Бхагаван Раджниш (Ошо) - Беседы о Гераклите. Тайный смысл древней философии
Только тот, кто совершенно не боится, бесстрашен, тот, кто пришел к согласию с существованием, тот, кто понял, что быть с существованием, течь с ним, значит быть в блаженстве, может жить без Бога, может жить без чьей-то проекции на существование, может жить без фантазий – может жить с истиной. Жить с истиной трудно. Жить во лжи легко. Поэтому вы окружаете себя ложью. Девяносто девять процентов того, что вас окружает, – ложь. Но вам с ней уютно, комфортно, это удобная ложь. Истина неудобна, потому что она требует радикальных перемен. А это – самая радикальная перемена, которая может случиться с человеком, – то, что он живет без Бога. Если же вы можете жить без бога, вы становитесь богом, становитесь божественным. Если вы продолжаете воображать себе бога, вы остаетесь рабом. Если над вами есть хозяин, вы будете рабом. Когда хозяина больше нет, вы сами стали богом.
Я говорю вам: Бога нет, но каждый – Бог, каждый божествен. Нет никого, кто контролирует, потому что в таком случае все существование было бы уродливым, оно было бы рабством, огромным концентрационным лагерем, оно было бы тюрьмой. Нет Бога: жизнь – это свобода. Значит, вы можете выбирать! Если вы хотите быть несчастными, будьте несчастными, это ваш выбор. Если вы хотите быть счастливыми, будьте счастливыми, это ваш выбор. Если вы счастливы в своем несчастье – хорошо. Есть люди, которые очень, очень счастливы в своих несчастьях, потому что с помощью несчастья они привлекают сострадание. Используя страдания, они просят сочувствия, используя страдания, они выпрашивают любовь. Но кто полюбит несчастного человека? Если только это не Будда, никто не сможет любить несчастного человека. Вы находитесь на пути самоуничтожения. Если вы просите любви, используя страдания, то можете получить немного сочувствия, но не любви. И это скромное сочувствие вам дадут, испытывая сильное недовольство, потому что кто готов дарить любовь несчастному человеку? Он сам нуждается, он сам несчастлив. Поэтому люди так много говорят о своих несчастьях. Послушайте их: девяносто девять процентов разговоров – о несчастьях, они преувеличивают свои несчастья, делая их как можно больше. Это невозможно, потому что вы так малы, что не можете вынести такие огромные страдания, но вы просите о сочувствии.
Человек боится свободы. Страх свободы глубоко укоренен в вас, потому что вместе со свободой приходит небезопасность, со свободой приходит неизвестное, со свободой вы не знаете заранее, что произойдет. С Богом и судьбой все известно. Вы можете спросить астролога, можете отправиться к хироманту, и они расскажут вам о вашем будущем. Когда Бога нет, нет судьбы. Астрологи оказываются бесполезными. О будущем ничего нельзя сказать. Будущее остается открытым – ничто не зафиксировано, все подвижно и текуче. Со свободой вы становитесь текучестью. С богом, руководящим вами, вы в безопасности: кто-то присматривает за вами, и этот кто-то лучше вас знает, что делать и чего не делать.
В этом смысле прозрение Гераклита глубже, чем Иисуса. В этом смысле Гераклит проникает в суть лучше, чем Иисус или Магомет, – его прозрение так же глубоко, как у Заратустры, у Будды, у Махавиры, потому что Иисус все время говорит понятиями Бога, творения, отца, сына. Может быть, из-за незрелости евреев, может быть, из-за людей вокруг него, он вынужден говорить такими терминами. Но Гераклит не беспокоится о вас, он говорит конкретно то, что является истиной. Ему все равно, сможете вы понять или нет: он просто констатирует истину. Если вы хотите понять, вы должны вырасти. Он не снизойдет до вас, вам придется идти к нему.
Мой подход – в точности такой же. Я буду говорить точно то, что чувствую. Если вы хотите понять меня, вы должны расти навстречу мне.
Я не собираюсь спускаться вниз, чтобы говорить с вами вашими понятиями, потому что это никогда не приносит пользы. Из-за этого Иисус упустил всю суть, и родилось христианство, которое представляет собой не что иное, как новую редакцию иудаизма, ничего нового: немного измененный то тут, то там иудаизм, ничего нового, потому что Иисус полностью использовал терминологию иудаизма. Как можно из старого мира создать новый? Он пошел на компромисс – потому что Иисус никогда не задумывался о том, что это превратится в новую религию. Он оставался евреем, он умер евреем, он никогда не был христианином. Он даже не представлял, что станет чем-то новым, он жил среди единоверцев. И он использовал гнилые слова из прошлого – отсюда у христианства такое уродливое лицо.
