Элифас Леви - История магии
"Это чистый обман и явная ложь, как в отношении событий — мнимых чудес на могиле Сильвестра II — их никто никогда не видел — так и в отношении приписываемой могиле надписи; эта надпись — как она выглядит на самом деле — была составлена Сергием IV и очень далека от поддержки высказанных магических басен; она, напротив, является самым блестящим свидетельством хорошей жизни и чистоты Сильвестра. Поистине постыдно, что многие католики оказываются соучастниками клеветы на которую Мариан Скот, Глабер, Дитмар, Хельганд, Ламберт и Герман Контракт, бывшие его современниками, не обращали внимания".
Теперь перейдем к Гримуару Гонория, третьему носителю этого имени, одному из самых рьяных понтификов 13-го столетия, которому приписывается эта книга. Достоверно, что Гонория III ненавидели сектанты и некроманты, и весьма возможно, что они пытались обесчестить его, представляя их сообщником; Ченчио Савелли, возведенный в папы в 1216 году, конфирмовал орден св. Доминика, который преследовал альбигойцев и вальденсов — этих детей манихеев и колдунов. Он учредил также ордена францисканцев и кармелитов, благословил крестовый поход, мудро руководил церковью и оставил после себя много декреталий. Связать с Черной Магией этого папу, столь благочестивого католика, означает навлечь подобные подозрения на великие религиозные ордены, которые он учредил; дьявол вряд ли мог получить от этого выгоду.
Некоторые старые копии Гримуара Гонория носят, однако, имя Гонория II, но невозможно считать колдуном этого элегантного кардинала Ламберта, который после продвижения в суверенные понтифики окружил себя или поэтами, которым он давал епископство за элегии — как это было с Хильдебертом, епископом Манса — или учеными теологами подобными Хуго де Сен-Виктору. Но случилось так, что имя Гонория II для нас является лучом света, указывающим на подлинного автора страшного Гримуара, о котором идет речь. В 1061 году, когда империя начала вести борьбу с папством и надеялась захватить верховенство над священниками, возбуждая волнения и междоусобицы в священной коллегии, ломбардские епископы, подстрекаемые Гербертом Пармским, протестовали против избрания Ансельма, епископа Лукки, который поднялся на папский престол как Александр II. Император Генрих IV встал на сторону диссидентов и разрешил им избрать другого папу, обещая свою поддержку. Они выбрали Кадулуса или Каделуса, интриговавшего епископа Пармы, человека, способного на все преступления и публичные скандалы в области симонии и сожительства. Он принял имя Гонория II и направился к Риму во главе армии, но был низложен и осужден всеми, прелатами Германии и Италии. Возобновив нападение, он завладел частью Священного города и вошел в собор св. Петра, откуда был изгнан и бежал в замок св. Ангела, который соглашался покинуть лишь при получении крупного выкупа. Тогда Отто, архиепископ Кельна, посланник императора, осмелился упрекать публично Александра II в захвате Святого Престола. Однако монах по имени Хильдебранд обосновал законность понтификата столь красноречиво, что император в смущении отступил и попросил прощения за свои неправомерные попытки. Хильдебранд был уже отмечен провидением как гремящий Григорий VII, которому предстояло прийти к власти таким образом, увенчав труды своей жизни. Антипапа был низложен Советом Мантуи и Генрих IV принял его извинения. Кадалус вернулся во тьму и тогда, возможно, решил стать высшим священником колдунов и отступников и в этом состоянии под именем Гонория II он составил Гримуар, известный под его именем.
То, что известно о характере антипапы, является убедительным обвинением: он был смелым в присутствии сильных, мятежным и интригующим, пренебрегая верой и моралью, не видя в религии ничего, кроме орудия безнаказанности и грабежа. Для такого человека и вера в духовенство была затруднением, которое надо было преодолеть; он производил священников, способных на все преступления и святотатства. Такова, пожалуй, главная цель Гримуара, им написанного.
Этот труд имеет некоторое значение для тех, кто интересуется наукой. На первый взгляд он кажется простым сплетением возмутительных абсурдов, но для того, кто посвящен в знаки и секреты Каббалы, это буквально памятник человеческой порочности, потому что дьявол появляется там как орудие силы.
Использовать человеческую доверчивость, направить на выгоды для адептов пугала, которые наполняют эту книгу, — вот ее основной секрет. Она надеется темноту сделать темнее, используя факел науки, который в недобрых руках может стать факелом мясников и поджигателей.
