Йог Рамачарака - Пути достижения индийских йогов
Сущее, Реальность, Дух, Абсолютное, вещь в себе, истинная вещь, вещь в ее целом – все эти понятия совершенно недоступны конечному человеческому разуму. Высшие состояния сознания человека, по мере их развития, дают ему возможность более полного понимания их, но никто не может постичь Абсолютное во всей его полноте, за исключением самого Абсолютного. Конечная тайна неразрешима нашим обыкновенным сознанием или каким бы то ни было другим сознанием, кроме Абсолютного. Но по мере развития нашего сознания, мы можем достичь (и, действительно, достигаем) все более и более полного знания. По мере того, как спадает оболочка за оболочкой, и лучи духовного разума озаряют наше сознание, мы можем познать многие вещи, которые раньше казались недоступными нашему пониманию. И мы можем прекрасно пользоваться нашим умом в том направлении. Нам часто говорят, что мы должны принимать некоторые вещи "на веру", и что "бесполезно ломать себе голову над ними", но это только отчасти верно, потому что интеллект дает нам достоверные сведения об истинной природе вещей; сведения эти, хотя они частичны и несовершенны, все-таки заслуживают внимания. Это особенно верно в тех случаях, когда интеллект бывает озарен благодетельным светом духовного разума, для чего необходимы признание высшего начала и готовность принять от него свет. Хотя наше первое признание бытия Божия носит характер слепой веры, вызванной слабым лучом духа, пробивающимся через плотные материальные оболочки души, и хотя последующее "знание" о чем-то Высшем, лежащем за миром явлений или в основе его, в значительной степени интуитивно, а не "от интеллекта" – тем не менее интеллект может давать нам ценные сведения и является орудием, пригодным для исследования истины. Высшее учение духовное знание – не противоречит интеллекту, а только идет дальше его, преступает его границы. И интеллект, если мы будем вопрошать его должным образом, будет подтверждать истины духовные своим собственным запасом знания. Интеллект не насмешник, не лжец, хотя многие метафизики и хотели бы заставить нас считать его таковым. Он дает нам точные сведения о проходящих перед ним явлениях, хотя часто наши недостаточно развитые способности, суждения и различения ложно толкуют его сообщения. Когда интеллект вынужден дать ясный ответ, он указывает нам, что он вынужден признать известные вещи на основании известных посылок; что он неспособен представить себе противоположный вывод. Не будем бояться выводов интеллекта; – будем безбоязненно проверять ими нашу веру. Интеллект имеет свои ограничения, но в известных пределах он судит верно, хотя наша несовершенная и ошибочная оценка того, что он нам сообщает, часто вводит нас в заблуждение. В наших поисках знания мы должны обращаться ко всем плоскостям ума. Не будем, по примеру многих богословов, смотреть на интеллект, как на что-то чуждое и враждебное религиозному знанию. Не будем также, по примеру многих материалистов, считать, что интеллектом исчерпывается все, и видеть в высших состояниях сознания только обман чувств и ложные свидетельства. Всякая фаза духа имеет свою область; все они сестры; так пусть же они идут рука об руку, помогая друг другу, взаимно поясняя друг друга и живя в добром согласии вместо того, чтобы объявлять себя заклятыми врагами. Посмотрим, что относительный интеллект может сказать нам об Абсолютном; чему конечный интеллект может нас научить в вопросе о бесконечном. Совершенно верно, что мы не можем видеть "вещь в себе" при посредстве интеллекта. Но поскольку интеллект есть частичное проявление этой "вещи в себе", и поскольку мы, не прибегая к помощи интеллекта, не можем при нашем настоящем состоянии развития думать о "вещи в себе", постольку мы будем считать себя вправе вопрошать интеллект о том, что он может сказать нам о той "вещи в себе". И на следующих страницах мы постараемся показать, как отвечает интеллект на этот вопрос. Позднее мы приведем вам свидетельство высшей плоскости ума – весть, сообщаемую духовным разумом, в той мере, как она нам была открыта.