Гераклит абсолютно свеж. Вот почему греческий ум совсем не мог его понять – потому что у него нет корней в прошлом.
Когда я умру, куда вы меня поместите? В Индии вы не найдете никаких моих корней. Я родился джайном, но вы не найдете в джайнизме моих корней, просто не сможете найти никаких корней. Если вы говорите в точности то, что вы поняли, что вы осознали, тогда корней нет, потому что истина не имеет корней в обществе, ее корни – в существовании, но не в обществе.
Поэтому такой человек, как Гераклит, становится загадочным, и даже гениальный Аристотель говорит: «Гераклит абсурден. Он загадывает загадки, а философия должна что-то решать, не загадывать загадки». Он не загадывает никаких загадок. Он выглядит загадочным, потому что констатирует свежее явление, с которым он столкнулся. Для этого он не прибегает к старым, бывшим в употреблении, подержанным терминам.
Он говорит:
Эта Вселенная,
единая для всех,
не создана ни богом, ни человеком,
но всегда была, есть и будет —
вечный огонь,
попеременно то вспыхивающий,
то угасающий.
У этой энергии есть своя, внутренне ей присущая система. Это космос, не хаос, и в ней нет начальника. Энергия плюс свобода, но при этом есть дисциплина, эта дисциплина – внутренняя гармония, скрытая гармония. Никакого хозяина, и все же нет хаоса, никто не руководит, и, тем не менее, все так прекрасно регулируется – нечего улучшать. Это – скрытая гармония. Если есть руководитель, который управляет, можно быть уверенным, что все везде пойдет не так. А это такой прекрасный космос, потому что в нем нет руководителя.
Это будет трудно понять. Религиозные люди говорят: «Как этот мир может стать космосом, если нет никого, кто бы им управлял? Без руководителя все разладится!» Но Гераклит скажет: «Да, именно из-за того, что нет руководителя, ничто не может разладиться». Когда вы управляете, вы нарушаете работу. Трудно найти кого-то, кто бы портил работу сильнее, чем руководители, – они все портят. Об этом говорит Лао-цзы: «Когда не было правителей, все было прекрасно, когда не было законов, не было преступлений, когда не было мудрецов, не было и глупцов. Все двигалось в своей космической красоте. Затем появились правители и сказали, что необходимы правила. Вместе с правилами появился беспорядок, потому что противоположность всегда присутствует. Потом появились мудрецы и сказали, что человек должен быть дисциплинированным. Тогда человек стал непослушным, и все пошло не так. Потом появились законы, законы, все больше законов, а человек становился все более и более преступным.
Вот о чем говорит Гераклит. Он говорит в точности то же самое, потому что если нет никого, кто бы контролировал, как в таком случае вещи могут выйти из-под контроля? Энергия сама по себе обладает изначально ей присущим, внутренним ориентиром.
Прислушайтесь к этому и в отношении своей жизни тоже. Если вас направляет ваше внутреннее видение, если вы можете слышать свое сердце, то никакая дисциплина не будет нужна. Вы можете двигаться в абсолютном доверии, и все будет хорошо. Но оттого, что вы не можете слышать собственное сердце, вам приходится слушать многочисленных манипуляторов, которые все время манипулируют. Они говорят: «Делай это!» – они так много говорят: «Делай то! Не делай этого!», – что вы растеряны, вы не знаете, что делать. Одна религия учит одному, другая – другому. Одна мораль говорит, что это нравственно, другая мораль говорит, что это безнравственно. Вы попросту сбиты с толку. Вы не можете найти свое собственное сердце, откуда появляется внутренний, природный, спонтанный ориентир. Чем больше вас учили, тем более растерянными вы становились.
Гераклит говорит, что все приводится в движение внутренней гармонией. Кто руководит этими деревьями? Кто учит их: «Теперь пора цвести»? Кто говорит облакам: «Теперь пора подойти поближе и пролиться, вы должны принести дождь»? Никто. Запомните, если есть кто-то, то все пойдет не так, потому что – как можно управлять такой махиной? Даже если бы был Бог, возможно, он бы свихнулся… Просто подумайте о необъятности мира, громадности мира, бескрайности мира! Даже Бог давно бы уже свихнулся, сошел с ума, просто исчез из этого мира, или же мир бы рухнул. Он может оставаться космосом только потому, что гармония не навязывается сверху, она прорастает изнутри.
