Авессалом Подводный - Каббалистическая астрология. Часть 2: Знаки Зодиака
Зодиакальные каналы, соединяющие социальное тело с плотным и высшим, играют в общественной жизни человека особую роль. Это Телец, Лев, Скорпион и Водолей — читатель, конечно, узнает фиксированный крест.
Лев и Скорпион связывают социальное тело с плотным, и через Скорпиона в социальное попадают чисто биологические вибрации плотного, то есть здесь, выражаясь возвышенным слогом, животное превращается в человека, или, по крайней мере, должно в него превращаться. Именно через Скорпиона в человека входят глубочайшие животные соблазны, трансмутируясь в почву для эмоций, которые по своему прямому смыслу могут быть вполне социальными, так как вырастают из семян, занесенных Раком из ментального тела — но их глубинная и примитивная подоплека может оказаться совершенно биологической, причем если эфирное тело или канал Скорпиона функционируют плохо, то довольно грубой и даже патологической, и эта патология резко отличается от приносимой каналом Весов.
В то время как искажения Весов создают почву для патологии эфирной энергетики и материи, что в конечном счете означает ухудшение физического состояния человека, и он расплачивается за это физическими ограничениями и болезнями, Скорпион превращает энергетические трудности плотного тела в почву для будущих социальных осложнений, создавая неблагоприятный эмоциональный фон. Если же Скорпион не проработан, то даже самое лучшее самочувствие превращается у человека в неисчерпаемый источник тяжелых, а иногда и откровенно разрушительных эмоциональных состояний, конкретное содержание которых часто даже несущественно: если человек не умеет радоваться, он всегда найдет повод для огорчений или злости.
Нужно различать действие отравленных плодов эфирных медитаций, трансформируемых Скорпионом в дурную астральную почву, от искажений, вносимых самим каналом, — последние часто имеют более сложную и непонятную природу, которая в астрологии отражена поверьем, что пораженный Скорпион "ест самого себя", и далее автор пытается пролить свет на это загадочное явление.
Однако прежде чем рассматривать проблемы пораженного Скорпиона, присмотримся к медитациям эфирного тела и их плодам — что же это такое? Прямо ответить на этот вопрос трудно: нет соответствующего языка, и автор вынужден прибегнуть к косвенным описаниям.
Скорпион это канал, при обсуждении которого остро встает вопрос о человеческом в человеке — что это такое и в чем оно выражается. Медитации плотного тела, по крайней мере, в том виде, как они описывались в предыдущих главах, вполне биологичны, то есть относятся не только к человеку, но в равной мере и к животному миру, с некоторыми ограничениями на сложность, точность и тонкость движений. С другой стороны, все более тонкие тела и их медитации всегда описываются в специфически социально-гуманитарной терминологии, не имеющей, кроме отдельных метафор (типа "все это сидит у меня в печенках") никакого отношения к физическому и эфирному телам. Таким образом, Скорпион это мост, соединяющий биологическую и социальную природу человека, и свежеиспеченный хомо сапиенс, остро гордящийся отсутствием хвоста, густой шерсти и прочими отличиями от гориллы, не торопится узнавать и признавать ширину и значение этого моста: разумный так разумный, будем мыслить, а не это… как его… чувствовать, а то мало ли чего захочется: назад, к природе, свободной любви и закону джунглей, где на чужую жизнь запрета нет, и в своем зловеще-заманчивом замке поджидает добычу сладострастный кровопивец маркиз де Сад.
Однако мост между астральными и эфирными телами весьма широк, и практически каждая эмоция опускается через канал Льва в эфирное тело, вызывая у человека специфические энергетические ощущения: например, он скажет, что его "трясет" от гнева или возмущения, или что он "тает" от нежности — читатель, конечно, узнает эти описания как чисто эфирные. Более того, эволюция человека идет на всех его телах одновременно, и самые тонкие — эстетические, философские, религиозные — эмоции вызывают соответствующие эфирные отклики, которые, правда, не всегда можно отнести к тому или иному органу, скажем, печени или почкам, но ведь специфически человеческие черты в анатомической структуре человека тоже достаточно тонки и выражаются скорее количественными, нежели качественными категориями: большая, чем у обезьяны, подвижность большого пальца руки, больший объем головного мозга и поверхность коры, большая сложность нервной и артикуляционной систем и т. д.