Когда человеческий разум достаточно разовьется для рассуждения о проблемах вселенной, жизни и бытия, когда в нем возникает элементарное понятие о причинности; когда он достигает ступени сознания, известной под названием самосознания, то есть той ступени, на которой образуются понятия о "я" и "не я", – он неизбежно создает себе идею о "чем-то, лежащем в основе всего мира явлений". Первые понятия человека грубы, но его развитие идет вперед, и он постоянно совершенствует свое представление об основе и причине жизни и вселенной. К его рассудочным понятиям присоединяется еще ощущение Высшей Силы, которое он называет верой, а форму проявления его – "религией". Он создает причудливые теории, соответственно направлению своей религиозной мысли и своему религиозному воспитанию, и придумывает бесчисленное множество богов (не говоря уже о злых духах) для объяснения того, на чем настаивают ум и чувстве.
Спустя некоторое время взгляды на этот предмет распадаются на две группы: на взгляды жрецов и на взгляды философов. Жрецы удовлетворяются сначала утверждением, что их именно бог или боги создали все существующее; с течением времени они придумывают фантастичные повествования для иллюстрации того же самого. Философы обыкновенно отвергают теорию жрецов и пытаются объяснить данный вопрос своими собственными теориями, хотя в целях безопасности и осторожности они обыкновенно соглашаются с господствующими религиозными понятиями, по крайней мере на словах. По прошествии некоторого времени жрецы, зараженные рассуждениями философов, придумывают "богословие", то есть систему философии, пытающуюся объяснить "почему" и "каким образом" предполагаемый личный Бог творил известные вещи, и каковы логические последствия некоторых теорий, исходящих из известной посылки. Затем появляется метафизика в ответ на запросы человеческого разума. Метафизикой называется наука, предметом исследования которой является "реальность" вещей, то есть действительное в противоположность "кажущемуся"; невидимое в противоположность видимому; субъективное в отличие от объективного. Метафизика представляет собой исследование проблемы Абсолютного; она пытается найти "вещь в себе", между тем как богословие довольствуется утверждением Божества (обыкновенно личного Бога) и старается вывести путем рассуждения атрибуты, природу и пр. этого Божества и отношение Вселенной к предполагаемому ее творцу. Позднее уже появляются ученые, изучающие материальный мир, которые пытаются дать объяснение загадки вселенной, построенное на чисто физической или материалистической основе. Богословы, метафизики и ученые естествоиспытатели Запада ожесточенно нападали друг на друга и одно время совершенно расходились во взглядах. Восточные мыслители видели, однако, в богословии, метафизике и науке только различные фазы одного и того же предмета, и благодаря этому между ними не возникло трений. Однако, мимоходом мы все-таки отметим, что передовые богословы идут быстро к соглашению с лучшими метафизиками, а передовые ученые тоже сходятся с теми и другими во многих отношениях. В конце концов они придут к соглашению в главных пунктах, так как теперь спор между ними идет только о словах; все они ищут одного и того же и непременно должны встретиться.
Богослов, метафизик, философ, ученый – все они предполагают необходимость существования "чего-то лежащего в основании" жизни и Вселенной. Их ум не может отрешиться от этой идеи; они находят ее логической необходимостью, чем-то, что интеллект их невольно заставляет признать. Некоторые думают, что это "нечто" существует вне жизни и вселенной, которые "созданы" интеллектом. Другие думают что эти "нечто" есть "реальность" жизни и Вселенной, отличная от видимости и относительной реальности, но что эта реальность есть не нечто отдельное от Вселенной, а ее душа и движущий ее дух, заключенный в ней. Богословы называют это Богом; метафизики – разумом, реальностью, актуальностью, истиной и тому подобными названиями; ученые называют это материей, силой, или даже силой-материей; философы называют это субстанцией, жизнью и т.д. Но под всеми этими названиями мыслители разумеют "вещь в себе", то есть вещь какова она есть, когда всякая "видимость" поглощена ею, – Первооснову, Абсолютное.
Мы не считаем нужным дольше останавливаться на утверждены того, что человеческий ум необходимо должен мыслить "нечто лежащее в основании вещей" – то есть "вещь в себе". Все мыслители (к какой бы школе они ни принадлежали и какой бы теории ни придерживались) допускают этот вывод, и всякий человек, если только поищет, найдет этот вывод в своем собственном уме. Поэтому мы можем утверждать, как аксиому (то есть, как "самоочевидную и необходимую истину" или "положение, которое необходимо принимается, как данное" – Вебстер), следующее:
