седельце черкасское,
Брал копейце урзамецкое,
Брал чингалище булатное И садился на добра коня.
Под Добрыней конь осержается:
От сырой земли отделяется,
Выходы мечет по мерный версте,
Выскоки мечет по сенной копне.
Подъезжает Добрыня ко белу шатру
И кричит зычным голосом:
«Выходи-ка, Татарчонок, злой
Татарин-басурманчонок:
Станем мы с тобой честный бой держать!»
Втапоры выходит Татарин из бела шатра
И садится на добра коня.
Не два ветра в поле слеталися,
Не две тучи в небе сходилися —
Слеталися-сходилися два удалые витязя…
Ломалися копья их острые,
Разлетались мечи их булатные:
Сходили витязи с добрых коней
И хватались в рукопашный бой.
Правая ножка Добрыни ускользнула,
Правая ручка Добрыни удрогнула —
И валился он на сыру землю.
Скакал ему Татарин на белы груди,
Порол ему белы груди,
Вынимал сердце с печенью.
Было так — на восходе красного солнышка
Встал Алеша Попович раньше всех,
Выходил он на Сафат-реку,
Умывался студёной водой,
Утирался тонким полотном,
Помолился чудну образу.
Видит он коня Добрынина:
Стоит борзый конь осёдланный и взнузданный,
Стоит борзый конь, только невесел —
Потупил очи во сыру землю:
Знать, тоскует он по хозяине,
Что по том ли Добрыне-молодце.
Садился Алёша на добра коня —
Осержался под ним добрый конь,
Отделялся от сырой земли.
Метал выходы по мерный версте,
Метал выскоки по сенной копне.
Что не бель во полях забелелася —
Забелелася ставка богатырская;
Что не синь во полях засинелася —
Засинелись мечи булатные;
Что не крась во полях закраснелася —
Закраснелася кровь с печенью.
Подъезжает Алеша ко белу шатру —
У того ли шатра спит Добрыня-молодец,
Очи ясные закатилися,
Руки сильные опустилися,
На белых грудях запеклася кровь.
И кричит Алёша зычным голосом:
«Вылезай-ка ты, Татарин злой,
На честной бой, на побраночку!»
Отвечает ему Татарчонок:
«Ох ты гой еси, Алёша Попович млад!
Ваши роды неуклончивы,
Неуклончивы ваши роды, неустойчивы —
Что не стать тебе со мной бой держать».
Как возговорит на то Алёша Попович млад:
«Не хвались на пир идучи,
А хвались с пиру идучи».
Втапоры выходит Татарин из бела шатра
И садится на добра коня.
Не два ветра в поле слеталися,
Не две тучи в небе сходилися —
Сходилися-слеталися два удалые витязя:
Ломалися копья их острые,
Разлетались мечи их булатные,
И сходили они с добрых коней,
И хватались в рукопашный бой.
Одолел Алёша Татарина:
Валил его на сыру землю,
Скакал ему на белы груди,
Хотел ему пороть белы груди,
Вынимать сердце с печенью.
Отколь тут ни взялся чёрный ворон,
И вещает он человеческим голосом:
«Ох ты гой еси, Алёша Попович млад!
Ты послушай меня, чёрного ворона:
Не пори ты Татарину белых грудей,
А слетаю я на сине море,
Принесу тебе мёртвой и живой воды:
Вспрыснешь Добрыню мёртвой водой —
Срастётся его тело белое;
Вспрыснешь Добрыню живой водой —
Тут и очнётся добрый молодец…»
Втапоры Алёша ворона послушался, —
И летал ворон на сине море,
Приносил мёртвой и живой воды.
Вспрыскивал Алёша Добрыню мёртвой водой —
Срасталося тело его белое,
Затягивалися раны кровавые;
Вспрыскивал его живой водой —
Пробуждался молодец от смертного сна.
Отпускали они Татарина.
Было так — на восходе красного солнышка
Вставал Илья Муромец раньше всех,
Выходил он на Сафат-реку,
Умывался студёной водой,
Утирался тонким полотном,
Помолился чудну образу.
Видит он: через Сафат-реку
Переправляется сила басурманская,
И той силы добру молодцу не объехать,
Серому волку не обрыскати,
Чёрному ворону не облетети.
И кричит Илья зычным голосом:
«Ой, уж где вы, могучие витязи,
Удалые братья названые?»
Как сбегалися на зов его витязи,
Как садилися на добрых коней,
Как бросалися на силу басурманскую:
Стали силу колоть-рубить.
Не столько витязи рубят, сколько добрые кони их топочут.
Бились три часа и три минуточки —
Изрубили силу поганую.
И стали витязи похваляться:
«Не намахалися наши могутные плечи,
Не уходилися наши добрые кони,
Не притупились мечи наши булатные!»
И говорит Алёша Попович млад:
«Подавай нам силу нездешнюю —
Мы и с той силою, витязи, справимся!»
Как промолвил он слово неразумное,
Так и слетели двое воителей,
И вещали они громким голосом:
«А давайте с нами, витязи, бой держать;
Не глядите, что нас двое, а вас семеро».
Не узнали витязи воителей…
Разгорелся Алёша Попович на их слова,
Поднял он коня борзого,
Налетел на воителей
И разрубил их пополам со всего плеча:
Стало четверо — и живы все.
Налетел на них Добрыня-молодец,
Разрубил их пополам со всего плеча:
Стало восьмеро — и живы все.
Налетел на них Илья Муромец,
Разрубил их пополам со всего плеча:
Стало вдвое более — и живы все.
Бросились на Силу все витязи,
Стали они Силу колоть-рубить…
А Сила всё растёт да растёт,
Всё на витязей с боем идёт…
Не столько витязи рубят,
Сколько добрые кони их топчут…
А Сила всё растёт да растёт,
Всё на витязей с боем идёт…
Бились витязи три дня, три часа, три минуточки;
Намахалися их плеча могутные;
Уходилися кони их добрые;
Притупились мечи их булатные…
А Сила всё растёт да растёт,
Всё на витязей с боем идёт…
Испугались могучие витязи:
Побежали в каменные горы, в тёмные пещеры…
Как подбежит витязь к горе, так и окаменеет;
Как подбежит другой, так и окаменеет;
Как подбежит третий, так и окаменеет…
С тех-то пор и перевелись витязи на Святой Руси!
УЧЕНИЕ ЖИЗНИ
1. Этот мир — Целое, и мы все связаны друг с другом, мы все — части одного Целого. Жизнь появляется и оживляет каждого из нас, когда мы едины. Чем больше единства, тем больше Жизни. (Все три посылки — одно целое, их нельзя рассматривать отдельно друг от друга.)
2. Наш мир целостный и двойственный одновременно. Целостность мира, его существование поддерживается двойственностью. Там, где есть двойственность, там есть Жизнь, там течёт ток Жизни. Жизнь существует и множится благодаря взаимодействию противоположностей.
3. Наша Вселенная целостная (единая), двойственная и множественная одновременно. Целостность Вселенной поддерживается двойственностью и множественностью. Вместе целостность, двойственность и множественность создают Жизнь. Жизнь, в свою очередь, поддерживает единство, двойственность и множественность (многообразие) Вселенной.
4. Ум человека целостный, двойственный и множественный одновременно.
Ум создаёт двойственность, различая верх и низ, левое и правое, внешнее и внутреннее.
![Ульяна Соболева - Пусть меня осудят...[СИ]](/uploads/posts/books/124/124.jpg)