Плохое знание анатомии "на себе", то есть неумение отнести те или иные энергетические ощущения к соответствующим физическим органам, приводит к тому, что средний человек просто-напросто не замечает, в какой мере согласованы (но вовсе не идентичны и даже не аналогичны) его астральная и эфирная жизни. Каждая эмоциональная медитация — сколь угодно тонкая и возвышенная! — сопровождается эфирной, а каждая эфирная медитация имеет, в свою очередь, плоды, становящиеся почвой астральной жизни. Но когда речь идет о специфически человеческих эмоциях, традиционно представляющих основной интерес для представителей гуманитарных профессий (писателей, художников, воспитателей, актеров, режиссеров и т. д.), то соответствующие им эфирные медитации носят с точки зрения медицины слишком эфемерный характер (хотя из них со временем может развиться вполне серьезная болезнь), а с точки зрения социального тела и представителей соответствующих профессий они, наоборот, слишком грубы — хотя на самом деле это вовсе не так, просто никто всерьез не изучал эфирно-энергетические последствия (и предпосылки) эмоциональных состояний. Все, что мы имеем из наблюдений писательского сословия, это "вздрогнул от неожиданности", "вспотел от волнения", "жадно отклячил губу", "вошел в раж" и, самое лучшее: "его, наконец, проняло" — так описываются в художественной литературе проявления Льва (и то, чаще всего, с последующим включением Девы). А можно ли культурно "войти в раж", слушая или исполняя симфоническую музыку? Слово "экстаз" имеет эфирный оттенок только для тех ситуаций, которые человек экстатично проживал…
Еще хуже обстоят дела с потоком Скорпиона — его имеющиеся художественные описания совсем убоги. Можно, сидя в голоде и нищете, годами "копить злость" (или злобу), то есть астральную почву для будущей агрессии, буйства и разрушения под общим лозунгом мести. Можно через многолетнюю аскезу, в том числе суровый пост идти к Божественной любви, но пафос физических и пищевых ограничений заключается все же в антагонистической борьбе с демонами, которыми, по мнению отцов церкви, плотное тело буквально нашпиговано. Вопрос о соотношении диеты и нравственности — по-видимому, один из основных в эпоху Рыб — неизменно решался таким образом: правильная диета является основой праведности, а неправильная служит фундаментом морального разложения, например:
" Рубают водку под супец,
Шампанское — под килечки."
(А. Галич)
Это — об отрицательных персонажах; о положительных или, по крайней мере, вызывающих сочувствие автора, говорится совсем другое:
" И выпьет он под конфетку,
А чаще под сукнецо." —
то есть вместо закуски попросту вытрет губы рукавом.
Другой русский классик ХХ века, Венедикт Ерофеев, высказывается так: "Пусть я дурной человек… Утром плохо, а вечером хорошо — верный признак дурного человека", устанавливая четкую связь между эфирными циклами самочувствия и нравственностью индивидуума: " Вот уж если наоборот — если по утрам человек бодрится и весь в надеждах, а к вечеру его одолевает изнеможение — это уж точно человек дрянь, деляга и посредственность. Гадок мне этот человек. Не знаю, как вам, а мне гадок." ("Москва — Петушки", глава "Москва — Серп и Молот").
Способность пожертвовать своим эфирным благополучием ради высших целей испокон веков рассматривалась как основа будущего подвига — достаточно вспомнить душераздирающую сцену, в которой волшебник Гэндальф заманивает в опасное путешествие хоббита Торбинса, живущего в теплой, благоустроенной норке (Дж. Р. Толкиен), или любую волшебную сказку, где главным испытанием героя является способность не уснуть непосредственно перед появлением невидимого врага (не путать с богатырским сном непосредственно перед решающим сражением — это совершенно другой сюжет). С точки зрения организма, в подобных ситуациях человек прорабатывает канал Скорпиона и учится в эфирных медитациях специально выращивать нужные астральному телу плоды, ибо без должной эмоциональной энергетики герой лишен всякой пассионарности и ни на что не способен.
Однако тема эфирной жертвенности как основа подвига — социального, нравственного, духовного — вовсе не исчерпывает всех возможностей эфирного тела и Скорпиона — по существу, это лишь самое начало их освоения и проработки. Тонкость, как и в случае физического тела, заключается в том, что плоды эфирных медитаций не имеют прямого отношения к эфирному смыслу и целям этих медитаций (хотя и забирают себе известную часть эфирной энергии и материи) — они всегда суть косвенные результаты эфирной жизнедеятельности. Например, если человек ведет здоровый образ жизни — регулярно питается и спит, дышит свежим воздухом, имеет значительную, но не изнуряющую физическую нагрузку — то основной фон хорошего настроения, жизнерадостности, веселья, эмоциональной устойчивости у него возникает как бы сам по себе, не сказываясь отрицательно на здоровье, то есть укрепление астральной почвы и фундаментальной энергетики идет не за счет эфирных тканей и энергий самих по себе, а как побочный результат эфирных медитаций — так устроен нормальный биоценоз: человек ест яблоки, но не ветви яблони, а пчела лакомится нектаром и пыльцой цветка, но не листьями или стеблем растения.