Доктрина этого Гримуара такая же, как у Симона и большинства гностиков; это подстановка пассивного в активный принцип. Пантакль, изображенный на фронтисписе книги, дает представление об этой доктрине, показывая страсти господствующими над разумом, обожествляя чувственность и превознося женщину над мужчиной, он выражает тенденцию, которая возвращает ко всем антихристианским мистическим системам. Восходящая луна Исиды занимает центр фигуры, она окружена тремя треугольниками, один внутри другого. Треугольник поддерживается crux ansata с двойным перекрестием. Внутри круга и внутри пространства, образованного тремя сегментами круга имеются надписи. На одной стороне изображен знак духа и каббалистическая печать Соломона, на другой — магический нож и начальная буква алфавита, ниже — опрокинутый крест, образующий фигуру лингама и имя Бога, так же перевернутое. По кругу идет надпись: "Повинуйся своим вышним и будь подчинен им, чтобы они могли видеть, что ты делаешь".
Рассматриваемый как символ или исповедание веры, этот пантакль текстуально выглядит так:
"Рок правит с помощью математики, и нет иного Бога, чем Природа. Догмы — это помощники священнической власти, они заставляют людей оправдывать жертвы. Инициация выше любой религии и приносит пользу всем, но то, что она говорит, есть антитезис тому, во что она верит. Закон послушания предписан и необъясним; посвященные созданы, чтобы командовать, профаны — чтобы подчиняться".
Все, кто изучали оккультные науки, знают, что старые маги никогда не выражали свои доктрины текстом, они формулировали их символическими изображениями пантаклей. На второй странице книги имеются две круглые магические печати. В первой находится квадрат Тетраграммы с инверсией и подстановкой имен. Вместо EIEIE, JEHOVAH; ADONAI; AGLA — четыре священных слова, означающих: Абсолютное существо есть Иегова, Господь в трех лицах, Бог и иерархия Церкви, автор Гримуара подставляет JEHOVAH; ADNI;, D'RAR; EIEIE — которые означают: Иегова, Господь, никто иной, как фатальный принцип вечного перерождения, персонифицированный этим перерождением в Абсолютном Существе.
Вне квадрата внутри круга находится имя Иеговы в его собственной форме, но так же перевернутое, слева имя ADONAI и справа три буквы ш, ACHV, за которыми следуют две точки, полное значение этого таково: небеса и ад являются отражением одного в другое; то, что вверху есть то, что внизу; Бог есть человечество — человечество выражено буквами ACHV, которые являются инициалами Адама и Евы.
На второй печати находится имя ARAFUTA, и ниже RASH, окруженное двадцатью шестью каббалистическими знаками. Ниже печати находятся десять букв иврита. В целом — это формула материализма и судьбы, которую слишком долго и, может быть, слишком опасно объяснять здесь. Пролог Гримуара может быть дан полностью:
"Святому Апостольскому Трону, ключи небесного царства даны такими словами, которые Иисус Христос сказал св. Петру: "Я даю тебе ключи от Царства Небесного и тебе одному силу командовать князем тьмы и его ангелами, которые как рабы своего господина оказывают ему честь, славу и послушание", — силой других слов Иисуса Христа, сказанных самому Сатане: "Ты должен поклоняться Господу Богу и только Ему одному служить, потому что силой этих Ключей Глава Церкви сделан Владыкой ада. "Но имея ввиду, что да этого подарка один лишь суверенный Понтифик имел власть вызывать духов и командовать ими, Его Святейшество Гонорий II, движимый своей пасторской заботой, милостиво пожелал сообщить науку и силу вызывания духов и господствования над ними своим достопочтенным Братьям во. Христе, с заклинаниями, которые должны использоваться при этом; они содержатся в Булле, которая следует далее".
Это во всей истине понтификат ада, того кощунственного священничества антипап, которое Данте заклеймил в хриплом крике одного из князей гибели: "Pope Satan, Pope Satan, Allepe." Легитимируем папу как принца небес, этого достаточно, чтобы антипапа Кадалус был владыкой ада. "Да будет Он Богом добра, так как бог зла — это я: мы разделены, но наши силы равны".
Далее следует булла инфернального понтифика, и мистерия темных вызываний духов излагается со страшными сведениями, принимающими суеверные и кощунственные формы. Посты, бдения, профанация таинств, аллегорические церемонии и кровавые жертвоприношения сочетаются между собой самым злонамеренным образом. Вызывания духов недостаточно поэтичны и вдохновенны и преисполнены страха. Например, автор объявляет, что оператор должен встать в полночь в четверг в первую неделю вызывания, опрыскать свою комнату святой водой и зажечь свечку желтого воска, приготовленную накануне и исполненную в форме креста. При свете этой свечи он должен один войти в церковь и читать заупокойную службу низким голосом, подставляя вместо девятой главы заутрени следующий ритмический призыв, который здесь приводится в переводе е латыни с сохранением его странных форм и припева, который напоминает монотонные песнопения древних колдунов:
