Бхагаван Раджниш - В поисках Чудесного. Чакры, Кундалини и семь тел
Ницше обвинял Иисуса и Будду в излишней женственности, заявляя, что по этой причине их не следует причислять к мужской половине человечества. В них, согласно Ницше, отсутствовали мужские качества, поэтому им удалось сделать весь мир изнеженным и женственным. В этом утверждении есть доля истины. Вы удивитесь, узнав, что Будду, Махавиру, Кришну и Раму изображали без усов и бороды. Дело не в том, что у них не росла борода, но ко времени, когда каждого запечатлевали в рисунках, их персональность уже была переполнена энергией женского качества, поэтому борода и усы выглядели бы неуместно. Со временем эти детали были опущены как не соответствовавшие их женственному образу.
Подобное имело место и с Рамакришной. Это могло бы стать уникальным случаем для науки. Произошедшее было действительно удивительно. Позже последователи Рамакришны пытались скрыть странный факт — потому что как они могли говорить о подобном? У Рамакришны развилась женская грудь и появилось что-то напоминающее месячный цикл. Событие настолько странное — смело можно назвать это чудом. Его индивидуальность стала настолько женственной, что он ходил и разговаривал совсем как женщина; в столь экстраординарном случае могли происходить и другие удивительные вещи. Например, при подобных обстоятельствах мужчина не может никому передавать шактипат. Его персональность становится абсолютно женской.
При помощи медитационных техник, предложенных Буддой и Махавирой, сотни тысяч людей достигли четвертого уровня сознания. Как только они достигали четвертого тела, их персональность становилась женской. Именно это я имею в виду говоря о развитии пассивной стороны их натуры. Насилие и гнев улетучивались, когда агрессивность покидала их; любовь, сострадание и ненасилие расцветали. Женственность стала унаследованной природой нашей страны; я чувствую, что именно это явилось причиной агрессии со стороны других народов. Всем соседним мужским странам удавалось подчинить себе женскую персональность Индии.
С одной стороны, произошло весьма ценное событие — мы пережили чудесный опыт четвертого уровня. Но на уровне первого тела индийцы оказались в весьма затруднительном положении. Во всем существует компенсация и равновесие. Те, кто был готов оставить сокровища четвертого плана, достигли благосостояния и богатства первого. Кто же не был готов расстаться с благодатью четвертого уровня, вынуждены были лишиться многих достижений первого уровня.
После Будды и Махавиры Индия утратила инстинкт агрессивности и стала рецептивной. Поэтому чей бы то ни было приход становился для нас актом принятия; кто бы ни приходил, мы впитывали его в себя. Проблема сегрегации никогда не стояла перед нами, не говоря уже об ответном нападении. Эта проблема исчезла навсегда, потому что наша персональность стала женской. Индия превратилась в единую огромную материнскую утробу, дающую убежище всем приходящим. Мы никого не отрицали; никогда не пытались дать отпор агрессорам, не стремились выделить их из себя, потому что нам более не было присуще качество воина, необходимое для борьбы. С появлением Великих оно исчезло, массы же последовали за Великими. Массам пришлось подчиниться им. Обычные люди, слушая рассуждения Великих о ненасилии и сострадании, видели, что те живут согласно своим словам, и поэтому принимали сказанное и оставались молчаливыми. Они могли бы начать борьбу, но не было лидера, предводителя.
Если когда-нибудь история человечества будет записана с духовной точки зрения — когда во внимание станут приниматься не столько события физического плана, а прежде всего события на уровне сознания, что и есть настоящая история, — мы поймем следующее: как только страна обращается к духовности, она становится женственной; при этом менее развитые в духовном отношении народы выбирают ее объектом нападения. Удивительный факт, но ведь Индия была завоевана более отсталыми в отношении культурного наследия народами. Во многом они являлись дикими варварами, будь то древние турки или монголы. У них не было культуры, но в некотором смысле они были мужчинами — хотя и варварами, — мы же представляли собой женское, пассивное начало. Нам оставалось лишь принять и впитать их в себя.
Итак, женское тело способно принимать и впитывать. Следовательно, женщине необходим медиум, в то время как мужское тело не только передает энергию, но и принимает грэйс. Вот почему мужчины, подобные Махавире, утверждали, что женщине придется родиться еще раз в мужском теле для конечного достижения. Это одна из множества причин. Женщина не может принимать грэйс непосредственно. Но это не означает, что ей обязательно нужно умереть, чтобы родиться вновь мужчиной. Существуют методы, приводящие к трансформации персональности. Второе тело может стать первым, а первое занять место второго. Существуют техники глубочайшей силы воли, при помощи которой физическая трансформации возможна еще в этой жизни.
Я расскажу вам интересный случай из жизни одного джайнского тиртханкары. Это была женщина по имени Маллибай, Секта свитамберов называет ее Маллибай, в то время как секте дигамберов дала ей имя Маллинат, так как в этой секте принято считать, что женщины не способны достичь мокши — освобождения. Следовательно, тиртханкара не может быть женщиной отсюда и имя — Маллинат. В истории человечества еще не возникало такого противоречия относительно отдельной личности. Спорили, какого роста был человек, в каком году родился или умер, но чтобы спор возник по поводу определения пола, такого не бывало. Одна секта считала Маллибай женщиной, другая верила, что это был мужчина.
Я чувствую, что в начале духовного поиска Маллибай была женщиной. Но существуют техники, при помощи которых первое тело может быть заменено мужским; именно после подобного она стала тиртханкарой. Первая секта, считавшая ее женщиной, поклонялась первоначальному состоянию; вторая секта, принимавшая ее за мужчину, благоговела перед вторым состоянием. Оба утверждения истинны. Будучи женщиной, она должна была превратиться в мужчину. Путь Махавиры таков, что любая женщина, следующая за ним, должна была вновь рождаться для последнего переживания, но уже в мужском теле. Его путь — это путь знания, а не преданности. Его путь не является путем приятия.
Любой мужчина, танцующий подобно Меере, засыпающий с образом Кришны в сердце и считающий себя Его возлюбленным, остается мужчиной только по названию. Сознание такого человека подвергается полнейшей трансформации. Первое тело изменится и станет женским, второе тоже изменится, став мужским. Если трансформация достаточно глубока, то произойдут изменения и в физическом теле; если же трансформация недостаточно глубока, физическое тело останется прежним. Но ум уже не будет прежним: в нем разовьется женское сознание. Итак, в столь необычных случаях многое происходит: шактипат, например. Но это не является общим правилом.
Шактипат может произойти через посредство мужчины, к тому же он принимает грэйс непосредственно, а вот женщине крайне трудно принимать грэйс без посредника. Для нее дверь грэйс открывается только посредством шактипат. Это факт, а не оценивание. Здесь не ставится вопрос о том, что выше, а что ниже, что сверху, а что внизу: это просто факт. Это такой же факт, как и то, что мужчина извергает семя, а женщина принимает его. Если кто-то спросит: «Может ли женщина эякулировать семя в мужчину?», мы вынуждены дать отрицательный ответ, потому что таков закон природы. Вопрос не в том, кто выше, а кто ниже. Но именно из этого факта возникает проблема оценки. На женщину смотрят как на нечто более низкое — вследствие качества приятия, присущего ей. Тогда цена дающего возрастает.
Разница в статусе мужчины и женщины во всем мире возникла оттого, что мужчина считает себя дающим, добытчиком, кормильцем, в то время как женщина расценивает себя получающей стороной. Но кто сказал, что значение получающего непременно должно быть принижено? И если не будет кому получать, то какая же польза будет от дающего? И наоборот. В этом нет превосходства или комплекса неполноценности. На самом деле, оба гармонично дополняют и зависят друг от друга. И получающий, и дающий взаимозависимы; они связаны воедино. Это не два различных и отдельных объекта, скорее, это две стороны одной медали, где одна дает, а другая получает.
Однако обычно сама концепция дающего порождает в уме представление об унижении. Нет никакой причины, по которой принимающий должен чувствовать себя ущемленным. С этим связано многое, и прежде всего, укоренившееся убеждение, что положение женщины вторично по отношению к мужчине. Не только мужчины, даже женщины приняли подобную концепцию. На самом деле каждый важен на своем месте: он — как мужчина, она — как женщина. Нет второстепенных ролей; оба дополняют друг друга.
